Конан осторожно продирался в глубь леса, не спешил, стараясь держаться поближе к деревьям, иной раз застывая на месте, подолгу прислушивался. Ему хотелось верить, что теперь в лесу после схватки с ифритом он был один, но, как на зло, его ни на шаг не оставляло гнетущее чувство, что за ним непрерывно наблюдали. Один раз невзначай обернувшись, он вроде бы приметил птицу — крупного чёрной масти ворона, который пристально смотрел ему во след своими маленькими словно бусинки умными глазами. Отвлекшись на внезапно долетевший из глубины леса шорох, варвар невольно отвел взгляд, а когда спустя мгновение обернулся вновь, чтобы получше разглядеть загадочную птицу, ворон исчез, растворился в неподвижном воздухе, словно наваждение. Конану оставалось лишь пожать плечами и счесть видение именно за таковое. Внезапно раздавшимся звуком оказалось пресловутое шипение, предупредившее Конана о приближении очередного врага, с коим не хотелось бы встречаться лоб в лоб.

— Не случайность. — буркнул варвар и юркнув в кустарник, затаился, вынуждая врага первым себя обнаружить. — Нергал! Сколько же вас ещё будет?

Конан осторожно раздвинул ветки и в сотне шагов от своего укрытия заметил ифрита, и не одного, а целую дюжину или того более. Демоны двигались сплошной стеной, отстоя шагах в двадцати друг от друга. Строй огненных монстров напомнил варвару охотников, загоняющих жертву в капкан, но вот кто был жертвой, варвар не знал, да и знать не хотел.

`- Что делать? — зазвенел в голове варвара риторический вопрос. — Побегу — непременно заметят, в погоню пустятся. Со всеми сразу мне не справиться. Останусь на месте — мимо тоже не пройдут'.

Пускаться в размышления времени уже не оставалось, но Конан долго и не раздумывал, он принял своё последнее решение: как только ближайший из врагов подойдёт на расстояние броска, он выскочит из укрытия и издав боевой клич, атакует и сразит его, затем воспользовавшись замешательством неизбежно возникшим в строю ифритов, покончит со вторым, а дальше — уж как получится. Варвар твердо решил: если ему суждено покинуть сегодня этот мир, то по крайней мере, он постарается прихватить с собой, как можно больше врагов, чтобы не скучно было гулять одному по Серым равнинам.

Конан освободил ножны и застыл, готовясь немедленно ринуться в атаку. Враг был уже досягаем, но вдруг тишину леса разорвал пронзительный звук; черный ворон, тот самый, которого Конан счел наваждением, сорвался с ветки и громко каркая напал на врага. Птица описав круг, спланировала ифриту на голову, и вцепившись когтями с силой ударила клювом в темечко. Демон взвыл от боли и в отчаянии попытался дотянуться до птицы руками. Ему, однако, это не удалось. Пернатый вовремя освободил хватку и взмыл над врагом. Мощная струя огня сорвалась с рук разгневанного монстра, но юркая птица легко уклонилась, скрывшись в густой кроне деревьев. Оскорбленные поведением лесного жителя ифриты сбились в кучку и пустились вдогонку. Через некоторое время они, потеряв всякую надежду проучить нахальную птицу, вернулись в строй и продолжили патрулирование местности, ну а Конана к тому моменту уже и след простыл.

`- Откуда здесь взялась птица, ума не приложу? Повезло — так повезло, ни чего тут не скажешь. — с облегчением подумал варвар, наблюдая из укрытия за спинами удалявшихся врагов. — Похоже, не только я не люблю ифритов. А может это месьёр Вен проказничает'?

Конан выжидал, пока ифриты не скроются из вида, и только улегся шорох их шагов, он покинул своё убежище и направился намеченной ранее дорогой. А лес всё тянулся, увлекая за собой в бескрайнее царство теней, что порой казалось, не будет ему конца и края. Конан шел долго и уже разуверился когда-либо вырваться из зеленого плена, как лес вдруг расступился, открыв пред взором пустынные равнины, примерно на поллиги отделявшие его от стен величественного города. Прищурив глаза варвар долго всматривался в даль, но ничего необыкновенного не заметил, разве что одинокую птицу, черной точкой парящую высоко в небе.

`- Неужто опять этот ворон? — удивился Конан, и вдруг задумался, точно осенённый внезапной догадкой. — В лесу ворон, в небе ворон, на острове Забвения тоже ворон. Странно всё это'.

