«Дорогой Джек… Как я ненавижу это фальшивое имя… Если только… Я очень сожалею… Я не смогла заставить себя познакомиться с ней… Ты должен понять… У меня нет никого дороже, чем ты… Нужно держать в тайне… С вечной любовью, Филли».

Когда Джек, закончив беседовать с Сэмом, повернулся к ней, она посмотрела на него так, словно видела впервые.

– Что с тобой? – спросил он.

– Ничего. Ты обронил эту записку.

Он углубился в чтение, а она, воспользовавшись этим, быстро вышла в холл. Сара бросилась за ней следом.

– Опять тошнит? – прошептала негритянка, понимающе глядя на нее. – Или вы чем-то расстроены?

– Просто немного устала. Помочь тебе на кухне?

– Нет, вам сейчас нельзя уходить, – сказала Сара тихо, но твердо. – Вы должны с ним объясниться, мисс Клари. Ведь вам нужно кое в чем ему признаться, разве не так?

– Ты знаешь, – пролепетала Клари.

– Конечно, знаю. Неужто вы меня за дуру держите? Читать я, положим не умею, но уж в счете не ошибаюсь. Вы носите под сердцем его дитя и обязаны сказать ему об этом. – Сара взглянула на Клари, прищурившись. – Отчего это вы не подарили книгу, которую купили для него? Что с вами стряслось?

– Я прочла любовное письмо от другой женщины, – дрогнувшим голосом произнесла Клари.

Сара только покачала головой.

– Хорошо, ступайте в постель, если вам так хочется, но лучше бы вы сказали ему о ребенке прямо сейчас, мисс Клари. Послушайтесь моего совета, не тяните с этим. В крайнем случае, скажите ему завтра, прямо с утра.

– Прямо с утра он уедет, – фыркнула Клари. – Разве ты не слышала, как они договаривались с Сэмом? Он отправится в Уилмингтон и там, конечно, увидится с ней. Нужно же поблагодарить за прелестную рубашечку, которую она ему сшила!

– Ну, совет я вам дала и повторяться не буду.

Когда Сара ушла, Клари разделась, легла в постель и задула свечу. Сэм собирался ночевать в комнате Джека, поэтому она могла не опасаться вторжения. Сегодня ночью ей будет не до любовных радостей – она должна все хорошенько обдумать.

Лежа с открытыми глазами, она пришла к горькому выводу, что в ее отношениях с мужчинами наблюдается некая странная закономерность. Конечно, Рич вел себя иначе, чем Джек. Муж относился к ней с полным равнодушием и уделял толику любви лишь в ответ на настоятельные просьбы, а вину за свое безразличие возлагал на нее. Она готова была в это поверить, пока его измена не раскрыла ей глаза. Теперь-то она хорошо понимала, чем было вызвано такое поведение бывшего супруга.

В отличие от него, Джек был внимателен и нежен, но при этом утаивал от нее самую важную часть своей жизни. Когда она подступала к нему с вопросами о прошлом, он выдавал ей информацию жалкими крохами, а потом умолял поверить ему и добивался своего – она забывала обо всем, занимаясь с ним любовью, и так продолжалось вплоть до следующего события, пробуждавшего в ней интерес к его тайнам. Поскольку он один знал, что она явилась из другого времени, ему было нетрудно подчинить ее себе в эмоциональном плане – она слишком зависела от его доброго расположения.

«Все повторяется снова и снова», – пробормотала Клари, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом.

Как же так получилось, что она угодила в одну и ту же ловушку в совершенно разных столетиях?

«Слишком уж я пассивная. Позволяю мужчинам манипулировать собой, а они рады стараться… Еще бы, ведь это так упрощает жизнь! В результате и Рич, и Джек надругались над моей наивной верой в них. Но больше этого не будет. Ситуация переменится. Я сама переменюсь! У меня будет ребенок, и я должна о нем позаботиться. Мой малыш должен иметь взрослую и разумную мать. Теперь я знаю, что мне надо и, клянусь небесами, добьюсь своего!»

Она снова легла на спину, и на губах ее появилась мрачная улыбка.

«Джек Мартин, у тебя не будет спокойной жизни, вот увидишь!»

– Я хочу побывать в Уилмингтоне, – объявила Клари на следующее утро, примерно через час после того, как уехали Джек с Сэмом.

