Лисанн сейчас определённо относилась к первой категории: это не ощущалось, как обычный секс, это было занятие любовью. И, после её признания, она знала, что он тоже её любит.

Она прижалась к Дэниелу, поглаживая пальцами его грудь и оттягивая колечки на сосках.

Затем она отстранилась, и посмотрела на его лицо:

— Зачем ты проколол соски? Это было больно?

Он улыбнулся:

— Да, немного. Больше напряженно.

— Но тебе понравилось?

— Особенно, когда ты трогаешь их, детка. Чёрт, я сейчас ещё раз кончу.

Она ухмыльнулась.

— А, что, если я сделаю так?

Она нагнулась и обхватила губами его сосок, посасывая и дразня языком.

Когда она посмотрела на него, глаза Дэниела были прикрыты.

Приоткрыв один глаз, он улыбнулся.

— Чертовски хорошо! — сказал он, — Ты снова заставила меня кончить.

Посмотрев вниз, Лисанн увидела, что простыня была немного натянута вокруг его бёдер.

— Вау! Это было быстро! Эм, я не думала… Мне жаль.

— Всё нормально, детка, — сказал Дэниел, и улыбка заиграла у него на губах, — Я не могу перестать возбуждаться, когда ты рядом. Это проходит, когда я начинаю думать о математике или о чём—нибудь в этом роде.

Лисанн фыркнула и хихикнула:

— Математика?

— Ага, или ещё о чём-нибудь. Иди ко мне.

Девушка легла ему на грудь, и Дэниел начал поглаживать её спину успокаивающими, нежными прикосновениями.

Они уснули, обнимая друг друга.

Когда Дэниел проснулся, небо уже окрасилось в тёмно—синий, с розовой полосой на горизонте. Несколько секунд он не мог понять, где он. Но почувствовав тёплое тело Лисанн на его груди, в голове начало проясняться.

Он лежал тихо, в груди потеплело.

Она не сбежала.

Не сказала, что не может встречаться с глухим парнем.

Он показал ей свою реальность, там, в клинике — он, чёрт возьми, рассказал ей об имплантах.

А потом, она позволила ему заняться с ней сексом, позволила ему быть первым. Потому, что она знала его. Она знала обо всём и всё ещё хотела его.

Дэниелу было тяжело принять это.

Когда он только начал терять слух, он уверил себя в том, что ни одна девушка не захочет его, если будет знать правду. С это началась длинная череда перепихов и остановок–на–одну–ночь: оставляя их до того, как они узнают правду и бросят его.

Но не Лиса.

Каким-то образом, она проложила свой путь и пробилась через все стены и преграды, которые он возвёл, сама не подозревая об этом.

Она необычная.

Дэниел провёл рукой по нежной коже её плеча, удивлённый тем, как она обвилась вокруг него, её волосы рассыпались по его груди. Так доверчиво.

Он осознал, что его член снова возбудился, упираясь ей в бедро. В этом нет ничего нового: он просыпался так практически каждое утро и, в зависимости от того бегал он позже или нет, он обычно делал что-то с этим в душе. Ему нравилось, что с Лисой, он нашёл этому применение. Однако, она сказала ранее, что ей было немного больно, и он не хотел навредить ей.

Парень неудачно передвинулся, и она сонно потянулась, неосознанно касаясь своим телом его голой кожи. Дэниел попытался сконцентрироваться на алгебре, но это нелегко, когда красивая, обнаженная девушка лежит рядом.

Несколько раз моргнув, она покрылась румянцем, когда поняла, что Дэниел лежал рядом практически обнаженный.

Он увидел момент, когда память вернулась к ней, и напрягся: может быть сейчас она сбежит.

— Как долго мы спим? — спросила она, прищурившись, чтобы посмотреть время на телефоне.

— Около пяти часов, — ответил он тихо, — Сейчас почти семь. Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Она хрипло засмеялась.

— Как будто кто-то поменял местами все мои кости, — сказала она, зевая, прикрывая рукой рот.

Он потянул её за плечо:

— Скажи ещё раз, детка. Я не видел твоих губ.

— О, прости, — нахмурилась она, но тут же расслабилась, — Я чувствую себя так, будто провела всё утро в тренажерном зале. Всё болит.

Она посмотрела на выражение его лица и пожалела том, какими словами высказала свою мысль.

