Чак убрал щитки и стал стремительно снижаться. Пита вырвало в расположенный рядом иллюминатор, уже у самой взлетно-посадочной полосы.

Они сели. Пит прополоскал рот текилой, чтобы освежить дыхание. Кубинцы из тренировочного лагеря отсалютовали винтовками и устроили приветственный залп.

К ним подошел надзирающий офицер ЦРУ и протянул формы для заполнения касательно груза. Пит их заполнил: «спиртное, журнал «Строго секретно» и пропагандистские листовки, очерняющие Кастро».

Офицер поинтересовался:

— Сейчас поедите или подождете господ Бойда и Стэнтона?

— С вашего позволения я прогуляюсь. Никогда здесь раньше не был.

Чак остановился, чтобы отлить прямо на взлетную полосу. Пит поинтересовался:

— Слышно что-нибудь о дате начала операции?

Офицер покачал головой:

— Да этот Кеннеди все чешется. Мистер Биссел уже начал думать, что нам повезет, если это будет летом.

— Джек решится. Он скоро поймет, что такое дело нельзя откладывать в долгий ящик.

Пит слонялся по лагерю. Который оказался сущим Диснейлендом для убийц.

Три сотни кубинцев. Пятьдесят человек командования — белые англосаксы. Двенадцать казарм, поле для учений, стрельбище для ружейной стрельбы, стрельбище для стрельбы из пистолетов, взлетно-посадочная полоса, столовая, классы для обучения внедрению в лагерь противника и туннель для испытания химического оружия и имитации химических атак.

Примерно в двух километрах к югу, на берегу Мексиканского залива, были устроены три пусковые пристани.

Около пятидесяти танков-«амфибий», оборудованных пулеметами пятидесятого калибра, ждали своего часа.

Склад боеприпасов. Полевой госпиталь. Католическая часовня с капелланом, который знал английский и испанский.

Пит все бродил по территории лагеря. Бывшие новобранцы, подготовленные в Блессингтоне, приветственно махали ему. Офицеры демонстрировали ему свои достижения.

И Нестор Часко там был — устраивал маневры, изображая предполагаемое убийство Кеннеди.

И практические занятия по антикрасной пропаганде там тоже были.

И муштра в виде оскорблений — рассчитанных на выработку у солдат подчинения.

А у санитаров был приличный запас амфетамина — сотни порций для поднятия боевого духа перед началом операции.

А в загончике, огороженном колючей проволокой, балдели пеоны — им дали отведать нового снадобья под названием ЛСД.

Кто-то кричал. Другие плакали. Кто-то так сиял, будто это самое ЛСД было самым счастливым событием в его жизни. Один из офицеров пояснил, что идея принадлежала Джону Стэнтону: давайте наводним Кубу этакой вот пакостью, а потом завоевать ее будет — раз плюнуть.

В Лэнгли задумку одобрили. И даже додумали кое-что: давайте вызовем массовые галлюцинации и разыграем «Второе пришествие Христа»!!!

В Лэнгли нашли несколько актеров-камикадзе. В том же Лэнгли загримировали их так, что они стали точной копией И. X. В Лэнгли решили отправить их завоевывать Кубу одновременно с насыщением ее дурью.

Пит аж взвыл от смеха. Офицер заметил: «Смешного тут мало». Какой-то забалдевший пеон достал свой член и как следует вздрочнул.

Пит все ходил и ходил по лагерю. Все блестело и сверкало.

Там шло обучение штыковой атаке. Сям стояли отполированные до зеркального блеска джипы. А капеллан, чудаковатого вида тип, служил обедню на свежем воздухе.

Вскоре из громкоговорителей донесся приказ отправляться в столовую — ужин. Было пять часов вечера, притом темнеть пока и не собиралось — просто военные ужинают рано.

Пит отправился в комнату отдыха. Две трети коей занимали бильярдный стол и бар.

Вошли Бойд и Стэнтон. В дверном проеме показался здоровенный детина — он был просто великолепен в форме хаки, какую носят в парашютно-десантных войсках Франции.

