Как позабыть, мужики, когда я перед тем на летних каникулах шабашил. Честно признаюсь, с детства к работе было ноль привычки, барчуком-белоручкой рос и вырос. Родители не напрягали, а бабка, коли лень вставать, так и с блинами в постель. И вот с этакой обалденной трудовой закалкой --- и на шабашку! Фишка в том, что уж очень неожиданно это случилось, вдруг, да и решилось в течение дня. Помню, только сдал сессию, собрался домой ехать на каникулы, а тут знакомый парнишка по общаге ходит, набирает подработать желающих. Знал я его неплохо, на моем потоке учился, толковый пацан и не трепло. Говорил, прошлое лето сам отпахал, тяжко пришлось, особливо вначале, зато деньги получились хорошие.

Ехать не ехать?

Страшновато было не скрою, но потом... Эх, была не была, думаю. Еду! И себя испытаю, и деньжата манили красивые.

-- А что за шабашка? -- спросил с интересом Пан.

-- Камский зачистной лесосплав. По своей сути проще простого работа. Идешь вдоль реки по течению и осевшие на берегу бревна багром в воду скатываешь. Основной сплав ранней весной происходит по большой воде, но вода постепенно спадает, и какая-то часть бревен оседает на берегу. Особенно много на пляжных отмелях, а если берег лесной, то где-нибудь в кустах запутывается. Для того и набирают бригады шабашников, чтобы за лето оперативно осевшие бревна убрать. Генеральной зачисткой у них этот производственный процесс называется.

Так вот, братцы, это не работа, а праздник! Просто праздник работка, когда надо в лесу застрявшие бревна скатить. Одно только, комарье донимает: лето, жарища, а пудовую робу не скинешь, сожрут в пять секунд. Зато дернул острым багром сухое бревнышко в лесу, оно себе и покатилось с высокого берега. Радость работка, разминка для мышечной удали! Важно, что в лесу обычно берег высокий, а значит и с самого берега глубь. Толканул посильней бревно на течение, и оно поплыло себе, поплыло вольным ходом без всякой заминочки, а это значит дело сделано, и можно браться за следующее. Опять же, бросовый лес вокруг, бурелом, непролазная чаща, считай та же тайга. Шаг ступишь за куст, и тебя не видать. Пристроишься в малой компашке где-нибудь подальше от глаз бригадира -- и сачканешь, и скупнешься!.. И грибами потешишься вдоволь, и ягодой.

Но такая веселая работка у нас случалась лишь изредка, а в основном приходилось на больших песчаных отмелях зачищать. И вот доставляют тебя рано утром на катере, ступаешь на длинный пологий песчаный пляж, весь всплошную усыпанный бревнами. А бревна!.. Бывает и мелочь, но больше такие колодины... В пять метров длины, а диаметром в добрую бочку. И вот такую древесную тонну впятером цепляешь баграми, и всей толпой едва-едва катишь метров двадцать по вязкому пляжному песочку. Тянешь-выкатываешь на летней жаре, да притом еще в резиновых сапогах-броднях, тянешь-выкатываешь под дружные крики "на ход!" -- пыхтишь, баграми срываясь в соленом поту... Однако и это не все, столько же приходится тащишь мокрое бревно по мелкой воде, пока оно!.. Пока, наконец, поплывет.

И так вот почти каждый день, и так вот по двенадцать часов рабочая смена. Вот когда туго пришлось белоручке махровому! Помнится, первый месяц по утрам на руках пальцы не разгибались, будто на вывихах. Будто каляными были пальцы с утра, пока не нагреешь работой. Вот ты, Серега, спрашиваешь, считаю ли я нынче деньки?.. Сейчас-то, положим, и нет, трудовая закалка великое дело, но вот тогда...Весь первый месяц, пока не втянулся, и вправду считал! Сегодня который денек?.. десятый?.. Десятый. Эх, мама моя, а целиком шестьдесят! --- еще целый полтинник до осени.

Как позабудешь такую шабашку?

Понятно каждому, вот я и спрашиваю в свою очередь. Ну, у приятеля своего, Мишки рыжего, что на ликеро-водочный завод подработать устроился. Спрашиваю:

"А сам ты, неужто свою позабыл?"

А он летом тоже шабашил, только в Карелии. Теплотрассу бригадой вели.

