Большинство из оставшихся евреев Лодзи погибли в интервале между началом операции «Багратион» и последним советским наступлением через Вислу. На следующий день после начала операции «Багратион», 23 июня 1944 года, гражданские власти Лодзи подчинились Гиммлеру и СС и позволили ликвидировать гетто в Лодзи. Газовая камера в Хелмно была вновь открыта на короткий период, и с 23 июня по 14 июля 7196 евреев Лодзи были там уничтожены. Затем фабрику смерти в Хелмно снова закрыли. Тем временем евреи Лодзи знали, что Красная армия недалеко. Они верили, что если смогут продержаться в гетто еще несколько дней или недель, то выживут. Первого августа, в день, когда началось Варшавское восстание, юденрат Лодзи был проинформирован, что все евреи будут «эвакуированы». Немецкий мэр города даже пытался убедить евреев, что они должны поспешить сесть на поезда до прихода Красной армии, потому что советские солдаты будут мстить людям, изготавливавшим оружие для Германии. Пока бушевало Варшавское восстание, а Красная армия выжидала, около шестидесяти семи тысяч евреев Лодзи были депортированы в Аушвиц в августе 1944 года. Большинство из них погибли в газовых камерах сразу же по прибытии[647].

* * *

Когда советские солдаты наконец перешли через Вислу и вошли 19 января 1945 года в разрушенную Варшаву, очень немногие здания сохранились. Варшавский концлагерь, однако, все еще стоял. Советский НКВД забрал его помещения и использовал для подобной цели: здесь в 1945 году, так же, как это делали немцы в 1944 году, допрашивали и расстреливали солдат Армии Крайовой[648].

19 января 1945 года, через два дня после того, как они вошли в Варшаву, советские солдаты уже были в Лодзи. 27 января они дошли до Аушвица. Оттуда до Берлина им было идти чуть больше трех месяцев. Пока Красная Армия продвигалась, лагерные охранники-эсэсовцы перевозили евреев из Аушвица в трудовые лагеря Германии. В этих поспешных и брутальных перебросках лишились жизни еще тысячи евреев. Эти действия, которые оставили выживших евреев в Германии, были последними нацистскими злодеяниями. Беларусский фронт Красной армии начал бомбить Берлин 20 апреля 1945 года, в день рождения Гитлера; к началу мая он встретился с Украинским фронтом в столице Германии. Берлин пал, и война была закончена. Гитлер приказал подчиненным применить к самой Германии политику выжженной земли, но его не послушались. Хотя при защите Берлина напрасно погибло много молодых немцев, Гитлер больше не мог оказывать влияния на политику массового уничтожения[649].

В эти последние несколько месяцев войны, с января по май 1945 года, узники немецких концлагерей массово гибли: примерно триста тысяч человек умерли в немецких лагерях за этот период от голода и болезней. Американские и британские солдаты, освобождавшие умирающих узников из лагерей в Германии, верили, что обнаружили ужасы нацизма. Те образы трупов и живых скелетов в Берген-Бельзене и Бухенвальде, запечатленные их фотографами и кинооператорами, казалось, передавали самые ужасные преступления Гитлера. Но евреи и поляки Варшавы, а также Василий Гроссман и солдаты Красной армии знали, что это было далеко от истины. Самое ужасное было погребено в руинах Варшавы, на полях Треблинки, в болотах Беларуси и в ямах Бабьего Яра.

Красная армия освободила все эти территории и все «кровавые земли». Все места смерти и города смерти оказались за железным занавесом, в Европе, которую Сталин делал своей собственностью, освобождая ее от Гитлера.

Гроссман написал статью о Треблинке, когда советские войска простаивали на Висле, наблюдая за тем, как немцы уничтожают Армию Крайову в ходе Варшавского восстания. Пепел Варшавы все еще не остыл, когда началась Холодная война.

К тому времени, когда Красная армия подошла к руинам Варшавы в январе 1945 года, Сталин знал, какую именно Польшу он хочет построить. Он знал, где будут проходить ее границы, кто в принудительном порядке будет жить в пределах этих границ, а кого надо силой заставить оттуда уйти. Польша будет коммунистическим государством и этнически однородной страной. Хотя Сталин не будет проводить политику массового уничтожения в задуманной им восточно-европейской империи, Польша должна была стать центром зоны этнической чистоты. Германия будет для немцев, Польша – для поляков, а западная часть Советской Украины – для украинцев. Он ожидал от польских коммунистов (включая тех, кто сами являлись представителями этнических меньшинств), что они очистят свою страну от нацменьшинств. Сталин возродил Польскую Коммунистическую партию, выбрал для нее руководителей и отправил их в Польшу. Он знал, что получит поддержку не только поляков, но также американцев и британцев, если устранит большое количество немцев. Гитлеровская политика перемещения немцев во время войны давала возможность представить, как к немцам будут относиться после ее завершения. Немецкая колонизация времен войны делала неизбежным насильственные перемещения определенного количества населения. Единственный вопрос состоял в том, сколько немцев и с каких территорий следует переселить. У Сталина были конкретные ответы, даже если у его американских и британских союзников их не было[650].

На Ялтинской конференции с британскими и американскими союзниками в феврале 1945 года Сталин озвучил свои желания, не имея оснований для возражений. Рузвельт и Черчилль не протестовали, когда Сталин снова забрал земли, полученные им от Гитлера: половину Польши, а также государства Балтии и северо-восток Румынии. Сталин возместит ущерб Польше, его коммунистической Польше, наказав Германию. Польша подвинется на запад, поглотив немецкие территории, до линии, обозначенной реками Одер и Ныса-Лужицка (или Нейсе на немецком языке). На землях, которые Сталин собирался передать Польше, жили не менее десяти миллионов немцев. Выселить их за пределы Польши и не впускать обратно будет заданием правительства, в котором доминирующую позицию займут польские коммунисты. Они воспользуются желанием многих поляков убрать немцев и присвоят себе заслугу за достижение этой цели (этнической чистоты), которая уже к концу войны казалась самоочевидной большинству ведущих польских политиков. Коммунисты обзаведутся поддержкой среди поляков, раздавая земли, оставленные немцами, и сохранят эту поддержку, напоминая полякам, что только Красная армия могла не допустить возвращения немцев и их претензий на утраченное имущество[651].

Польские коммунисты согласились с этими границами и с тем, что им нужно избавиться от немцев. «Мы должны выдворить их, – сказал в мае 1945 года Владислав Гомулка, генеральный секретарь Польской Коммунистической партии, – поскольку все страны построены на национальных, а не многонациональных принципах». Само по себе передвижение Польши на запад не сделает из Польши «национального» государства: сдвиг границ просто заменил большое украинское и беларусское нацменьшинство очень большим немецким нацменьшинством. Польше понадобится массовое переселение миллионов немцев, чтобы стать «национальной» в том смысле, который имел в виду Гомулка. Из них около полутора миллиона человек были немецкими администраторами и колонистами, которые никогда бы не оказались в Польше, если бы не гитлеровская война. Они жили в домах и квартирах поляков, изгнанных (или убитых) во время войны, либо убитых евреев. Еще более миллиона человек были немцами, которые родились в Польше и жили в рамках границ довоенной Польши. Остальным восьми миллионам или около того доведется потерять свои дома на землях, которые находились на территории Германии еще до гитлеровской экспансии и в течение столетий были населены преимущественно немцами[652].