Голоса и звук шагов становились ближе, и через пару долгих минут из тени узкого прохода вынырнули две вполне материальные фигуры. И мало того что материальные, так еще и более чем знакомые – Жорик и Кабан.

– Ты гляди-ка, Кабанчик, вот и наши умники, – как всегда, подал голос Жорик, огибая пару друзей по широкой дуге. – А куда это вы, умники, собрались, а? Научную экспедицию затеяли? Похвально, похвально. А мы тут с Кабанчиком решили вас догнать и немного поучить вежливости. Потому что вы очень невоспитанные люди – сбежали, не попрощавшись. Ну кто так делает? И это я еще не вспоминаю о том, что вы полезли малолетку защищать, когда вас никто об этом не просил…

– Жорик, у них оружие, – вмешался в монолог дружка Кабан и кивнул на нож и топорик.

– Ух, ты! Ну что ж… Мы тоже не лыком шиты, да, Кабанчик?

Задавая вопрос Кабанову, Мухин сунул руку в карман – совсем так же, как он делал это позавчера. Внезапно деланая улыбка с его лица пропала, и Жорик, глядя ненавидящими глазами на Романа и Андрея, процедил сквозь зубы:

– Тут мы вас и закопаем. И никто даже костей ваших не найдет в этом подвале.

В руке его был огромный пистолет-ракетница, который Жорик, скорее всего, стащил у отца, как и военрук, служившего в артиллерийских войсках.

И Масляеву, и Волкогонову было совершенно ясно, что шутки кончились и эта драка может действительно стать последней. Они одновременно сделали небольшой шаг назад, чтобы стоящий все еще в проходе бокового коридора Кабанов и движущийся прямо им в лоб Мухин оказались в поле зрения, и поудобнее перехватили свое оружие (хотя каждый очень сомневался, что сможет пустить его в ход – какими бы ни были отвратительными гадами Кабан с Жориком, но ведь они все-таки были людьми, одноклассниками).

Сейчас должен был наступить решающий момент. Воздух между противниками буквально искрился от напряжения. И когда все четверо уже готовы были броситься друг на друга, пространство коридора наполнилось чернотой.

Она вырвалась из того самого бокового прохода, по которому пришли Жорик с Кабаном. Это была не просто темнота, это была какая-то непроглядная клубящаяся мгла, чуть влажная, пахнущая кровью и машинным маслом. Между стенами что-то заметалось с бешеной скоростью, поднимая вихрь из каменной крошки. Во мраке раздался короткий приглушенный всхрип, такой жуткий, что от страха у Романа перехватило горло. Больше ни единого звука не было. А через секунду марево рассеялось – в цементной кишке остались только двое друзей. Мухин и Кабанов исчезли. Не осталось даже следа их пребывания здесь.

Масляев выронил нож на пол, и тот приглушенно звякнул рукояткой о каменное крошево. Правда, в гробовой тишине, установившейся в помещении, этот звук показался почти оглушительным.

– Что за… – еле слышно проговорил Андрей осипшим голосом.

Роман сделал шаг вперед и осторожно заглянул в боковой коридор, откуда налетело это черное нечто, – свет там был включен. Ничего особенного, коридор как коридор: все те же серые стены, та же пыльная лампочка под потолком, как и в центральном проходе. Пребывая в состоянии полнейшей прострации, парень надел рюкзак, а топорик класть на место не стал. Если уж придется столкнуться еще с какой-нибудь дрянью (а теперь он был в этом уверен практически на сто процентов), то легко сдаваться Волкогонов не собирался.

Масляев тоже надел рюкзак, подобрал оброненный нож и, внимательно посмотрев на пепельное лицо друга, встал с ним рядом.

– Ну что? – тихо спросил тот. – Пошли?

Безусловно, обоих ребят посетила мысль развернуться и рвануть отсюда куда глаза глядят, но разве это было бы по-мужски? Вперед идти было страшно, а возвращаться назад – стыдно. Страх пережить проще, решили мальчики и пошли дальше, до ломоты в пальцах сжимая свое оружие.

