— Она спрашивала о тебе чуть ли не каждый час, — усмехаясь подтвердила пожилая демонесса и вновь обратилась к взрослым Дагна. — И сколько пало от ваших рук?

— На нашем счету лишь шестеро Рохжа, Кхалисси, — ответила Дарра.

— А на моем девять, — похвасталась Дайна.

— Так и ран на тебе больше, — Кхалисси по-матерински улыбнулась.

— Правда, среди них было лишь трое воинов, остальные ещё мальчишки.

— Зачем вы привели человека, дети? — наконец, внимание Кхалисси перешло и к Лее.

— Я дала обещание человеку. В обмен на освобождение из камеры, что верну обратно на Землю. Живой и невредимой.

— Даже так, — Кхалисси была явно заинтересована, — И как же так вышло, что простой человек смог оказаться на свободе, в то время как моё дитя не могло разорвать оковы клетки?

— На этого человека практически не действует шнур молний Волнгенче, Кхалисси. Я сама видела, как она держалась за украшенные рунами прутья решётки.

— Подойди-ка ко мне, человек, — Лея нерешительно сделала пару маленьких шагов. — Иди, не бойся, человек. Моя дочь дала клятву, и никто из нашего клана не нарушит её.

Деваться было некуда. Лея подошла ближе и остановилась в паре метров от белой демонессы. Та лишь по-доброму улыбнулась и поманила её к себе ладонью. Пришлось сделать оставшиеся шаги. Кхалисси положила кисти рук на виски девушки и, закрыв глаза, поморщила лоб. Лея ничего не чувствовала, но понимала, что сейчас что-то происходит. Возможно, именно в этот момент у неё считывают память. Сразу стало стыдно. И не то, чтобы она была такой уж плохой, просто у любого человека в голове копошится парочка дурных мыслей и спрятаны несколько неприглядных поступков, о которых не хочется никому говорить. Наконец Кхалисси опустила руки и открыла глаза.

— Можешь вернуться, человек. Странно. Я ничего не почувствовала в тебе… Хотя, известно, что сила действия шнура тем сильнее, чем сильнее пытающийся пробиться через него. Возможно, он посчитал тебя настолько слабой, что пропустил, — комплимент был явно сомнительным. — Так что можешь считать себя одним из самых везучих созданий в трёх мирах. Этот гений Волнгенче, создатель сих рун, не щадил ещё ни одного живого существа, — сгладила ранее сказанное демонесса. — А теперь, Дайна, расскажи нам, что с тобой приключилось.

— Не разъехались с одним из Рохжа на узкой дороге. Завязалась драка, — коротко, не вдаваясь в подробности, рассказывала Дайна. — Увы, он нанёс мне удар обухом топора. Я потеряла сознание. Очнулась уже у них в клетке. Они рассчитывали провести со мной церемонию.

— Наглецы! — пожилая Дагна даже побледнела. — Ты была права, Дарра.

— Увы, моя Кхалисси, — промолвила демонесса.

— Мне просто повезло, — призналась Дайна. — Повезло, что церемония была назначена только почти через три недели. У меня было время, чтобы оправиться от удара. А затем в подземелье привели двух людей. Рохжа — приближённые повелителя, знали о надвигающемся биче для хозяев домов, если верить рассказу человека. Они рассчитывали продать их за хорошую цену. Но сами за это дорого поплатились.

— Тебе повезло, что я с сестричками решила поискать тебя в доме Рохжа. Было очень удобное время, почти все воины отправились в столицу с повелителем, — сказала Дарра.

— Значит, нам выпало не менее удачное время для побега, — ответила ей Дайна.

— Я согласна с вами обеими, — сказала своё слово Кхалисси. — Но не слишком ли много здесь удачи? За светлой полосой всегда идет тёмная. Рохжа знают, кто сбежал от них, и кто убил их детей. Мы должны готовиться к мести. Пятнадцати своих детей за один день Кхал Тогхар нам не простит. Дайна…

— Да, Кхалисси.

