– Ну, ты не так уж много потеряла. – Молодой человек наклоняется к ней и говорит шепотом: – Я такой же хам, не представился. Я – Квафи, работник консульства.

Он зычно смеется, что совершенно не идет его молодому возрасту, потом пожимает руку Малики двумя своими.

– Давно здесь работаешь? – осведомляется Малика, которая с первой минуты испытывает симпатию к этому парню.

– Со времени окончания курсов, два года с небольшим. Хотелось бы в министерство, все время жду, что оно поймет, каким ценнейшим приобретением я бы для них стал.

Малика соглашается:

– Да, туда, наверное, невозможно попасть. Они всегда твердят, что у них закрытая организация и что к ним не берут людей с улицы. Это значит только то, что берут своих детей, родственников, прихлебателей и жополизов.

– И у вас тоже так? – Парень как будто не обращает внимания на слова старшей подруги и искренне смеется. – Я мог бы найти какие-нибудь связи, но не хочу. Собираюсь дойти до всего собственным трудом.

Он становится серьезнее. И Малика серьезно ему отвечает:

– Я тоже только собственным трудом. Я всего лишь внучка рыбака и дочка простого инженеришки.

– И видишь, удалось! Ты была даже послом, – говорит он театральным шепотом. – Сейчас я о другом: в будущую субботу я праздную крестины моего первенца, – говорит он, с гордостью выпячивая грудь. – Ты мало уделяешь времени обществу, и я приглашаю тебя и всю твою семью. Это будет для вас интересный experience.

– Большое спасибо! – Малика уже почти усомнилась в его бескорыстной доброжелательности. – А разве это не семейный праздник?

– Семья, приятели и вся негритянская деревенька, – отвечает мужчина и собирается уходить. – Начинается около полудня, но еще нужно доехать, ведь будем отмечать, конечно, за городом. Что скажешь, если я заеду за вами около десяти?

– Супер! Я могу взять с собой друга?

– Конечно! Здешний или белый?

– Ганец, будет нам все объяснять, чтобы мы не допустили ни одного промаха.

Анум приезжает в субботу на час раньше и становится свидетелем небольшой семейной размолвки.

– Сказала «нет» – и точка! – кричит Малика, тыча пальцем в сторону Марыси.

– Но почему?! – Девочка готова заплакать.

– А в чем дело? – спрашивает мужчина, входя в комнату, в которой находится телевизор.

– Дядя, дядя, помоги! – Марыся бросается ему на руки.

– Милый Бог не помог, не в этот раз, – твердо произносит Малика. – Твоя подружка и так ездит с нами всюду. Одну субботу может провести с родителями.

Мать и Хадиджа кивают, соглашаясь с Маликой.

– Но ее родителей никогда нет дома! – выкрикивает Марыся.

– Это печально, – говорит старая ливийка.

– Речь, конечно, о Жоржетте, – объясняет Малика непосвященному Ануму. – Но сегодня мы не возьмем ее – и без возражений!

– Почему? – спрашивает мужчина.

– Во-первых, она из очень знатной семьи. Если оцарапает себе коленку, что в деревне нетрудно, то меня депортируют, а если не дай бог потеряется где-нибудь в лесу, то мы всей командой отправимся в тюрьму. Во-вторых, вдвоем с Марысей их не уймешь, скачут, как маленькие глупые козы. Жоржетта в африканском буше с сотней друг на друга похожих девочек затеряется в один миг, и мне будет очень тяжело за ней уследить. Такое белое лицо, – тетка смеется, показывая на племянницу, – я еще найду в толпе, но не ее.

Взрослые кивают с пониманием, только Марыся садится на краешек софы и, закрывшись руками, кривит лицо от злости. Сейчас она уже смотрит на всех как на врагов.

