Все произошедшее вдруг показалось ему таким смешным, что он расхохотался и решил, что пора возвращаться на “Стойкий”. Ему предстояло обдумать, как продавать груз, и постараться не вспоминать, какой красивой была Ирина.

“Стойкий” вытащили на мягкий песок, и матросы, закрепив блоки между мачтами и пальмами, стали килевать корабль. Корпус был зеленым и грязным, повсюду распространился запах гниющих моллюсков.

– В романах об этом не пишут, – сказал Кнол Н'б'ри и крикнул: – Эй, ребята, поднимайте толстые задницы и принимайтесь за работу.

Сидевшие в тени матросы застонали, поднялись, взяли скребки, зажгли факелы и принялись чистить корпус корабля. Впрочем, работали они хорошо и быстро. Все думали о том, какая участь их ждет, если в лагуну войдет эскадра кораблей линиятов, а у них не будет возможности не только ответить огнем, но даже спастись бегством.

Невольничий корабль линиятов, который Гарет решил назвать “Свободой”, что, как и в случае с “Мстителем”, учитывало предысторию корабля и то, как Гарет намеревался использовать его в будущем, был отшвартован к берегу перед отливом.

На мелководье, в одних обрезанных бриджах, стоял произносивший заклинание Дафлемер. Рядом с ним, повторяя все слова и жесты волшебника, возвышался Лабала.

У тросов находилось не больше дюжины матросов. Корабль под воздействием заклинания неумолимо шел к берегу, словно его тянули портовые лебедки.

С громким скрежетом корабль был вытащен на берег, и тут же к нему подбежали опытные островитяне с подпорками, чтобы корабль не завалился на борт. Дафлемер замолчал.

– А теперь, мой друг, – обратился он к Лабале, – подойди и закрепи свой корабль, как я тебя учил.

Лабала кивнул, поднял с земли камень и подбежал к одной из подпорок. Он прикоснулся камнем к песку рядом с подпоркой и проговорил нараспев:

– Стань твердой,

Как раньше.

Пусть не влияет на тебя ни вода,

Ни ветер.

Будь прямой,

Будь твердой.

Дафлемер выбрался на берег.

– Многообещающий парень, – сказан он Гарету. – Жаль только, не умеет писать.

– Я учу его, – сказал Гарет. – В свободное время, которого всегда не хватает.

– Я был бы рад помочь тебе.

– Сколько это будет стоить? Вы явно установили расценки на пользование верфью. – Гарет из вежливости не стал уточнять, что верфью назывался длинный участок пляжа со штабелем досок и пятьюдесятью полуголыми островитянами. Здесь не было ни сухого дока, ни продовольственного склада.

Дафлемер явно обиделся.

– Я буду счастлив помочь вам бесплатно, капитан. Всегда полезно узнать что-то новое, верно?

Гарет внимательно посмотрел на Дафлемера, но не заметил и намека на насмешку.

– Примите мои извинения, сэр, – сказал он. —Просто я привык, что на этих островах все продается.

– Вы не совсем правильно меня поняли, —осторожно заметил Дафлемер. – Я обучу вашего волшебника, и вы оба будете мне обязаны, потому что оба вы, как я чувствую, к сожалению, придерживаетесь принципов морали и нравственности. Когда-нибудь мне понадобится услуга, и вы не сможете мне отказать.

Гарет заставил себя улыбнуться.

– За ваши шелка, – сказал пират с повязкой на глазу, – могу предложить два, нет, три фальконета. Я намереваюсь скоро выйти в море, поэтому сам нуждаюсь в оружии.

– Именно поэтому вы сложили фальконеты у миделя? – спросил Гарет.

Пират посмотрел на него сердито одним глазом, поправил повязку и налил себе еще бренди.

– Давайте договоримся так, – предложил Гарет. – Шесть тюков шелка за каждый фальконет.

– Нет, я не могу себе позволить так продешевить. – Пират встал и вышел из-под навеса, где встречался с Гаретом. Он шел все медленнее и медленнее, словно ждал, что его окликнут.

– Капитан! – крикнул Гарет. Пират быстро обернулся:

– Вы не допили бренди, сэр.

