Пышная крона покачнулась, заслонив от меня солнечный свет… Нет, его заслонили огромные крылья. На мгновение я увидела сильное золотистое тело, мелькнувшее среди вершин. Сфинкс! Насколько он опасен?

— Дия! — снова позвала я.

Мне опять ответил чарующий голос — насмешливый и дразнящий, и я побежала в ту сторону, откуда он доносился. Туда, где река несколькими водопадами стекала в ущелье с маленьким озером. Над ним ещё клубились пронизанные солнцем остатки тумана, а вокруг росли золотистые деревья с яркими красными плодами и кусты. Цветущие розовые кусты. Их резкий, сладковатый запах ударил мне в ноздри, наполнив мою душу страхом.

— Дия!!

— Дия! — передразнил певучий голос.

Он был совсем рядом, сзади. Я повернулась и увидела его во всей красе… Или её? Львиная грива закрывала грудь этого существа, так что я не знала, женская она или нет. Мощное львиное тело и когтистые лапы внушали ужас, но ещё страшнее было это прекрасное лицо — бледное, с ярко-красными губами и непроницаемо-чёрными глазами. Лик ангела смерти, завораживающий своей красотой.

Сфинкс лежал на камне, не проявляя никаких признаков враждебности, но мне было не по себе. И я очень волновалась за Диану.

— Я ищу свою подругу, — сказала я, не зная, понимает меня это существо или нет. — Мы с ней здесь ненадолго. Пожалуйста, не причиняй нам вреда.

Сфинкс улыбнулся, облизнув ярко-красные губы, и я поняла, что они такие яркие не сами по себе, а потому что испачканы чем-то красным. Как кровь.

— Если ты с ней что-то сделал, я убью тебя, — цепенея от ужаса, прошептала я.

Сфинкс встал и расправил огромные крылья. Я думала, он хочет на меня наброситься, но он просто улетел.

— Терри!

Этот звонкий голос выдернул меня из пучины ужаса, но я тут же ощутила гнев. Почему она вечно меня пугает?

— Терри…

Она шла ко мне из пронизанного солнцем тумана, вся в искрящихся каплях воды. Наверное, это брызги водопада. Она искупалась, но не только что — её волосы уже подсохли и сияли тем золотистым светом, который мог исходить только от её волос. Только от неё. Аромат роз стал совершенно невыносимым.

— Почему мне вечно приходится тебя искать? — спросила я, стараясь не смотреть на эту золотую фигурку, приближавшуюся ко мне с неумолимостью рока.

— Кажется, в последний раз это мне пришлось тебя искать.

— Это чужой мир. Тут кружит это чудовище…

— Ты имеешь в виду сфинкса? Ему тоже нравятся эти плоды. Они просто потрясающие. Попробуй… — Она протянула мне надкушенный красный плод. — Какой чудесный аромат.

Но я чувствовала лишь острый, пьянящий аромат роз, который сводил меня с ума. Как и её губы, испачканные ярко-красным соком…

Бог-лев, почему ты не спас моё бедное сердце? Я не виновата. Этот плод так сладок. А её губы слаще любого плода. И всё её тело… В какой-то момент мне показалось, что она слегка испугалась моего напора, той жадности, с какой я покрывала её поцелуями…

— Терри… Ты хочешь меня съесть?

— Да… Всю, без остатка…

Её грудь умещалась в моей ладони — маленькая и упругая. Райское яблоко, которым я наслаждалась, лаская твердеющий нежно-розовый сосок. Оторвавшись от него, я заглянула в её глаза — огромные, потемневшие от страсти, что кипела в нас, словно в двух сообщающихся сосудах. Она упивалась своим испугом, ибо это был страх, вызванный новизной ощущений. Страх как один из аспектов страсти, как элемент захватывающей игры. Наверное, ничто не заводит меня так, как наслаждение, которое испытывает моя партнёрша. Наслаждение, которое я способна подарить и которое возвращается ко мне, пробуждая во мне новые силы. Её хрупкость опьяняла меня, превращая в ненасытного зверя, но я была достаточно опытна, чтобы вовремя его укротить. Поэтому я нашла в себе силы остановиться и, прижав её к себе, шептала что-то успокаивающее (весь этот бред ошалевших от счастья влюблённых, который в здравом уме лучше не повторять), пока наше бешеное сердцебиение не перешло в более или менее нормальный ритм.

