— Ты хочешь сказать, что я не сдержу своих обещаний. Ты сказал, что мы будем одним крылом — вместе. Я окрылена тобой. Я не знаю, что изменилось — или почему.

Он схватил пульт со стола и швырнул его через всю комнату. Черный пластик разорвался на сто кусков, разлетаясь в разных направлениях. Я вскочила, прикрывая лицо руками. Уэстон сцепил пальцы на макушке своей головы, продолжая расхаживать взад и вперед, его щеки вспыхнули разочарованием.

— Мы немного мимо летим, Эрин! Ты так не думаешь? Я имею в виду, что тебе до этого? Ты просто убиваешь время, пока ты не уедешь в колледж?

— Нет!

Я была наполовину оскорбленной, но и наполовину отчаянной, не зная, как заставить его чувствовать себя лучше, постараться успокоить его страхи, но, ни один из нас не знал, что произойдет наверняка. Знала бы я заранее, то сказала бы иначе. Я встала, оторвала его руки и обернула их вокруг себя.

— Стоп! Остановись. — Я пыталась сохранить свой голос спокойным. Я прижалась щекой к его груди, слыша тонкие хрипы в легких, и это беспокоило меня.

Он посмотрел в мои глаза, ища что-то.

— Ты в ОСУ. Университет Северного Техаса даже не в часе езды от места, где я буду. Это один из крупнейших государственных университетов в стране. В следующем году, мы могли бы найти место где-то посредине…

Я отрицательно покачала головой.

— Я уже принята. Я даже не прошла в УСТ. В штате обучение было бы смешным.

— Сэм и Джулианна оплатят, помнишь? УСТ — это большой университет, который предлагает все, что и ОСУ. Нет такого института искусств возле Стиллуотера. Просто подумай, и…

— Я не собираюсь обманывать своих родителей, чтобы более удобно располагаться к тебе.

— Ко мне? — сказал он, недоверчиво.

— А теперь ты говоришь о переезде вместе? Через год? Я думаю, что ты готовился, порвать со мной.

Челюсть Уэстона отвисла, и я вздрогнула с сожалением.

— Я хотела поступить в ОСУ всю свою жизнь, Уэстон. Пожалуйста, попробуй понять, это.

— Я был влюблен в тебя всю мою жизнь.

Я села на диван и закрыла лицо руками. После нескольких минут молчания, я посмотрела на него.

Он не шевелился.

— Что это? Ультиматум? Если я не поступлю в УСТ, что тогда?

Он сел рядом со мной.

— Это не ультиматум. Я надеялся, что ты обрадуешься. Ты еще не решила окончательно. Я просто не понимаю, почему ты не можешь пойти туда вместо этого. Если ты желаешь выбраться из Блэквелла, я могу обещать тебе, что ты наткнешься на меньше знакомых людей в УСТ, чем в ОСУ.

Когда я не ответила, он продолжал:

— Знаешь ли ты, что Брэдли собирается ОСУ?

— Нет, он не… — сказала я, качая головой.

— Все Бексы являются выпускниками ОСУ.

— Это не значит, что он…

— Собирается в ОСУ, Эрин. Он был принят. Он направляется туда. И я не смогу защитить тебя от него, если я буду находиться в Далласе.

— Это большой кампус.

— Эрин…

— Нет. Ты же не собираешься пугать меня. Я его не боюсь. Я никогда не боялась его или кого-либо.

— Тогда, какой смысл? Какая разница, если ты оставишь Блеквелл, когда все равно будешь иметь дело с теми же людьми?

— Это не школа. Все будет по-другому. Я сомневаюсь, что когда-нибудь увижу его.

— Почему ты такая упрямая?

— Я не упрямая! Это просто то, чего я хочу!

— Ты никогда не была в этом чертовом кампусе, Эрин! Откуда ты знаешь, что ты этого хочешь? — заорал он. Вены на его шее вздулись. Он отвернулся от меня. Затем, он встал и начал ходить по комнате, пальцами водя поверх своей головы.

— Ты любил меня до того, как начал проводить со мной время. Иногда, ты просто знаешь.

Уэстон повернулся и сел на журнальный столик передо мной, нагнувшись и схватив меня за колени.

— Я… так в тебя влюблен. Я не хочу ошибиться, уезжая отсюда.

— Ты… — сказала я, слишком много отчаяния содержалось в моем голосе.