Конан довольно неловко чувствовал себя на открытой местности, часто оглядывался, подолгу замирал на месте, прислушиваясь к малейшему шороху. Этот короткий участок пути от кромки леса до стен города дался ему дорогой ценой, заключенной в нечеловеческом усилии воли и колоссальном нервном напряжении. Варвар осознавал, что здесь на равнине, ничем не прикрытый, для врага он являлся лёгкой добычей. Подойдя к подножью стен, он смог, наконец, вздохнуть с облегчением, не смотря на то, что оставалось ещё одно нелёгкое испытание — штурм высокой выложенной рукою человека преграды. Подойдя вплотную и осмотревшись, Конан обнаружил, что стены в действительности оказались старыми и ветхими, и вовсе не тем белокаменным монолитом, каким казались издали. Блоки из вулканического камня выглядели сильно потрёпанными временем и непогодой и сплошь были усеяны глубокими трещинами и выбоинами. Словом, здесь были соблюдены все необходимые условия, чтобы в значительной степени облегчить задачу скалолазу, коим с детства являлся киммериец.

Конан размял руки и приступил к работе. Его цепкие пальцы быстро находили прорехи и щели между блоками из вулканического камня. Он уверенно цеплялся за каждую выбоину, за любую шероховатость на поверхности камня. Варвар пядь за пядью совершал непрерывное восхождение к цели, и спустя довольно продолжительное время, словно в награду, высота была успешно им покорена.

Лёжа на животе, варвар отдыхал, с интересом разглядывая древний город. Но интерес быстро иссяк. Первое, что бросилась в глаза — отсутствие признаков жизни для столь великого по размерам населяемого людьми места, над которым словно во сне властвовала гнетущая тишина. Иными словами — город был мёртв. Скрип распахнутых настеж ставней, завывание сквозняков в пустых жилищах — вот, пожалуй, все звуки, что смог различить острый слух горца. Но это не всё, что так насторожило Конана. В воздухе витал до боли знакомый ему запах — запах смерти.

`- Куда подевались люди? — с тревогой зазвенело в голове варвара'.

Осторожно перебирая руками и ногами, Конан спустился на землю, оказавшись по ту сторону городской стены. Пригнувшись, он пробежал до ближайшего дома, и юркнув в распахнутое окно, очутился в покинутом хозяевами жилище. В маленькой комнатке царил жуткий погром. Сомнений не оставляло — людей уволокли силой, а следы крови на полу лишь подтверждали ужасную догадку о свершенном здесь насилии. Конан задумался, ища в голове ответ на обеспокоивший его вопрос: для чего колдуну понадобилось столько людей, причем живых людей?

— Жертвоприношение! — осенило варвара.

Обойдя пустой дом, Конан наткнулся на истерзанный труп безногой старухи. Видимо та, будучи калекой не смогла идти самостоятельно и мучители убили её, чтобы лишний раз не обременять себя ненужной ношей. Сердце варвара сжалось до боли, а в следующий миг зажглось яростным огнём благородного негодования.

Стоя пред лицом своего бога, он произнес клятву жестоко отомстить врагу за загубленные души его собратьев:

— Клянусь Кромом! Я из под земли достану поганого чернокнижника! Ну, держись теперь, мразь! Я иду за тобой!

С тяжелым осадком на душе Конан покинул негостеприимное жилище. Вновь оказавшись на улицах мёртвого города, и перебегая от одного дома к другому, он направился к белокаменному дворцу, горя жгучим желанием уничтожить мерзкого колдуна. Высокие хоромы Д'Эвилера хорошо обозревались с любого места, где бы варвар ни находился и особо ярко, будто торжественно, выделялись своей статью на фоне остальных городских построек, будь то особняк знатного вельможи, лавка торговца или хижина бедняка.

Путь до дворца лежал не близок…

Конан двигался бесшумно, скользя по пустынным улицам между оставленных людьми жилищ. Временами он подолгу задерживаясь на одном месте, дабы убедиться, не следят ли за ним? Случалось, иной раз он слышал негромкое шипение проносящегося неподалёку ифрита, но в целом улицы города выглядели полностью вымершими. Казалось некогда славный метрополис, ныне доставшийся тишине, по неизвестным причинам был покинут жителями вот уже много лет назад.