— В любом случае, — язвительно проговорил Ролан. — Это необходимо именно вам. Даже, если были бы более совершенные инструменты или техника, это никак не повлияло бы на жизнь обычного рабочего, торчащего в шахтах по двадцать часов в сутки семь дней в неделю, — и, заметив, что Дайна с грозным видом начинает вытаскивать один из мечей, поспешно добавил. — Госпожа Пелагея.

— Не скажи, — бесцеремонно обратилась к нему сама Лея. — Тогда не надо было бы столько рабочей силы. И двести шесть человек могли бы и не отправится в Ад.

Они ещё какое-то время обсуждали иные вопросы, и Лея с ужасом понимала, что огромное количество намеченных тем, вполне умещалось в трёх часовой разговор. А с учётом того, что пробыть она здесь планировала несколько дней…

Ролан вёл себя вполне прилично, ибо Дайна не отрывала от того такого испепеляющего взгляда, что и самой Лее было не по себе. Наконец, она сослалась на то, что остальные вопросы (а их частично придумать предполагалось нынче же ночью или утром) вполне можно отложить на завтра.

— Позвольте вас проводить, госпожа Пелагея, — вызвался Эйтон.

— Как пожелаете, — ответила Лея.

— Я вынужден просить вас об одолжении, госпожа, — нерешительно взвешивая каждое слово, сказал Эйтон, когда они остановились перед дверью в спальню.

— Каком же? — поинтересовалась девушка.

— Обстановка в посёлке очень нестабильна. Новообращённые всегда плохо поначалу сливаются с обстановкой. А тут ещё и сразу столько. Меня беспокоит, что они могут решиться на… — он немного задумался, осторожно подбирая слова. — Недостойные их положения действия.

— Вы хотите сказать, что мне здесь небезопасно находиться, Эйтон? — управляющий только удручённо, явно нервничая, кивнул головой. — Что ж. В таком случаем, надеюсь, вам будет приятно узнать, что я и сама планировала уехать послезавтра, в отличие от первоначального решения.

Эйтон поклонился на прощание, но беспокойство с его лица не исчезло. Лея же зашла в комнату. Да, по Ролану было видно, что он во многом винит её. Конечно, среди новообращённых могли быть и другие такие же. Но чтобы все двести шесть вампиров решились на бунт? Это казалось сомнительным. А с парочкой другой Дагна вполне могли справиться.

— Дайна, — на всякий случай решила уточнить она. — А как вы с вампирами? Если что справитесь?

— Вообще, да, — спокойно ответила Кхалисси. — Они лишь совсем немного сильнее и более ловки, чем самый обычный человек. У них не может быть оружия, кроме тех же самых рабочих инструментов. Уж за этим здесь следят. Да и драться редко кто из людей умеет. Тем более, ты наверняка заметила, что стоило тому же Ролану немного показать, что его слова и действия могут иметь нежелательные для него последствия, как он стал вполне милым душкой, — усмехнулась демонесса. — Так что несколько вампиров не страшны. А все бунтовать вряд ли станут.

— Это хорошо, — сказала Лея, довольная, что её предположение разделялось.

— Есть правда небольшая проблема, — добавила Дайна.

— И какая же? — тут же насторожилась девушка.

— Как их не убивай, а всё равно в итоге воскреснут. Соберут себя по кусочкам. Так что это будут только временные меры. Убить их может только отсутствие кристалла душ.

— И как же тогда их возможно уничтожить?

— Обездвиживают. Привязывают за конечности, следя, чтобы тот их не оторвал, а там время делает своё дело. В конце концов, вампир погибает. А каждая утекающая капля души приносит сильную боль.

— А откуда же у нас есть суеверия, что вампира можно убить, проткнув его сердце осиновым колом? Что они сразу сгорают от солнечного света? Что для них опасно серебро? — вспомнила Лея.

— Как же ты их любишь, — хмыкнула демонесса. — То подкармливаешь, то размышляешь, как убить коварную бяку… По солнечному земному свету могу сказать, что он заставляет быстрее энергию души уходить. Но о молниеносной смерти здесь речи быть не может. Удар в сердце на некоторое время обездвиживает. А обо всём остальном можно только гадать, откуда такие суеверия.

— Не хочу гадать. Хочу, чтобы моя недобрая половина населения стала хоть чуть-чуть приятнее, и дала спокойно пожить пару дней.

