Это означало: целую тебя, твой Джим. Затем он положил листок на подушку и потихоньку вылез из окна.

Когда он прибежал к назначенному месту, ни Лукаса, ни Кристи там уже не было. Джим помчался к морю. Тут он увидел Кристи, который стоял спущенный на воду. Верхом на паровозе сидел Лукас. Он как раз натягивал парус на мачте, которую установил прямо на кабинке машиниста.

– Лукас! – закричал Джим, запыхавшийся от быстрого бега. – Подожди, Лукас! Я пришел.

Лукас обернулся, и удивление на его лице сменилось радостью.

– Смотри-ка, Джим Пуговка! – сказал он, улыбаясь во весь рот. – А я уже решил, что ты не придешь. Часы-то давно пробили полночь.

– Да, я слышал, – ответил Джим, заходя в воду.

Лукас протянул ему руку, и Джим взобрался на паровоз.

– Понимаешь, – продолжал Джим, – я забыл написать письмо. Вот и пришлось вернуться.

– А я боялся, что ты проспишь, – сказал Лукас и выпустил большой клуб дыма.

– Я вообще глаз не смыкал, – ответил на это Джим.

Тут он, конечно, немножко приврал, но ему очень не хотелось выглядеть плохо в глазах Лукаса.

– Неужели ты бы уехал без меня? – спросил Джим.

– Как тебе сказать? – ответил, помедлив, Лукас. – Я бы, конечно, еще немножко подождал, а потом, наверное… Ведь откуда мне знать, может, ты передумал. Всякое бывает, правда?

– Но ведь мы же договорились! – Голос Джима звучал укоризненно.

– Конечно, – согласился Лукас. – Знаешь, я страшно рад, что ты сдержал свое слово. Теперь я твердо уверен, что на тебя можно положиться. А кстати, как тебе нравится наш пароход?

– Здорово! – сказал Джим. – Я почему-то всегда думал, что паровозы тонут в воде.

Лукас, довольный, ухмыльнулся.

– Конечно, они тонут, если не слить воду из котла, не очистить тендер и не задраить двери, – объяснил он и выпустил несколько маленьких облачков дыма. – Это такая маленькая хитрость, которую знает, конечно, не всякий.

– Что-что нужно сделать с дверями? – переспросил Джим, который еще ни разу не слышал такого диковинного слова.

– Задраить, – повторил Лукас. – Это значит заткнуть как следует все щели паклей и замазать смолой, чтобы туда не проникала вода. Если кабина машиниста будет водонепроницаемой, а котел и тендер пустыми, то Кристоф никогда не пойдет ко дну. А так из кабины получается отличная каюта, в которой можно, например, укрыться от дождя.

– А как же в нее попасть, если все двери будут крепко-накрепко заделаны? – поинтересовался Джим.

– Мы можем забираться через тендер, – объяснил Лукас. – Видишь, если знать, как что делать, то и паровоз будет плавать как утка.

– Вот это да! – восхищенно сказал Джим. – Но ведь он весь из железа?

– Ну и что? – ответил Лукас и, довольный, сплюнул в воду – у него получилась отличная двойная петля. – Корабли тоже делают из железа. Или вот канистра – тоже бывает из железа, а не тонет, пока в нее не попадет вода.

– Понятно, – удовлетворенный объяснением, ответил Джим. Приятно, когда у тебя такой умный друг. С таким не пропадешь.

Теперь он был очень рад, что сдержал свое слово.

– Ну что ж, если ты не возражаешь, давай трогаться в путь.

– По рукам, – согласился Джим.

Они отвязали канат, который тянулся от Кристофа к берегу. Ветер надул паруса, мачта тихонько скрипнула, и удивительный корабль двинулся вперед.

На море не было слышно ничего, кроме легкого свиста ветра и плеска небольших волн, что разбивались о нос корабля.

Лукас и Джим молча смотрели, как удаляется от них в тихой ночи освещенный луной берег мирной Медландии, а вместе с ним и домик госпожи Каакс, и дом господина Пиджакера, и крошечная железнодорожная станция, и королевский дворец, примостившийся между двумя горными вершинами.