— Отношения не будут работать, если это не приоритет. Тем более междугородние. Я боюсь, что это окажется нелегко и будет требовать слишком много сил, и однажды ты позвонишь мне и скажешь, что все кончено. Мне нужно, чтобы ты нуждалась во мне, Эрин. Что, если ты не вложила достаточно, чтобы сделать это.

— Уэстон, ты меня слушаешь? Я говорю тебе…

— Но все, что я хочу услышать...

Я нахмурилась.

— Ты хочешь обещаний.

— Я могу обещать тебе. Прямо здесь, сегодня вечером, я могу обещать тебе, что я могу сделать это. Я могу обещать, что я не сдамся.

Я почувствовала, как слезы обжигают мне глаза.

— Ты не можешь пообещать, что в перспективе ты не умрешь или никогда не причинишь кому-то боль. Некоторые вещи не в нашей власти. Ты не можешь пообещать, что мы останемся вместе, потому, что ты не знаешь, как будешь чувствовать себя через год.

— Да, Эрин. Я могу. — Он смотрел на меня долгое время, и затем его челюсть напряглась. – Мне кажется, ты не веришь? На счет нас?

— Несколько месяцев назад, ты был влюблен в другую Эрин.

Он уставился на меня.

— Ты знаешь, что это неправда.

— Я не делаю все сложным, Уэстон. Я стараюсь быть реалистом. Я не пытаюсь причинить тебе боль.

— Тогда, обещай, что постараешься.

— Конечно, я постараюсь.

Он прижался лбом к моему лбу, не согласившись даже со словами, которые он просил меня сказать.

— У нас не так много времени осталось. Я считаю дни, пока мы не собрались и не разъехались в разных направлениях. Я чувствую это постоянно. Я не знаю, что произойдет через год, но я знаю, что никогда не получу тебя. И я сделаю все, чтобы быть с тобой.

— Уэстон, — прошептала я еле дыша. Слезы полились и стекли вниз по моей щеке. — Я не могу сделать это для тебя. Я должна сделать это для себя.

Его лицо искажается, как будто ему больно, и он говорит натянутым голосом:

— Я знаю, что мы дети из средней школы, и это безумие, чувствовать себя, таким образом, но в колледже четыре года моего будущего. Остальное все ты.

Я сделала глубокий вдох и коснулась его щеки своими руками.

— В один из дней, когда ты будешь пялиться на мой штат Оклахома на стене в нашем доме где-то в Техасе, я напомню тебе о нашей последней неделе в средней школе и как ты переживал из-за пустяков.

Он невесело засмеялся, и посмотрел так глубоко в мои глаза, что мои стены не могли устоять.

— Это звучит как обещание.

Я закусила губу.

— Это предсказание.

Он посмотрел вниз, на пол, а затем обратно на меня с натянутой улыбкой.

— Я возьму то, что смогу получить.

Я нахмурилась, Джулианна приколола бардовые шпильки под выпускной колпачок на голове. Он был квадратным и неудобным, что не заставляло меня чувствовать себя состоявшейся вовсе.

— Чья это была идея, носить шляпы, которые заставляют нас выглядеть глупо, в день, когда мы должны чувствовать себя умными? — спросила я.

Джулианна усмехнулась. Сэм скрестил руки на груди и прислонился к косяку.

— Я думаю, что ты выглядишь очень красиво и невероятно умно.

Я выдавила небольшую улыбку.

— Спасибо.

— Я удивлен, что ты можешь уместить весь свой мозг в кепке, — добавил Сэм, натягивая свои круглые очки, словно панцирь черепахи.

Один смешок вырвался изо рта Джулианны, а потом, поджав губы и качая головой, продолжила закалывать булавки в мои волосы.

— Очень смешно, – сказала я, изо всех сил стараясь тоже не рассмеяться. Джулианна поцеловала меня в щеку.

— Все сделано, — сказала она, став рядом с мужем.

Сэм провел рукой по спине Джулианны. Моя мама прижала свои пальцы к губам, а затем положила руку за плечо Сэма.

— Посмотри на нее.

— Смотрю, — спокойно ответил Сэм.

На их лицах было выражение смеси радости и грусти. Я стала свидетелем того, что они потеряли, оплакивая дочь, и праздновали, когда нашли ее.

Зазвонил сотовый телефон Джулианны, и она ответила бодрым голосом.

— Привет, Вероника. — Ее голос сразу понизился до шепота, и она нырнула в прихожую. — Я не... да, она здесь. Я не знаю. Я уверена, что она могла бы, но... ладно. Конечно. Конечно. До свидания.