– Нет, можем подцепить вшей, – предупреждает женщина.

Поставив ее к стене, Анум поворачивает спиной к себе, надевает презерватив и резко входит. Мощный толчок разрывает ей низ живота, она становится на цыпочки, чтобы приспособиться к более полному проникновению. В эйфории царапает ухоженными, покрытыми лаком ногтями грязную деревянную стену, до боли кусает кожу на предплечье и скрикивает. Мужчина дышит все быстрее, держа женщину в стальных объятиях, и еще некоторое время поднимает ее и притягивает за бедра. Наконец с последним сильным толчком они ложатся на глиняный пол. Их мокрые от пота тела словно приклеиваются друг к другу, ноги женщины дрожат, а низ живота сжимается. Анум стягивает презерватив, и Малика смазывает спермой бедра и низ живота.

– Я здоров, министерство обследует нас на СПИД два раза в год, – хрипло произносит мужчина. – Можно было бы и без…

– Да, прошу тебя, еще, – умоляет женщина.

– Даже не думала, что дождь может так меня радовать, – говорит довольная Малика. – Девушки, идите в сад. Самира расскажет вам, как было в этой испорченной и паскудной Америке.

– Да что там рассказывать… – Молодая красивая женщина с легким румянцем на щечках скромно опускает глаза и явно не очень хочет делиться воспоминаниями. – Почти все время лежала в больнице, а эти подробности не такие уж интересные, вряд ли вы захотите о них узнать.

– Мне можешь все рассказать, – сразу заявляет мать. – Если, конечно, будет желание.

– Хорошо, давайте тогда не говорить о болезнях. – Малика садится на роскошную лавку под небольшим тентом и с удовольствием окидывает взглядом свой красивый зеленый сад. – Помните, как тут было, когда мы приехали? Разруха!

Она взрывается смехом и, посмотрев на мать и Хадиджу, весело спрашивает:

– Кто вообще привел этот клочок земли в порядок?

– Я, тетя, я! – Марыся, вся измазанная мелками, красками и «нутеллой», выбегает из дома и запрыгивает любимой Малике на колени. – Я все делаю хорошо, правда?

– Просто идеально, мой ангел, но сейчас иди и хорошенько умойся.

Она с чувством целует девочку в лоб и обнимает изо всех сил за плечи, не замечая удивленного взгляда Самиры, которая наблюдает за ней.

Послеполуденные солнечные лучи преломляются в прозрачном, очищенном дождем воздухе, голубизна неба ошеломляет своим цветом, а запах осенней листвы и плодородной земли кружит голову и лишает разума. Птицы на эвкалиптовых деревьях, небольших пальмах и бугенвиллеях, растущих вдоль каменной стены, будто ошалели от счастья и поют во все горло. Рядом играют котята, которые тоже хотят, пользуясь моментом, насладиться прекрасным теплом и блаженным покоем. Женщины сидят в креслах, попивают кофе с кардамоном и восхищаются окружающим их миром. У каждой из них свои мысли. Мать благодарит Аллаха за покой и счастье в семье. Самира не может поверить, что выздоровела и теперь способна черпать радость жизни полными горстями. Хадиджа хотела бы поскорее усесться перед компьютером и по скайпу увидеть милое лицо Аббаса, с которым она недавно познакомилась. А Малика просто дрожит от нетерпения: она не может дождаться вечера, чтобы вырваться из дома и встретиться с Анумом в небольшом уютном отеле на берегу океана. Его владелец – кузен любовника, поэтому они чувствуют себя в безопасности, как дома, скрытые от глаз любопытных и жены Анума. Они проводят там все послеобеденное время, вечера, а иногда и ночи.

А еще Малика думает о Дороте, жене брата, и приходит к выводу, что любит их дочь Мириам больше жизни. Если удастся, она удочерит девочку.

Погода меняется в мгновение ока. Небо хмурится, внезапно начинает дуть сильный ветер, падают первые большие капли дождя.

– Бежим домой! – командует мать, и все срываются с места, и только Марыся, босая, выбегает на середину двора и начинает дикий танец.

Дождь такой сильный, что в первую очередь мать бросается к колясочке, в которой спит Дарья, и заносит младшую внучку в дом. Через пару минут с неба уже льются потоки воды.