— Посмотрим, — ответила Дайна. — Но я на всякий случай сестричек предупрежу, чтобы были осторожнее.

— Это правильно, — согласилась девушка.

Сняв платье и открыв дорожный сундучок, Лея достала свободную длинную белую ночную сорочку с глупыми рюшками, на какой-то миг подумав, что в ней она будет замечательно походить на картинки в книгах или сцены из фильмов, где к мирно спящей красавице подкрадывается бледнокожий вампир в чёрном плаще с красной подкладкой и неизменными когтями в стиле Фредди Крюгера. Всё, что оставалось, так это принять театральную позу и соответствующе вытянуть шею. Она улыбнулась своим собственным бредовым мыслям, умылась из кувшина. Увы, о более совершенных удобствах в посёлке приходилось только мечтать. И, не теряя времени, легла в постель. Та была жестковата, и ей никак не удавалось устроиться поудобнее.

— Всё не подберёшь соответствующую позу для предстоящего собственного жертвоприношения? — компенсируя временное отсутствие Дайны, прокомментировала Дарра. Каким образом демонесса догадалась о промелькнувших мыслях, так и осталось загадкой. Как и обычно.

— Почему? Я вполне представляю, как в таких случаях следует лежать, — возразила Лея и, поправляя желающую задраться одежду, вытянулась во весь рост, затем скрестила руки на груди. Для более полной картины не хватало лишь, зажатой меж пальцев, свечи или цветка.

— Не вполне, — возразила Дарра. — Обычно жертвы привязывают. Уж очень они не хотят понимать значимость блага, что принесут своей жизнью. А твоя поза говорит лишь о том, что ты готова отойти в мир иной.

— В принципе, мир снов можно и так назвать.

Заснула, конечно, Лея совсем иначе, хотя долгое время пыталась из принципа остаться в первоначально принятом положении. Сначала ей снилось что-то очень приятное, постепенно сменяющееся тревогой и попытками куда-то и от кого-то убежать. Но длилось всё это недолго, ибо сну не предстояло быть продолжительным. А пробуждение оказалось крайне неожиданным — её просто схватили и подняли за руку, ставя на ноги, как опытный рыбак резким движением выуживает маленькую беззаботную рыбку из воды.

— Держи, — коротко приказала Дайна, окончательно разрывая пелену сна.

Демонесса сунула в ещё не слушающиеся руки Леи длинный нож. Та, ничего не понимая, вцепилась в него, следуя указанию. Но в этой сумбурной обстановке получилось взять рукоять обеими кистями рук, как пресловутую свечу или цветочек. Поняв это, девушка быстро перевернула и перехватила нож одной рукой. Демонесса выглядела крайне напряжённой. Больше Дагна в комнате не было.

— А что случилось? — вполне ощущая, что дурман сна почти отхлынул, спросила Лея и поняла, что слышит чьи-то приглушённые крики внизу. Демонесса лишь скользнула по ней взглядом.

— Вампирята разбушевались, что сестрички у лестницы не хотят их подпускать поближе к тебе… Если кто сюда ворвётся, то режь глаза. Это хоть немного собьёт их с толку и, может, Эйтон успеет.

— Всё так серьёзно?! — ошарашено спросила Лея. — Что успеет Эйтон?

— Я видела, как он сумел выскользнуть из дома в самом начале. Должен привести старших вампиров, которые понимают, чем грозит эта выходка, или Стражей. Простой побег его не спасёт.

— А если телепортироваться, как тогда в общину Дагна?

— Искусственные телепорты в запретной зоне не действуют, а природным умением не обладаем… И помолчи. Дай послушать, что происходит внизу! — шикнула на неё демонесса.

Некоторое время Дайна напряжённо вслушивалась. Лея и сама превратилась в слух, но кроме непонятных приглушённых криков и чего-то похожего на удар металла о металл или камень не слышала. Звукоизоляция в каменном доме была отменной. В какой-то момент Лея даже пожалела, что такой нет в её родной квартире. Быть может, тогда уши соседей не так бы краснели по утрам в выходные, когда она просыпалась от звука дрели. В какой-то миг Дайна попыталась сорваться с места, но оглянулась, посмотрела на Лею и снова замерла. Однако ненадолго.