Пират еще раз сердито посмотрел на Гарета, вернулся, залпом осушил стакан и глуповато улыбнулся:

– Вы умеете торговаться, сэр. Я восхищаюсь вами, особенно учитывая ваш возраст.

Гарет только пожал плечами.

– Кстати, вы не были купцом в другой жизни и в другое время?

– Был учеником купца, – ответил Гарет, —а потом – казначеем на судне.

– Так я и думал, – протянул пират. – Теперь понятно, почему вы так легко меня уговорили. Забирайте эти проклятые пушки!

Гарет написал на клочке бумаги приказ трофейной команде выдать нужное количество шелка.

Он проверил свои подсчеты и решил, что заключил пока достаточно выгодные сделки, хотя и не знал цен, существовавших в этой неизведанной части света.

Потом подошел еще один человек, на этот раз местный купец.

– Как я понимаю, у вас есть специи.

– Не слишком много,—честно признался Гарет. – Большую часть мы собираемся отправить домой.

– Тогда поговорим об остатках, – предложил купец. – Я могу расплатиться золотом.

Жизнь на острове Флибустьеров казалась Гарету похожей на мечту, особенно когда он вспоминал холодные ветры Сароса, короткое лето и серое небо, нависавшее над родной страной.

Из одежды, ради приличия, требовались только бриджи, а за поджаренную с корочкой рыбу или превосходные сладкие фрукты достаточно было бросить медную монетку одному из островитян, стоявших на берегу рядом с жаровнями.

Никто не обращал внимания на пьяных, если, конечно, они не мешали другим. Все женщины были настроены крайне дружелюбно.

Море было голубым и кристально чистым, среди водорослей плавали стайками разноцветные рыбки.

Гарет часто задумывался о том, чтобы построить дом на одном из островков, подальше от пиратов, но не очень далеко от города – на тот случай, если ему захочется пообщаться с другими людьми, а не только с Косирой, которая, несомненно, должна была разделить с ним идиллические дни и ночи.

Потом он вдруг поймал себя на мысли, что главное очарование острова Флибустьеров заключалось как раз в том, что пребывание на нем было временным. Рано или поздно предстояло выйти в море на поиски очередной добычи.

Если бы он вынужден был поселиться на подобном острове и ничего не делать остаток жизни, он сошел бы с ума от скуки в течение месяца.

То же самое, как он подозревал, произошло бы и с Косирой.

О боги, как он скучал по ней!

– Пока дела идут успешно, – сообщил Гарет команде. – Мы продаем товар по более высокой цене, чем я предполагал, причем получаем серебро и золото. Кроме того, тридцать моряков подписали договор. Что касается ремонта, “Стойкий” будет готов к спуску завтра, после чего мы подготовим к ремонту “Мститель” и “Добрую надежду”.

Корма “Свободы” будет готова примерно через две недели, потом мы отберем добровольцев, которые доставят бывших рабов на Каши, и решим, какие именно корабли отвезут оставшийся груз домой и кто из вас войдет в трофейные команды.

– Домой, сэр? – переспросил Номиос.

– Прошу меня извинить. Я был слишком занят и… устал. Я думаю, следует поступить так. Мы продадим один из кораблей здесь, а на три других погрузим наши сокровища и отправим их в Лиравайз на Ютербоге.

– Почему туда? – спросил какой-то матрос. – Сейчас они сохраняют нейтралитет, но не всегда были нашими друзьями. Я видел, как в их порты заходили корабли линиятов.

– Лучше туда, чем в Тикао, – ответил Гарет. – Мы уже обсуждали, что не можем знать наверняка, что подумает король Алфиери, когда мы войдем в Нальту. Я предпочитаю держать добычу подальше. Если все пройдет удачно для нас, сможем перевезти ее в Тикао и продать на рынке.

– Я слышал, что ваш дядя или брат – Принц купцов, – сказал один из матросов. – Не сомневаюсь, продажей будет заниматься он. Причем с хорошей прибылью для себя.

Гарет с трудом сдержал гнев.

– Я не заключал и не собираюсь заключать сделок с тем, кого вы не одобрите. Я приглашу дядю принять участие в торгах только в том случае, если компания не проголосует против. Есть возражения?

Матрос что-то пробормотал и отвернулся.