Сара, стоявшая у печки с деревянной ложкой в руках, повернулась к ней.

– И что же это вы намереваетесь там делать?

– Я постараюсь выяснить, кто такая эта Филли и что связывает ее с Джеком.

– Вы можете узнать вещи, которые вам не слишком понравятся.

– Все равно. Я должна это знать, Сара. Мне нужно получить представление о настоящей жизни Джека.

– Если желаете знать мое мнение, его настоящая жизнь здесь, на этой ферме. Ну разве что они с мистером Маккензи еще прикупят шлюп. – Отвернувшись к кастрюле, Сара стала помешивать суп деревянной ложкой. – Я уже вам говорила, у мистера Джека нет времени, чтобы забавляться с разными шлюхами.

– А разве нам известно, чем он занимается во время этих его деловых поездок? – осведомилась Клари, слишком хорошо помня, как другой мужчина изменил ей, использовав похожий предлог. – Я не собираюсь сидеть здесь и покорно ждать, когда Джек соизволит рассказать мне еще что-нибудь о себе. Я должна знать больше, прежде чем признаюсь ему, что ношу под сердцем его дитя. Сара, ты ведь понимаешь меня?

– Нет, – честно призналась Сара. – Не могу представить себе, как можно не доверять своему мужу. Я Мозесу всегда верила. Даже в рабстве, когда ничего своего у нас не было, вера осталась при мне.

Помолчав, Сара добавила:

– Вы не можете ехать одна. Вдруг вам станет плохо, что тогда? Возьмите с собой Люка.

– Спасибо. Я знала, что ты мне поможешь.

– Мозесу это не шибко понравится, но я с ним переговорю. Он поартачится немного, а потом согласится. С урожаем мы уж почти закончили, так что на несколько дней Люка отпустить можно. А денег на путешествие у вас хватит?

– Надеюсь. Я истратила всего лишь несколько пенни из того, что мне заплатил Джек. Лучшего применения этим деньгам мне не найти.

– Ладно, – сказала Сара, откладывая в сторону ложку. – Собирайтесь, а я пока поговорю с Мозесом и Люком.

Клари так и не узнала, как удалось Саре убедить Мозеса. Вид у него был не слишком довольный, однако он не стал отговаривать Клари от поездки и разрешил ей взять с собой Люка. В Богемия-вилидж они отправились втроем: Клари сидела рядом с Мозесом, а возбужденный Люк забрался в повозку, где стояли корзины с овощами и фруктами, которые были заказаны капитаном шхуны, направлявшейся на восток. Не прошло и полчаса после их прибытия, как Мозес договорился, что Клари с Люком получат места на этой же шхуне.

– Вам не придется искать второй корабль в Ньюболдс-лэндинг, – сказал им Мозес. – Шхуна доставит вас прямо в Уилмингтон. Капитан Питер Шайлер уже два года закупает наш товар, поэтому я его хорошо знаю. Он честный человек, ему можно верить. Люк, хорошенько присматривай за мисс Клари. Не отставай от нее ни на шаг.

Еще до полудня их корабль прошел через второй шлюз в Богемия-вилидж, и упряжка мулов потащила его на бечевках по каналу. Двигались они медленно, но неуклонно: миновали третий шлюз в Сейнт-Джордж, а затем четвертый и последний – в Ньюболдс-лэндинг. Шхуна встала на якорь у деревянной пристани в бухте Делавэр, когда ноябрьское солнце еще не скрылось за горизонтом.

– Здесь мы будем ждать прилива, – сказал капитан Шайлер пассажирам. – Выйдем на рассвете и, если ветер не переменится, завтра к полудню будем в Уилмингтоне.

Большая часть пассажиров сошла на берег, чтобы поужинать в местной харчевне. Клари и Люк, открыв корзинку со снедью, которую приготовила им Сара, поели на славу: у них была ветчина, хлеб с маслом, огурцы и помидоры, яблочный пирог. Корабельный кок охотно дал им две кружки горячего кофе.

Мозес снял для Клари небольшую каюту. Люк заявил, что будет спать на полу перед ее дверью, – Папка велел мне изображать вашего слугу. А слуга всегда спит под дверью, мисс Клари, так что не спорьте со мной.

– К сожалению, тут я должна с тобой согласиться, – нехотя кивнула Клари. – Для твоей и для моей безопасности лучше, если тебя будут принимать за слугу.