Пит сказал: мои парни круче твоих.

Кемпер ответил: а вот и нет.

Флэшу и Хуану захотелось выпить. Кемпер взял их с собой в «Скайлайн-Лаунж».

Бармен сказал: они — не англосаксонской внешности. Кемпер сунул ему двадцать баксов. Бармен кивнул: я ошибся.

Кемпер пил неизменные мартини. Хуан — джин Харпера, Флэш — ром «Майерс» и колу.

Флэш говорил по-испански. Хуан переводил. Кемпер постигал основы торговли рабынями.

Флэш похищал девочек. Лоран Гери подсаживал их на алжирский героин. Хуан лишал их девственности и портил их, приучая к случайным связям.

Кемпер слушал. Жуткие вещи проплывали мимо его ушей — он четко разграничивал эту информацию, и она нисколько его не трогала.

Хуан сказал, что ему не хватает яиц. Эрекция у него была, он вполне мог трахаться, но вот кончить не мог.

Флэш на все лады поносил Фиделя. Кемпер подумал: а я ведь не то, чтобы его ненавижу.

Все шестеро были одеты в камуфляжную форму. Лица их были загримированы ламповой сажей — идея Пита: чем страшнее, тем лучше.

Нестор устроил стрельбище прямо за парковкой мотеля «Брейкерс». Кемпер назвал его «шедевром на скорую руку».

Там стояли водруженные на блоки мишени и пластиковые кресла, утащенные из заброшенного пляжного бара. Оружие для кандидатов было выбрано из лучших запасов ЦРУ: винтовки «М-1», пистолеты в ассортименте и винтовки калибра 30,06 с оптическим прицелом.

В качестве мишеней Тео Паэс соорудил набитые соломой чучела Кастро. В натуральную величину и очень похожие — даже с бородой и при сигаре.

К собравшимся присоединился Лоран Гери. Тео сообщил, что он быстренько смылся из Франции. Нестор говорил, что он пытался пристрелить Шарля де Голля.

Судьи сидели под тентом. С. Траффиканте, Дж. Росселли и С. Джианкана — устроились в креслах с биноклями и бокалами виски.

Пит исполнял роль завскладом боеприпасов. Кемпер — роль ведущего представление.

— Джентльмены! Мы сейчас продемонстрируем вам умения шести парней, из которых вам предстоит выбирать. Вы финансируете эту операцию, и мне известно, что вы хотите, чтобы последнее слово относительно того, кто отправится на дело, осталось за вами. Пит и я представляем вам команды из трех человек, причем третьим в любой из команд будет Нестор Часко, которого вы уже знаете. Перед тем как начать, мне бы хотелось уверить вас, что все эти люди преданны идее, не знают страха и полностью осознают риск. В случае поимки они скорее покончат с собой, нежели выдадут имена организаторов операции.

Джианкана постучал по циферблату своих часов:

— У меня мало времени. Может, приступите?

Траффиканте последовал его примеру:

— Давай без раскачки, а, Кемпер? Мне тоже надо быть в Тампе.

Кемпер кивнул. Пит отодвинул Фиделя № 1 на расстояние пятидесяти метров. Стрелки зарядили револьверы и приняли позу боевой готовности, ухватив оружие двумя руками.

Пит скомандовал:

— Огонь!

Чинно Кромайор отстрелил Кастро шляпу. Рафаэль Эрнандес-Браун лишил его сигары. Чезар Рамос отстрелил ему оба уха.

Смолкли отзвуки выстрелов. Кемпер принялся изучать реакцию зрителей.

У Санто был скучающий вид. У Сэма — обеспокоенный. Во взгляде Джонни читалось легкое замешательство.

Хуанита Чакон прицелился чучелу в пах. Фидель № 1 лишился мужского достоинства.

Флэш и Хуан выстрелили дважды. Фидель лишился рук и ног.

Лоран Гери зааплодировал. Джианкана посмотрел на часы.

Пит отодвинул Фиделя № 2 на расстояние ста метров. Стрелки подняли свои морально устаревшие винтовки «М-1».

Судьи подняли бинокли. Пит скомандовал:

— Огонь!

Кромайор прострелил соломенному Фиделю глаза. Эрнандес-Браун отстрелил ему большие пальцы рук.

Рамос лишил его сигары. Выстрел Хуаниты кастрировал его.