Мишка и отвечает:

"Так вот, подсекай. На шабашке каждый день по двенадцать часов черной лошадью пашешь, а здесь через день по графику, но! --- только в этом и разница. Грузовики к складским воротам идут и идут сплошной цепью, как на фабричном конвейере. Безостановочно идут, рыло за рылом, не уставай нагружать. И чему удивляться, водочка, ходкий товар на кону. Отсюда, как робот руками пластмассовый ящик на двадцать бутылок поднял на поддоны, поставил, взял снова ящик, поставил... А в ящиках тех по пятнадцать кг, и так вот от звонка до...

-- Про "Кристалл" ты мне не рассказывай! -- хохотнув коротко, перебил здесь мой рассказ наркот-Бельчик.

А затем продолжил с явным знанием дела:

-- У меня приятель тоже на этом заводе чуток поработал. Запарка и впрямь беспредельная, почище нашего! Коли не допингешь по ходу трудового процесса, не выдержишь смену... Благо, любая поддача всегда под рукой, и "чернило", и водочка, на заводской территории пей, хоть залейся. Говорит, неделька-другая прошла, чувствую, братцы, каюк. Мол, еще малый срок, и напрямик в алконавты. В последний раз (а дело зимой было) мужик так допигнул, что только в сугробе очнулся. И ни шубы, ни денег, а где делись --- свистят до сих пор! Является завтра на службу и сходу заяву на стол.

-- На "Кристалле" хоть платят! -- заметил с досадой Серега-Пан. -- Слыхать, втрое нашего. А в здешней конторе нынче ни блата, ни денег.

Он презрительно сплюнул на сторону, стукнул звучно разбитой туфлей об асфальт. А затем поведал мне несколько любопытных деталей из недавнего прошлого нашей "трудовой обители":

-- У нас, как видишь, недавно капитальный ремонт был. Видишь, как снаружи здание выбелено?... Сплошной аккурат, а как изнутри постарались! Голубым мрамором выложили стены, шикарно взглянуть... И начальству приятно.

Да-а, красиво! Особая радость взглянуть, да только нашего брата простого работника этот ремонтик пинает с другой стороны. Говорят, крупный перерасход обозначился, и как раз на этом голубеньком мраморе. Не один лишний миллион в этот гладенький камешек вляпали. А раз так вышло, коль вляпали, то ведь теперь отбивай! А на ком?.. Начальство оно по любому себя не обидит, а значит и ясен ответ. И вот теперь с полгода точно премии не видать, на голом окладе кукуй. С полго-ода... как минимум.

-- И людей поувольняли на время ремонта, -- добавил с не меньшей досадой Бельчик-наркот. -- Чтобы денег зазря не платить. Уволить-то просто было, а вот теперь набери-ка, попробуй в этакий рай.

-- Во-во, и это добавилось в пику! -- подхватил Пан энергично. -- Нас ведь по полному штату вдвое больше грузчиков положено. Так оно и было до капремонта, а теперь вот набрать никак не могут. Чему удивляться, найди поишачить за ломаный грош, кто сюда слишком позарится?.. Самый что ни есть отставной контингент.

-- Теперь ясно, братишка? -- с легкой ухмылкой похлопал меня по плечу Бельчик-наркот. -- За двоих мы здесь пашем на голый оклад. За себя и за того парня. Как на твоем лесосплаве без сроку, за хлеб с молоком.

Наркот-Бельчик снова привычно вздохнул, затянулся цигаркой. И вдруг неожиданно сменил тему:

-- Тогда-то хоть отвалили деньгу?

Я улыбнулся, светлея лицом:

-- Вот честно скажу, мужики, а не верилось! Даже не верилось, пока наяву не увидел. Тот парнишка, когда по общаге ходил, говорил о двух тысячах. Не трепло, вроде, а не верилось: Чтобы за парочку месяцев, и такие деньги! Это когда степуха сорок рублей, а тут почти за день! За денечек степуху имеешь, нет-нет, а не верилось. Но думалось, ладно. Пускай и не выйдет так в точности, пускай хоть пятьсот. Но и пятьсот для студента не слабые деньги...

-- Ну-ну, не тяни! -- перебил нетерпеливо Серега-Пан. -- Не размазывай, заплатили две тысячи?

-- Не-ет, две так и не вышло. Полторы.. с хвостиком. Чистыми на руки. Так ведь мы и от этого прыгали. Полторы тысячи чистых советских рублей! Небось, вспоминаем, каковы были деньги?

-- Понятное дело, что не бумага теперешняя, -- как по команде воскликнули оба моих собеседника. -- За полторашку сегодня, чего ты возьмешь?