— Я не это имела в виду, Дэниел. Мне немного больно, вот и всё.

Его губы вытянулись в тонкую линию:

— Но ты не жалеешь? Я имею в виду, о том, что мы сделали?

Лисанн смущённо улыбнулась и нежно поцеловала его в губы:

— Нет, я не жалею об этом. Это было… прекрасно.

Дэниел почувствовал, как его тело расслабилось. Прекрасно. Пожалуй, он сможет с этим жить.

— Эм, ты не мог бы закрыть глаза на минутку? Мне нужно взять свой халат, — пробурчала она.

Он не веря, уставился на неё:

— Лисанн, мы только что переспали, и ты не хочешь позволить мне увидеть твою задницу?

Она покраснела ещё больше:

— Я знаю, просто… пожалуйста?

Покачав головой, Дэниел закрыл глаза. Он не любил делать это, и не только потому, что ему, в конце концов, приятно увидеть её тело, но и потому, что он был лишен ещё одного чувства. Без звука и изображения, оставалась лишь темнота, и это пугало его. Он плотнее укутался в простыни и плед, с желанием чувствовать хоть что—то.

Он слегка подпрыгнул, когда она дотронулась до его руки.

— Прости, — прошептала она, — Знаю, это глупо.

Он неохотно улыбнулся:

— Всё нормально. Я понял. В каком—то смысле.

Лисанн с радостью на лице посмотрела на него:

— Я вернусь через минуту.

Она выскользнула за дверь и Дэниел вздохнул. Его эрекция подавала знаки надежды на ещё игривое свидание с Лисанн. С раздражением наблюдая за этим, он спустил ноги на пол и поискал свою одежду. Он надел трусы, запихивая внутрь член, и вполголоса ругаясь. Чёртова вещь никогда его не слушается.

Он как раз застёгивал джинсы, когда Лисанн вернулась.

Она пробежалась по его телу голодными глазами, и нахмурилась, когда поняла, что он одевается.

— Я подумал, что мы позавтракаем.

— А мы можем просто остаться здесь? — снова зевая, спросила она.

Он засмеялся:

— Мы можем, но я хочу трахнуть тебя ещё раз, и не думаю, что прямо сейчас это хорошая идея.

Он оглянулся назад и посмотрел на кровать, желая раньше додуматься и скрыть капли крови, которые были хорошо видны на белых простынях.

Лисанн проследила за его взглядом и ужаснулась:

— Уфф! Это омерзительно!

Дэниел взял её за руку и заставил посмотреть на него:

— Это не омерзительно. Это было великолепно. Мне жаль, что я сделал тебе больно.

От смущения она застыла в его объятиях:

— Я не могу быть первой девственницей, с которой ты спишь.

Его реакция на вопрос — то, что ей было нужно. Тяжело опустившись на кровать, она задумалась, каково это было для него — после того, как он привык к опытным девушкам. Невозможно иметь меньше опыта, чем у неё.

Лиса вспомнила слова, которые сказала ей Шона несколько дней назад: может ты просто отвратительная подстилка. Её плечи поникли. Может быть сейчас, когда он получил её, он потеряет к ней всякий интерес.

Дэниел был обеспокоен противоречивостью эмоций на лице Лисанн.

— Детка, поговори со мной, — тихо, сказал он.

— Ты переспал с таким количеством девушек, — печально произнесла она.

Это единственное, что волнует её? Он старался подобрать слова, которые успокоят её.

— Знаешь, почему?

— Потому, что ты умеешь.

Дэниел покачал головой и переплёл свои пальцы с её:

— Нет. Потому что я знал, они не захотят меня, когда узнают, что я глухой. После… этого… я не знаю. Это было… легче.

Лисанн посмотрела на него.

— Но… но ты красивый, сексуальный, и все девушки хотят тебя, — сказала она, сбитая с толку.

— Они хотят того, кого они видят во мне, — ответил он, — Они не знают, что я инвалид.

Он с горечью выплюнул последнее слово.

Лисанн молчала. Это то, как он себя видит?

— Дэниел, я…

Он закрыл глаза, отказываясь смотреть на неё.

Дотронувшись до его щеки, Лиса провела пальцем вдоль его красивого, грустного рта. Но он отвернул своё лицо от неё.