– Так, может, я вам объясню, на какое торжество мы едем и что будет происходить? – Анум охотно и остроумно вводит женщин в курс всех подробностей присвоения имени африканским детям: – У вас все просто. Имя берете по отцу, или деду, или бабушке, или из головы. А у кого не хватает фантазии или он человек верующий, то по пророку Мухаммеду. Одна церемония, одно торжество. Мы, африканцы, любим развлекаться и, может, потому ищем для этого повод. Присвоение ребенку имени важное событие для семьи, а значение этого торжества подчеркивают разнообразные ритуалы, зачастую долгие и замысловатые. Семейка при этом дерется и дружески подтрунивает друг над другом. Если сами не могут выбрать, то порой даже пользуются услугами колдуна.

Все собираются вокруг Анума, смеются и слушают с большим интересом.

– Имена могут быть связаны с происхождением семьи или родителей. Часто они выражают убеждения, символизируют ценности, служат отражением надежд и стремлений. Детям тоже даются имена дедушек, особенно когда малыш похож на них или других предков, – для того чтобы поддерживать связь с умершими. Иногда таким образом оказывают честь приятелю, который наделен хорошим характером.

– И сколько же у каждого из вас этих имен? – не выдерживает Малика.

– Кажется, три, но иногда больше, если считать прозвища. – Ганец взрывается своим заразительным смехом. – Дайте мне закончить. Самое простое – первое, так как оно означает время рождения, прежде всего день недели. Как назвали этого малыша?

Женщины заметно напрягаются.

– Кофи.

– Это значит, что он родился в прошлую пятницу. Все как по часам: семь дней карантина в доме, на восьмой, это значит сегодня, в субботу, так называемый outdooring, или проводы. Начинаются всегда до полудня в том самом месте, где были роды. Мать гасит огонь в доме, в котором живет, но не в многоквартирном, конечно, подметает полы, обмывает новорожденного.

– Расскажи что-нибудь еще. Это ведь только одно имя, – просят его.

– Ну да. Некоторые имена связаны с явлениями, сопутствующими рождению. Ребенок, родившийся во время дождя, может называться Дождь или Вода. Иногда даются имена животных или красивых растений.

– А твое что означает? – Всем это интересно.

– Камень. – Мужчина скорчил забавную гримасу. – Наверное, был таким твердым во время родов, или просто тверд, как скала, как опора. – И он гордо выпрямляется.

– Думаешь?

– Что ты! – Анум прикладывает руку к сердцу и крутит головой.

– У новорожденного есть еще прозвище Баако. А это что значит? – продолжает расспрашивать явно заинтересовавшаяся Малика.

– Первородный. Видишь! Для нас традиционные имена очень важны. Они – часть культурного наследия и носят очень личный характер. Однако современные имена все больше выходят за область традиционно африканской культуры. Сейчас во время крещения ребенок зачастую получает европейское имя. В моде имена известных людей, спортсменов и популярных музыкантов.

– У нашего малыша имя звучит ангельски – Ричард, – читает Хадиджа.

– Может, мама ребенка смотрела фильмы с Ричардом Бертоном, например «Клеопатра», – вставляет старая арабка и вздыхает, вспоминая прекрасного актера. Остальные взрываются смехом.

– Вы готовы? Справитесь. Помните, что вы передаете подарки только матери, а я вручаю отцу.

– Ага.

– Кроме того, будьте внимательны к тому, что будете пить. Мероприятие обычно заканчивается обжорством, пьянкой и бешеными танцами.

– А если кто-то не хочет? Что они там будут подавать?

– Первое наверняка будет богатое, ведь над этим работает вся деревушка, а вот наш самогон порой бывает опасен. Его гонят из пальмового сока, сахарного тростника, кукурузы или сорго, но часто, чтобы поднять крепость, добавляют метиловый спирт. Иногда перебродившую пульпу укрепляют марихуаной, формалином и даже кислотой из старых аккумуляторов. Такие напитки покупаются обычно на рынке, где разливаются из пластиковых канистр, но напиток из магазина тоже может быть сомнительного качества. Надеемся, что это будет хороший домашний akpeteshie[26].

– Wallahi! Это же яд! – Малика хватается за голову.

– Думаю, что если это порядочная семья и домашнее торжество, то наверняка все будет окей, – успокаивает Анум пораженных женщин. – Пейте пальмовое вино – вкусный, освежающий и богатый витаминами напиток.