Флэш прострелил ему коленные чашечки. Хуан попал прямиком в сердце.

Пит завопил:

— Прекратить огонь!

Стрелки опустили винтовки и выстроились в парадный строй.

Джианкана сказал:

— Впечатляет, но мы не можем вот так запросто выносить суждение о столь важных вещах.

Граффиканте сказал:

— Что ж, вынужден согласиться с Мо.

Росселли сказал:

— Дайте нам немного времени на раздумье.

У Кемпера закружилась голова. Его «приход» обернулся кошмаром.

Пита трясло.

Литтел запер деньги в сейф. Месячный предварительный гонорар адвоката — шесть тысяч наличными.

Хоффа сказал:

— Ты не стал пересчитывать.

— Я тебе доверяю.

— Я мог и ошибиться.

Литтел отодвинул стул и поднял глаза на него:

— Маловероятно. Особенно учитывая то, что ты принес их лично.

— А что, лучше было бы, если бы ты сам перся в мою лавочку в такую холодину?

— Я мог подождать первого числа.

Хоффа взгромоздился на краешек его письменного стола. Его пальто было мокрым от тающего снега.

Литтел отодвинул кое-какие папки. Хоффа поднял и принялся вертеть в руках пресс-папье из горного хрусталя.

— Ты пришел, чтобы подбодрить меня, Джимми?

— Нет. Но если ты желаешь подбодрить меня, я с удовольствием послушаю.

— Как насчет такого варианта. Ты — победишь, а Бобби проиграет. Это будет долгая и небезболезненная тяжба, и твой единственный шанс на победу — полностью истощить силы противника.

Джимми сжал пресс-папье.

— Я тут подумал о том, что Кемпер Бойд может слить тебе копию моего досье из Минюста.

Литтел покачал головой:

— Он этого не сделает, да я и просить не стану. У него в голове все — братья Кеннеди, Куба и бог знает что еще — разложено по аккуратным маленьким пакетикам, логика расположения которых ведома лишь ему одному. Просто есть такие вещи, которых он ни за что не станет делать — и вмешиваться в ваши с Бобби Кеннеди дела — одна из них.

Хоффа сказал:

— Все меняется. Кстати, что до Кубы, то из всех боссов до нее осталось дело только Карлосу; по-моему, Санто и остальным вся эта свистопляска с гребаным островом надоела уже до чертиков.

Литтел поправил галстук:

— Хорошо. Потому что лично мне надоело уже все, кроме заботы о том, чтобы вы с Карлосом на шаг опережали Бобби Кеннеди.

Хоффа улыбнулся:

— А ведь когда-то тебе нравился Бобби. Да что там — ты им восхищался.

— Все меняется, Джимми. Ты сам это сказал.

Хоффа уронил пресс-папье на место:

— Верно. Как верно и то, что мне нужно средство воздействия на Бобби. А ты как-то изговнял прослушку, с помощью которой Пит Бондюран наскреб для меня компромат на Кеннеди в пятьдесят восьмом.

Литтел сделал гримасу, но спохватился, и она переросла в улыбку:

— Не знал, что тебе это известно.

— Это же очевидно. Так же, бля, очевидно, что я тебя простил.

— Как очевидно и то, что ты хочешь проделать это еще раз.

— Так и есть.

— Позвони Питу, Джимми. Не очень-то мне хочется иметь с ним дело, но он — лучший вымогатель на свете.

Хоффа нагнулся над его столом. Его штанины поползли вверх, явив миру дешевые белые носки.

— Я хочу, чтобы и ты в этом участвовал.

Пит потер шею. Ее жестоко ломало и крутило — он летел в пассажирском кресле, рассчитанном явно на карликов.

— Я всегда прилетаю по твоей команде, Джимми, но перелет с одного побережья на другое ради кофе с пирожными — это уже слишком.

— Полагаю, Эл-Эй — лучшее место для этого.

— Для чего «этого»?

Хоффа соскреб с галстука эклерный крем:

— Скоро узнаешь.

Пит услышал какой-то шум на кухне.

— Кто это там ошивается?

— Это Уорд Литтел. Сядь, Пит. Ты меня нервируешь.

Пит бросил на пол чемодан с одеждой. В доме воняло сигарным дымом — Хоффа позволял своим ребятам из профсоюза водителей грузовиков, которым случалось бывать в городе, устраивать в нем мальчишники.