– Мириам, черт возьми, ты простудишься! – кричит Малика.

По саду течет небольшая река, а в ней разная живность: муравьи, термиты, тли, мотыльки, пчелы и осы, которых с каждой минутой становится все больше. По течению плывет огромный таракан, которого здесь называют фиником, потому что и формой, и цветом, и размером он напоминает этот плод. Мыши и кроты забираются на фонтан, который сейчас остается единственным местом, не залитым водой.

– Тетя! – Марыся тоже взобралась на возвышение и теперь не знает, как добраться до дома. Оглядывается вокруг в поисках помощи, уже собираясь плакать.

– Я должна тебя стаскивать, Мириам? – Малика, не обращая внимания на насекомых и грызунов, к которым испытывает отвращение, пробирается под струями дождя к ребенку. Хватает девочку на руки, крепко ее обнимает и бегом пускается к дому, повизгивая от удара капель.

Через неделю после шалостей под проливным дождем Марыся заболела, несмотря на горячую ванну и массаж с использованием разогревающего бальзама.

– У меня болят мышцы и спинка, – жалобно объясняет она, лежа в кровати. – И мне как-то плохо и постоянно холодно. Кашляю, трудно дышать.

– Нужно вызвать врача, – твердит Жоржетта, закадычная школьная подруга, которая без Марыси не может обойтись и помогает ей даже во время болезни.

– Я знаю, что нужно делать! – Раздраженная Малика обрывает ее и думает, что не позволит десятилетней засранке ей указывать. – Не давай советов, лучше отправляйся домой, иначе наверняка подцепишь грипп.

– Ну что вы говорите! – смеется девочка. – Никакой это не грипп, это обычная малярия.

Женщины в комнате Марыси каменеют и грозно таращат глаза на Жоржетту, которая открывает им страшную правду.

– К сожалению, должен подтвердить диагноз опытной африканки, – смеется доктор-англичанин и гладит гордую Жоржетту по кудрявым волосам. – Прошу точно выполнять мои рекомендации, и все будет хорошо. Не волнуйтесь по поводу высокой температуры, это естественно. Может дойти даже до сорока градусов.

– И что тогда? – Самира просто трясется от ужаса.

– Можно ли ей принимать прохладные ванны? – спрашивает опытная бабушка.

– Положитесь на старинный бабушкин метод и природное чутье негритянки, и гарантирую, что все будет хорошо. Не паникуйте, девочка здоровая, сильная, у нее прекрасные условия. Через неделю все должно пройти.

– Что, семь дней?! Ведь это невозможно пережить! – Малика подходит к доктору, как бы желая его побить.

– Прощайте, дамы! – Мужчина свысока смотрит на расстроенных женщин и, недовольный, выходит.

Вместе с горячкой девочку охватывает страшная дрожь, и кажется, что у Марыси через мгновение от стука выпадут все зубы. Потом приходит головная боль, а позже – тошнота и рвота.

– Холодно, мне холодно, – сворачиваясь клубочком на мокрой от пота простыне, шепчет Марыся, укрытая двумя одеялами и толстым пледом.

Она все время держит за руку Жоржетту, которая позвонила домой и сообщила родителям, что неделю ее не будет, потому что у нее болеет подруга. Никто этому не удивился и ничего не возразил.

– Госпожа Самира пусть лучше не входит, потому что она только недавно закончила лечение, у нее организм ослабленный. Она может легко подхватить эту заразу, – руководит малолетняя, но достаточно опытная африканка. – Бабушка тоже должна поберечься, она пожилая женщина, и лучше будет, если она наденет масочку и намажется чем-нибудь от комаров. А мы с сестрами посидим, неделя – это недолго. И все жуйте кору хинного дерева, мы в дождливый сезон всегда так делаем.

– Ты хочешь стать медиком? – спрашивает успокоившаяся наконец Малика.

– Это моя самая большая мечта. Я очень этим интересуюсь и хочу что-нибудь сделать для моей страны, ведь не каждому здесь хорошо так же, как мне или вам. Окончу престижную академию где-нибудь далеко, в Англии или в Штатах, и вернусь сюда спасать бедных африканских детей. И женщин тоже.