Кемпер сказал:

— Entrez, Laurent.[36]

Лоран был лопоух и огромен; всей своей манерой он отвечал представлениям о гордом и надменном «лягушатнике», солдате империи.

Пит поклонился:

— Salut, capitaine.

Бойд улыбнулся:

— Лоран Гери. Пит Бондюран.

Лягушатник щелкнул каблуками:

— Monsieur Bondurant. C’est ип grand plaisir defaire voti'e connaissance. On dit que vous etes un grand patriote [37].

Пит ответил на квебекском диалекте французского языка:

— Tout le plaisir est a moi, capitaine. Maisje suis beau-coup plus profiteur que patriote[38].

Лягушатник рассмеялся. Стэнтон попросил:

— Переведи мне, Кемпер. А то стою тут дурак дураком.

— Ты мало что пропустил.

— Хочешь сказать, Пит просто решил быть любезным со вторым гигантским экземпляром французской породы?

Лягушатник принялся пожимать плечами:

— Quoi? Quoi? Quoi?[39]

Пит подмигнул:

— Vous etes quoi done, capitaine? Etes-vous un ультраправый псих? Etes-vous un очередной наемник, который хочет поживиться на кубинской заварухе?[40]

Лягушатник снова пожал плечами:

— Quoi? Quoi? Quoi?

Бойд вытащил Пита на крыльцо. Латиносы ускоренным маршем покинули поле для умений и выстроились в очередь у раздаточной.

— Аккуратней с ним, Пит. Он — контрактник Управления.

— Это в качестве кого?

— Наемного стрелка.

— Так пусть пристрелит Фиделя и выучит английский. Словом, сделает что-нибудь выдающееся, а то пока он для меня — очередной полоумный лягушатник.

Бойд рассмеялся.

— В прошлом месяце в Конго он пристрелил человека по имени Лумумба.

— И что?

— И вдобавок прикончил порядочное количество зарвавшихся алжирцев.

Пит зажег сигарету:

— Ну, так скажи Джеку — пусть отправит его в Гавану. И Нестора в придачу. И еще передай Джеку, что он — мой должник за шумиху вокруг дельца Никсона/Хьюза — а то лично мне кажется, что история движется чересчур медленно. Пусть назначит дату вторжения, а то придется мне самому приплыть на Кубу и вздрючить Фиделя.

Бойд ответил:

— Потерпи. Джек еще не пообвыкся в новом качестве, а вторжение на территорию социалистической страны — это все-таки дело нешуточное. Даллес и Биссел гнут свою линию, и, убежден, он даст «добро» в ближайшее время.

Пит отфутболил жестяную банку, стоявшую на крыльце. Бойд достал свою пушку и разрядил ее. Банка протанцевала по всему учебному полю.

Персонал раздаточной дружно зааплодировал. Грохот от стрельбы крупнокалиберными патронами заставил кое-кого закрыть ладонями уши.

Пит пнул ногой коробку от патронов.

— Вот сам и поговори с Джеком. Передай ему, что кубинская операция весьма хороша для бизнеса.

Бойд повертел пушку на пальце:

— Я не могу открыто выражать свою поддержку вторжения на территорию Кубы, не признавшись, что я — агент Управления под прикрытием. Мне и так чертовски повезло, что они думают, будто я езжу во Флориду, работая на ФБР.

— Должно быть, непыльная работенка — защита гражданских прав, а? Делаешь, что велено, а потом, когда ниггеры начинают действовать тебе на нервы, смываешься в Майами.

— Не совсем так.

— Нет?

— Нет. Мне нравятся негры — почти так же, как и тебе наши кубинцы, и скажу тебе откровенно, их проблемы посерьезней будут.

Пит выбросил свою сигарету:

— Говори что хочешь. А я еще раз повторю тебе одно: ты слишком много позволяешь некоторым людям.

— Ты имеешь в виду, что я не позволяю людям садиться себе на шею?

— Нет, не это. А то, что ты прощаешь людям слишком много слабостей, и, на мой взгляд, это — привычка снисходительного богатенького мальчика, которой ты заразился от братцев Кеннеди.

Бойд достал новую обойму и зарядил свой револьвер: