Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Однако гетто не принесло евреям согласия по вопросу о том, как действовать против немцев и действовать ли вообще. У польских евреев в Варшавском гетто уже были политические обязательства, благодаря оживленной внутриеврейской политической жизни в межвоенной Польше. Евреи принимали участие в местных и национальных выборах в Польше, а также в выборах внутри своей общины. Партий насчитывалось великое множество, а партийная преданность была глубокой. На крайнем правом крыле спектра располагались сионисты-ревизионисты, которые готовились перед войной к вооруженному сопротивлению британцам в Палестине. Они в числе первых поверили, что вооруженная борьба против немцев в условиях гетто необходима и возможна. Ревизионисты и члены их молодежной организации «Бетар» узнали об убийстве евреев в Вильнюсе от братьев по партии еще летом 1941 года. Они также узнали про ликвидацию гетто в Люблине весной 1942 года приблизительно в то время, когда она и происходила. Они имели некоторое представление о распространении «окончательного решения» с востока от линии Молотова-Риббентропа до запада от нее, от пуль до газа[586].

Только «Большая операция» в Варшаве в июле–сентябре 1942 года подтолкнула ревизионистов к формированию Еврейского воинского союза. Его военным командиром был Павел Френкель; членами его политического комитета были Михал Стрыковски, Леон Родал и Давид Вдовински. Союз уходил корнями в довоенные традиции сотрудничества с Польским государством, что может объяснить его хорошее вооружение. В конце 1930-х годов польский режим надеялся вывезти большую часть своего еврейского населения на Ближний Восток. Польское руководство поэтому налаживало близкие отношения с сионистами-ревизионистами, которые надеялись повести большинство польско-еврейского населения в Палестину. Ревизионисты были готовы использовать насилие для создания еврейского государства, и польские власти симпатизировали такому подходу. До войны юные сионисты-ревизионисты из «Бетара» готовились в довоенной Польше воевать за Палестину. Как и молодых людей из организации «Иргун» (организация сопротивления в Палестине, к которой часть из них примкнула), их иногда обучали представители Польской армии. Внутри гетто в 1942 году ревизионисты также собирали деньги (и грабили для этого богатых евреев) на покупку вооружения за пределами гетто[587].

Если история Еврейского воинского союза – это история милитаристской правой партии, которая адаптировалась к условиям даже более жестким, чем те, которых она ожидала, то история другой группы сопротивления в Варшавском гетто – Еврейской боевой организации – это история множественных центристских и левых политических партий, которые сошлись на том, что евреям могут помочь только военные действия.

Подобно правому Еврейскому воинскому союзу, Еврейская боевая организация возникла как результат «Большой операции». Самые старые и самые маленькие уже почти все были депортированы и погибли. Возможно, депортации (хотя они затронули все группы) уничтожили консервативный центр еврейской политики – ортодоксально-иудейскую и политически приспособленческую организацию «Агудас Израиль». До войны ее платформа состояла в сотрудничестве с польским правительством в обмен на общинную и религиозную автономию. Этот компромиссный подход был опробован в ходе антисемитского насилия и антисемитского законодательства в Польше в конце 1930-х годов, но остался популярным среди старшего поколения варшавских религиозных евреев, которые к этому времени почти все погибли в Треблинке. Никакой предыдущий польский опыт не подготовил «Агудас» к нацистам, которые отплатили за компромиссы уничтожением[588].

После сентября 1942 года Варшавское гетто было, по сути, еврейским рабочим лагерем, в котором жили преимущественно молодые мужчины. Отцов, которые, возможно, раньше боялись подвергать свои семьи опасности, теперь уже ничего не сдерживало. Политики левого крыла выступили на передний план. Еврейские левые в довоенной Польше были разделены из-за множества фундаментальных споров: ехать в Палестину или оставаться в Польше, доверять или не доверять Советскому Союзу, заниматься ли агитацией на идиш, польском либо иврите и так далее. В это время среди варшавских евреев снова появилось самое радикальное из левых политических движений – коммунизм. Сталин, распустивший Коммунистическую партию Польши в 1938 году, позволил ее возродить как Польскую рабочую партию в январе 1942 года. Некоторые ее польско-еврейские активисты тогда пробрались в Варшавское гетто, где призывали к вооруженному сопротивлению. Крупнейшая еврейская социалистическая партия «Бунд» была гораздо менее склонна использовать силу. В общем, эти организации продолжали свою деятельность совершенно порознь. За три месяца после «Большой операции» было достигнуто общее согласие по поводу необходимости вооруженного сопротивления. Еврейская боевая организация была основана в декабре 1942 года. Как группа политиков с небольшой военной подготовкой или вообще без нее и без какого-либо оружия, она прежде всего нуждалась именно в оружии. Ее первым шагом было обращение к Армии Крайовой с просьбой об оружии[589].