Туман уже поднялся совсем высоко. Любопытный солнечный диск тщетно пытался пробиться к нам сквозь серебристую дымку и кроны деревьев, исчезнувшие было запахи и звуки окружающего мира постепенно возвращались, и я прислушивалась к ним, находя в них совершенно новые оттенки. Запах роз уже не был таким навязчивым. Я вдруг поняла, что он больше не вызывает у меня ни отвращения, ни тоски. Роза — это всего лишь цветок, который при желании можно наделить любыми мистическими свойствами. Прекрасный цветок… Столь же прекрасны растущие среди розовых кустов деревья с золотистыми листьями и красными плодами. И голубые ели, чьи вершины исчезают в серебряном тумане. И даже сфинкс, дремлющий на плоском валуне примерно в двадцати метрах от нас, казался мне не каким-то неведомым чудовищем, а частью некоего стройного и красивого замысла, результатом которого стала эта эдма. Этот маленький Эдем. Остров блаженных. До чего же не хотелось его покидать.

— По-моему, этот сфинкс не агрессивен. Уж если сразу не напал, значит, ничего против нас не имеет… Как ты думаешь, Дия?

Она не ответила, потому что уснула у меня на груди. Она практически вся лежала на мне, такая лёгкая даже в расслабленном состоянии, и ощущение этой "тяжести" на теле приводило меня в состояние совершенно неописуемого блаженства. Мне так хотелось возобновить свои ласки, но я позволила себе только те, которые не могли её разбудить. Я бы целую вечность лежала тут, обнимая её. Хорошо, что трава такая мягкая и можно не бояться насекомых… Я не заметила, как сама задремала, а когда проснулась, тут же зажмурилась от яркого золотого сияния. Диана смотрела на меня, пропуская сквозь пальцы пряди своих волос, которые наконец-то полностью высохли и затеяли игру с лучами полуденного солнца.

— Ты похожа на поверженного демона, — она склонилась надо мной, упершись мне в плечи руками, и начала меня целовать — маленькая языческая богиня, бесстыдная и невинная, хрупкая, но неутомимая в минуты страсти…

Она очень испугалась, когда над нами неожиданно выросли фигуры тёмных всадников.

— Не бойся, это всё равно что призраки, — успокоила я её, крепко прижав к себе. — Я уже видела их. Надо было тебе сказать…

На этот раз всадники скрылись не так быстро. Они и их огромные псы какое-то время рыскали вокруг нас — как будто чувствовали нашу близость и не могли понять, почему они не могут нас увидеть. В конце концов мы решили не обращать на них внимания.

Утомлённые страстью, мы чуть было не заснули тут второй раз. Немного отдохнув, искупались и стали искать свою одежду. Платье Дианы лежало на камне возле водопада и совершенно промокло. Мы отжали его, расстелили на плоском горячем от солнца валуне и отправились в рощу лакомиться красными плодами. Эта маленькая чертовка вся перепачкалась сладким соком, который я слизывала с неё, заставляя её постанывать от блаженства. Платье давно уже высохло, а мы всё ещё наслаждались плодами и друг другом. Пару раз мимо нас проносились чёрные всадники. Потом появились люди в костюмах защитного цвета, с пистолетами и бластерами. Нам стало не по себе, когда мы узнали среди них Доримену дан Линкс, но мы успокоились, поняв, что аристеи нас тоже не видят.

— Интересно, они только нас тут ищут или кого-то ещё? — Диана слегка нахмурилась. Чувствовалось, что эти "призраки" всё же немного испортили ей настроение. — Или что-то… Анда говорила, они тут и раньше появлялись. Надеюсь, они до нас не доберутся. Меня тошнит от одного её вида. Напоминает так называемых истинных ариек из гитлеровской Германии. Эти истинные арийцы ведь тоже считали себя высшей расой, имеющей право давить других. По-моему, аристеи ещё хуже. Арийцы хоть откровенно давили, а эти строят из себя благодетелей. И некоторые придурки уверовали в то, что власть аристеев — лучшая власть в мире…

— Чёрт с ними, — я поцеловала её в шею. — Здесь слишком хорошо, чтобы думать о таких гнидах.

— Это точно, — весело согласилась Диана. — Эй, Дора! Мы бы позвали тебя третьей, но уж больно ты омерзительна. Я скорей умру, чем позволю тебе ко мне прикоснуться! Терри, может, пойдём в хижину и съедим что-нибудь… основательное? Фруктов я уже точно переела.