Волкогонов регулярно посматривал на часы, сверяя движение стрелок с внутренними ощущениями. Пока что вроде бы все совпадало. Судя по карте, впереди их ждали два боковых ответвления, расходящихся из центрального коридора в разные стороны. Приблизившись к ним, друзья остановились в нерешительности. Возникла мысль, что если они сейчас сделают еще несколько шагов вперед и окажутся на одной прямой с этими проходами, оттуда снова вылетит черное облако и… что будет дальше, даже не хотелось додумывать. Запах крови и машинного масла не предвещал ничего хорошего.

Однако и стоять на одном месте тоже было глупо.

– Давай знаешь, что сделаем? – подал голос Масляев, глядя на кусок пола между двумя коридорами так, будто там находилась яма с чудовищами. – Давай перепрыгнем. Разбежимся и сиганем… Может, тогда оно не успеет…

Конечно, мысль была не самая лучшая, но что еще можно было придумать в такой ситуации? Ведь мальчишки совершенно не представляли, с чем столкнулись и что их может ждать дальше.

– Я первый, – согласился Роман, потуже затягивая лямки рюкзака.

– Нет, прыгнем вместе. Один я здесь не останусь.

Голос Андрея прозвучал так, что Волкогонов понял: спорить с другом бесполезно.

– Ладно. Вместе веселее. Давай с разбегу.

Отойдя шагов на десять назад, парни приготовились и рванули с места так, что, наверное, побили бы все мировые рекорды, если бы сдавали стометровку. Подбежав к линии, где от их коридора расходились в обе стороны новые проходы, Волкогонов и Масляев изо всех сил оттолкнулись и перелетели опасный участок, приземлившись на другой стороне. Оба не устояли на ногах и по инерции завалились вперед, упершись в пол руками и коленями.

И тут на друзей накатил знакомый уже гул, только во много раз усилившийся, а вибрация заставила пол и стены заходить ходуном. В теле у обоих ребят возникло ощущение, что сейчас каждый их сосудик лопнет и они разорвутся на мелкие ошметки. Роман схватился за голову, зажав ладонями уши, закрыл глаза и уперся лбом в землю. Андрей сцепил зубы и попробовал опереться рукой о стену, но она так вибрировала, что он тут же отдернул руку.

Продолжалась эта невыносимая пытка не больше нескольких секунд, но они показались друзьям вечностью. Оборвались звук и вибрация так же резко, как и накатили. Поднимаясь на ноги и отряхиваясь, Масляев и Волкогонов осмотрели себя, потом друг друга. Вроде бы все было в порядке, только у Андрея пошла из носа кровь. Он чертыхнулся и полез в карман за салфетками. Несколько капель, упавших на пол, зашипели и моментально всосались в каменную крошку, испустив едва заметный дымок.

– Ты прямо как Чужой с кислотной кровью, – нервно хихикнул Роман, присаживаясь на корточки и аккуратно дотрагиваясь пальцами до места, где должны были быть капли крови.

– Пошел ты, Ромео.

Масляев вытер салфеткой нос и внимательно посмотрел на красные пятна. Кровь была самая обычная: на цвет, запах и на ощупь ничем не отличалась от крови, которую Андрею довелось пролить за свою недолгую жизнь немало. Волкогонов тоже полюбопытствовал, а потом подумал и плюнул на пол. Эффект получился такой же – жидкость тут же впиталась, шипя и испуская дымок.

– Да мы оба – Чужие, – констатировал Масляев.

– Ну тогда пошли порабощать враждебный мир, – кивнул в ответ Роман и еще раз плюнул на пол.

Случившееся каким-то странным образом заметно снизило напряжение, накопившееся в ребятах за прошедший час-полтора. Не то воспоминание о любимом фильме так подействовало, не то просто закончился запас изумления и ужаса, но мальчики приободрились и двинулись вперед уже более уверенно и спокойно.

Навязчивые гул и вибрация затихли полностью. Было даже как-то странно слушать эту неожиданную тишину, которую нарушал только шум их собственных шагов и дыхания.

– А было бы круто иметь суперспособности, – заговорил Андрей, комкая в руке окровавленную салфетку, которую он почему-то все не решался выбросить.

– Ага. Мы бы тогда пронеслись на сверхсветовой по всему этому чертовому лабиринту и всех бы спасли одной левой.

– Я бы не прочь стать человеком-пауком или Суперменом.

– Но тебе бы больше пошло быть Халком.

– Да ну тебя на фиг.