По черной щеке Джима скатилась крупная слеза.

– Тебе грустно? – тихонько спросил Лукас. Его глаза тоже подозрительно поблескивали.

Джим шумно шмыгнул носом, быстро вытер глаза и, сделав над собою некоторое усилие, бодро сказал:

– Нет, все в порядке.

– Знаешь, лучше не будем больше смотреть туда, – решил Лукас и легонько хлопнул Джима по плечу.

Они повернулись и теперь смотрели только вперед.

– Ну вот! – сказал Лукас. – Набью-ка я себе новую трубочку, и мы с тобой немножко поболтаем. – С этими словами Лукас достал свою трубочку, набил ее свежим табачком, как следует раскурил и принялся болтать с Джимом. За разговорами друзья и не заметили, как к ним снова вернулось хорошее настроение – они смеялись и были очень довольны. Так и плыли они себе по морским просторам, залитым лунным светом.

Путешествие проходило без особых приключений. К счастью, погода стояла хорошая. Дул легкий бриз, и корабль спокойно продвигался вперед.

– Хотел бы я знать, – сказал однажды задумчиво Джим, – куда мы, собственно говоря, плывем.

– Сам не знаю, – честно признался Лукас, – посмотрим, куда нас занесет.

Пока они плыли, вокруг корабля кружились стайки летучих рыб, и друзьям очень нравилось наблюдать за ними. Летучие рыбы оказались большими озорницами. Они все время норовили прошмыгнуть у Джима прямо над головой, а то затевали с ним игру в догонялки. Правда, ему ни разу не удалось поймать ни одной рыбки, ведь они такие шустрые, хотя Джим старался изо всех сил – так старался, что пару раз даже свалился в воду. К счастью, он умел хорошо плавать – научился еще в Медландии, когда был совсем маленьким. И всякий раз, когда Лукас выуживал промокшего до нитки Джима и сажал его для просушки на крышу кабины машиниста, летучие рыбы высовывались все, как одна, из воды и широко раскрывали свои рты, так что казалось, будто они беззвучно смеются, ведь по-другому они не умеют, всем известно, что рыбы немые.

Когда путешественникам хотелось есть, они просто собирали морские груши и огурцы с коралловых деревьев. Эти коралловые деревья бывают, кстати сказать, такими высокими, что достают до самой поверхности моря. Морские фрукты очень питательны, в них много витаминов, к тому же они такие сочные, что прекрасно утоляют жажду, – во всяком случае, наши друзья от отсутствия пресной воды не страдали (морскую воду ведь пить нельзя, потому что в ней много соли).

Днем они обычно рассказывали друг другу всякие истории, или насвистывали песенки, или играли в какие-нибудь игры – Лукас предусмотрительно прихватил с собою целую коробку с играми, чтобы веселее было коротать время в долгом путешествии.

Ночью же, когда нужно было укладываться спать, друзья осторожно отодвигали крышку тендера, которую они обыкновенно держали закрытой, и ныряли через отверстие для подачи угля прямо в кабину. Лукас изнутри водружал крышку тендера на место. Затем они залезали под теплые одеяла и устраивались поудобнее. Конечно, в этой каюте было тесновато, но зато очень уютно, особенно когда снаружи хлюпающие волны с легким шумом разбивались о толстые бока Кристи, который, покачиваясь, как большая люлька, уверенно шел вперед.

Однажды – точнее сказать, на третий день четвертой недели их путешествия – Джим проснулся необычайно рано. Ему показалось, будто бы он ощутил явный толчок.

«Что бы это значило? – подумал он. – И отчего это Кристи не качается, а стоит на месте?»

Поскольку Лукас спал непробудным сном, Джим решил сам посмотреть, в чем там дело. Стараясь не потревожить друга, он осторожно вылез из-под одеяла, встал на цыпочки и выглянул в окошко.

В розоватых предрассветных сумерках его взору открылся невиданный пейзаж, удивительно мягкий и красивый. Никогда ничего подобного он еще не видел, даже на картинках.

– Нет, – сказал он, помолчав некоторое время, – это не может быть правдой. Наверное, мне все это снится.