За пределами гетто «Большая операция» вынудила Армию Крайову заняться еврейской политикой. Польское сопротивление уже приняло четкую позицию в 1941 году, например, осуждая работу охранников в концлагерях как «национальное предательство». Однако Армия Крайова до лета 1942 года имела тенденцию рассматривать бедственное положение Польши и бедственное положение поляков как одно и то же. Армия Крайова после массовых расстрелов польских евреев на востоке создала еврейскую секцию в феврале 1942 года. Она собирала доказательства уничтожения, которые передала союзникам и «Би-Би-Си» в апреле 1942 года. Депортации летом 1942 года побудили поляков-католиков организовать операцию по спасению под кодовым названием «Жегота», которую к декабрю проспонсировало Польское правительство. (Поляков карали смертью за помощь евреям). Некоторые офицеры Армии Крайовой принимали участие в этих действиях. Офицеры разведки Армии Крайовой обеспечивали документами евреев, скрывавшихся за пределами гетто. Когда Еврейская боевая организация попросила оружие в декабре 1942 года, Армия Крайова предложила помочь евреям сбежать из гетто, возможно, чтобы те потом могли присоединиться к вооруженной борьбе. Это предложение Еврейская боевая организация отклонила. Ее лидеры хотели сражаться, поэтому отказались от стратегии ухода[590].

Варшавские командиры Армии Крайовой выдвигали стратегические аргументы против вооружения евреев вообще. Хотя Армия Крайова тяготела к партизанской деятельности, она боялась, что восстание в гетто спровоцирует всеобщее восстание в городе, который немцы тогда сметут. К такому Армия Крайова в конце 1942 года не была готова. Командиры Армии Крайовой рассматривали преждевременное восстание как коммунистическое искушение, которого надо избегать. Они знали, что СССР (а следовательно, и польские коммунисты) подстрекает местное население немедленно взять в руки оружие против немцев. СССР хотел спровоцировать партизанскую войну в Польше, чтобы ослабить немцев, но еще и чтобы воспрепятствовать польскому сопротивлению советской власти, когда она придет. Задание Красной армии облегчилось бы, если бы немецкие войска погибли в партизанской войне; точно так же и НКВД было бы легче, если бы польскую элиту истребили за сопротивление немцам. Еврейская боевая организация включала в себя коммунистов, которые придерживались советской линии и верили, что Польша должна подчиняться Советскому Союзу. Командование Армии Крайовой не могло забыть, что Вторая мировая война началась, когда немцы вместе с советскими солдатами вторглись в Польшу. Половина Польши провела половину войны в составе Советского Союза. СССР хотел получить назад Восточную Польшу, а возможно, и больше. С точки зрения Армии Крайовой советский режим был ненамного лучшим, чем нацистский. Ее целью была независимость. Вряд ли можно было чем-нибудь оправдать организацию, которая выступала за независимость Польши и при этом вооружала бы коммунистов внутри Польши[591].

вернуться

586

Wdowinski D. And Are We Not Saved. – P. 205.

вернуться

587

Wdowinski D. And Are We Not Saved. – Pp. 79, 82; Libionka D., Weinbaum L. Pomnik Apfelbauma, czyli klątwa «majora» Iwańskiego // Więż. – 2007. – № 4. – P. 110; Libionka D., Weinbaum L. Deconstructing Memory and History: The Jewish Military Union (ZZW) and the Warsaw Ghetto Uprising // Jewish Political Studies Review. – 2006. – № 18 (1/2). – P. 4; Libionka D. Apokryfy z dziejów Żydowskiego Związku Wojskowego i ich autorzy // Zagłada Żydów. Studia i materiały. – 2005. – № 1. – P. 166.

вернуться

588

Об «Агудас Израиль» см.: Bacon G.C. The Politics of Tradition: Agudat Yisrael in Poland, 1916–1939. – Jerusalem: Magnes Press, 1996.

вернуться

589

История создания Еврейской боевой организации сложна. См.: Sakowska R. Ludzie z dzielnicy zamkniętej. – Pp. 322–325; Zuckerman Y. A Surplus of Memory: Chronicle of the Warsaw Ghetto Uprising. – Berkeley: University of California Press, 1993.

вернуться

590

Об организации спасения см.: Bartoszewski W. Warszawski pierścień śmierci. – P. 16; Libionka D. ZWZ-AK. – Pp. 27, 33, 36, 39, 56.

вернуться

591

Libionka D. ZWZ-AK. – Pp. 60, 71.

89
{"b":"257578","o":1}