— Повелитель должен вернуться в самое ближайшее время, а с ним и Тогхар. Ещё немного, и наш дом перестанет быть безопасным местом для человека. Поэтому твоя клятва не терпит отлагательств. Нам придётся провести ритуал на крови. Дагна всегда держат свои клятвы, даже если это вредит им самим, — произнесла, словно цитату, Кхалисси и многозначительно посмотрела на Дайну. Та промолчала, но явно встревожилась. Затем Кхалисси обратилась к Лее. — Клан сдержит слово одной из нас. Но это займет некоторое время, человек. Дагенна, отведи пока женщину в одну из келий и посмотри, чтобы она ни в чем не нуждалась, — демонесса, что стояла вместе с ними легко поклонилась, и её каре приобрело взъерошенный вид. Затем она подошла к Лее и жестом попросила следовать за собой.

Келья Дагна была пронизана духом аскетизма. Небольшое помещение, раза в два больше камеры, но намного уютнее. Окон не было, да и откуда им взяться под землей? Вдоль одной стены небольшая кровать с мягким матрасом, застеленная повыцветшим покрывалом весёлой расцветки в причудливый цветочек, и каменные полки, расположенные одна над другой до трёхметрового потолка. Напротив манекен и металлические стол и стул, на сиденье которого лежала трогательная подушечка той же расцветки, что и покрывало. Над столом висело крохотное зеркальце без рамы. Чуть поодаль от манекена маленькая дверца, ведущая в комнатку с минимальными средневековыми удобствами. Всё остальное пространство комнаты, около восьми метров квадратных, было свободным.

Дагенна была очень любопытной и улыбчивой демонессой, располагающей к себе. Она явно любила поболтать, чем и занялась, как только зал скрылся из виду. Пока Лея шла до кельи за своей проводницей, ей пришлось рассказать уйму вещей про Землю. Демонесса всё знала и сама по сути, но спрашивала, как будто искала подтверждение заученным утверждениям. А, может, так оно и было. В свою очередь Лея поинтересовалась об Аде. Как выяснилось, пища, что давали им в камере, была традиционной, а потому названия не имела, так и называясь пищей. Она представляла собой смесь пещерных грибов и плесени. Всё, что с ней можно было сделать — это разъединить на составляющие, но экспериментатору грозило серьёзное пищевое отравление. Некоторые демоны накладывали на эту пищу вкусовые иллюзии. Это мастерство очень ценилось, ведь дешёвые иллюзии трухой скрипели на зубах мудрых демонов, позволяя распознать заклинание, а не почувствовать вкус. Однако, это была пища слабых или бедных демонов. Основой рациона являлось мясо. Процветал каннибализм. В ход шли многочисленные слабые демоны и сильные, побеждённые в схватках. Дэзулты — ездовые ящеры, тех, что Лея называла тираннозаврами, были хищными. Для их содержания требовалась именно такая пища, а потому содержание обходилось весьма дорого, и не каждый клан мог себе это позволить. Естественно, при достижении ящерами старости, а жизнь их была не более долгой, чем человеческая, ели и их самих. Было ещё и таинственное мясо из Питомника. На вопрос, что такое Питомник, Дагенна замялась и не стала отвечать, ссылаясь на то, что Лее это будет сложно понять, но из Питомника иногда привозят ещё фрукты и овощи. Большинство демонов их не любили и не жаловали, но и те, кто любили, редко когда могли достать. Спрос значительно превышал предложение. А иногда с Земли бывали контрабандные поставки продуктов. Тут же, по секрету, Дагенна призналась, что однажды пробовала персик. И он был очень-очень вкусный. Почему-то от этого признания Лее стало стыдно. Она вспомнила, как порой выкидывала фрукты и овощи с чуть помятым или подгнившим бочком, огромные застолья по праздникам. И смех, и грех. Пока люди наслаждаются жизнью, в Аду демоны голодают так, что Африке и не снилось.

Они болтали уже достаточно долго, пока Дагенна, насторожившись, продолжая разговор, не подошла к двери и резко открыла её. За ней стояло несколько девочек разного возраста, с ещё небольшими тонкими крылышками. По их одинаково невинным синим глазам было ясно, что они подслушивали. Дагенне не надо было ничего и говорить. Малышня тихо взвизгнув быстро разбежалась от одного грозного взгляда Дагны.

— Как обычные человеческие дети, — улыбаясь, сказала Лея. Демонесса звонко рассмеялась.

— Ну, так наш клан более человеческий, чем можно было бы представить. Все мы на три четверти люди, — ошарашила девушку Дагенна.