- Я уж знаю, как функционирует цепочка, Джавар, спасибо.

- Позаботься о том, чтобы до вечера никто не ступал на борт кораблей. Иначе утром придется собирать кучку мумий.

Чиновник с отвращением повесил трубку.

Приложив громадное усилие, Давид в последний раз просунул наконечник перфоратора в отверстие. Они только что проделали щель - два метра в ширину на девять сантиметров в высоту, и потолок помещения с другой стороны, спасибо Всевышнему, не обрушился, хотя и немного задрожал из-за вибраций перфоратора.

Теперь камни убирали голыми руками, без особых усилий отделяя один от другого - яблоко не труднее разломить пополам. Как их поднимать и вытаскивать - уже другая проблема, поскольку их было очень много.

- Это займет по меньшей мере пару часов, мистер Кайн.

Миллиардер спустился в пещеру полчаса назад, в полдень. Он устроился в уголке, привычно убрав обе руки за спину, и просто смотрел, как они работают, совершенно спокойный. Он боялся спуска в колодец, но на вполне рациональном уровне. Всю ночь он мысленно готовился и не почувствовал того приступа паники в груди, которого опасался. Конечно, его пульс участился, но не больше, чем положено человеку семидесяти шести лет, впервые в жизни спустившемуся на тросе.

Не понимаю, почему я так хорошо себя чувствую. Может, меня излечила близость Ковчега? Или дело в этом прекрасном и узком лоне, этом горячем колодце, который утешает меня и обнимает?

К нему приблизился Расселл, пробормотав несколько фраз о том, что отправляется что-то искать в палатке. Миллиардер кивнул, погруженный в собственные мысли, ощутив гордость от того, что покончил с зависимостью от Джекоба. Он любил его как сына и был благодарен за преданность, но уже почти не помнил, когда проводил хоть немного времени без Джекоба по другую сторону двери, готового протянуть дружескую руку или дать мудрый совет. Сколько же Джекобу требовалось с ним терпения!

Если бы не Джекоб, ничего этого бы не было.

МОИСЕЙ-1: "Бегемот", говорит Моисей-один, прием.

"БЕГЕМОТ": "Бегемот" слушает. Добрый день, мистер Расселл.

МОИСЕЙ-1: Привет, Томас! Как дела?

"БЕГЕМОТ": Вы же знаете, сэр. Страшная жара, но думаю, что нам, родившимся в Копенгагене, всегда холодно. Чем могу помочь?

МОИСЕЙ-1: Томас, мистеру Кайну нужен здесь BA-609 через полчаса. Мы срочно эвакуируемся. Скажи пилоту, чтобы взял топлива под завязку.

"БЕГЕМОТ": Сэр, боюсь, что это невозможно. Нам звонили из порта и сказали, что надвигается страшная пылевая буря, как раз между нами и вами. Все полеты запрещены до 18 часов.

МОИСЕЙ-1: Томас, давай проясним одну вещь. На борту твоего корабля нарисована эмблема портовых властей Акабы или логотип "Кайн индастриз"?

"БЕГЕМОТ": "Кайн индастриз", сэр.

МОИСЕЙ-1: И мне так кажется. Ты случайно не слышал имя того человека, которому необходим BA-609?

"БЕГЕМОТ": Так точно, сэр. Мистер Кайн.

МОИСЕЙ-1: Что ж, Томас, тогда будь любезен исполнять полученный приказ, иначе и ты, и вся команда этой посудины окажетесь на улице еще до конца месяца. Я достаточно ясно выразился?

"БЕГЕМОТ": Вполне, сэр. Самолет прибудет, сэр.

МОИСЕЙ-1: Приятно было поболтать, Томас. Конец связи.

Он начал воздавать хвалу Аллаху - пресвятому, всемилостивому, дающему победу над врагами. Он распростерся на земле, одетый лишь в белую тунику, спадающую складками вдоль тела. Перед ним стоял таз с водой.

Он вымыл руки, тщательно проследив, чтобы вода омыла кожу на пальце под кольцом из белого золота - подарком от братьев ко дню окончания учебы. Он тщательно вымыл руки до самых запястий, особенно между пальцами.

Затем сложил ковшиком правую руку, которой ни при каких обстоятельствах не позволял себе касаться интимных частей тела, и налил в нее немного воды. Этой водой он трижды прополоскал рот.

Затем вновь налил воды в правую ладонь, поднес ее к носу и резко вдохнул, чтобы прочистить ноздри. Эту процедуру он повторил три раза. Левой рукой удалил потеки воды, песка и слизи.

Потом, снова пользуясь левой рукой, вытер нос и кончики пальцев.

Он поднял правую руку на уровень лица, потом снова опустил, погрузив в таз, и три раза вымыл лицо от правого уха до левого.

Потом еще три раза - от лба к горлу.

Он снял часы и вымыл руки до локтя, сначала правую, а потом левую, четкими движениями от ладони к локтю.

Он намочил ладони и протер голову от лба к затылку.

Прошелся мокрыми кончиками указательных пальцев по ушной раковине и внутри ушей, потом двумя большими пальцами - за ушами.

Наконец, вымыл обе ноги до лодыжек, начав с правой ступни и тщательно промывая между пальцами.

- Ашхаду ан ля иллаха илляллах ашхаду анна Мухаммадан расулюллах, - с жаром пробормотал он символ веры: нет бога кроме Аллаха, и Мухаммед - пророк его.

Так закончилось ритуальное омовение. Так началась его жизнь воина джихада с открытым лицом. Теперь он готов убивать и умереть во славу Аллаха.

Взяв пистолет, он позволил себе улыбнуться. Он уже слышал рев моторов самолета. Пора подать сигнал.

Торжественной поступью Расселл вышел из палатки.

Пилота ВА-609 звали Хауэлл Дьюк, и за спиной у него было двадцать три года работы и восемнадцать тысяч часов полетов в самых различных условиях. Ему довелось вести самолет сквозь снежную бурю над Аляской. Он пережил страшную грозу на Мадагаскаре. Но никогда прежде он не испытывал такого первобытного страха, от которого сжимается горло и холодеет сердце, как будто его все крепче стискивают чьи-то ледяные пальцы.

До сегодняшнего дня.

Он летел по совершенно безоблачному небу, при полной видимости, выжимая из двигателей самолета все их лошадиные силы. Самолет не был ни самым быстрым, ни лучшим из тех, что ему доводилось пилотировать, но зато самым любопытным, таким отличным от других. Он мог лететь со скоростью пятьсот десять километров в час и зависать в воздухе, как величественное облако. Всё шло как по маслу.

Он на секунду опустил взгляд, чтобы проверить высоту, топливо и расстояние до цели. Когда же он снова поднял глаза, то так и застыл с открытым ртом. На горизонте виднелось нечто, чего еще секунду назад там не было.

С первого взгляда это было похоже на стену из песка тридцати метров в высоту и несколько километров шириной. Учитывая отсутствие в пустыне ориентиров, Дьюк поначалу подумал, что объект не двигается, но потом понял, что он продвигается, и причем очень быстро.

А впереди уже виднеется каньон. Вот черт, хорошо хоть эта штука не началась десять минут назад. Наверное, этот тот самый самум, о котором меня предупреждали.

Он быстро произвел вычисления. Для посадки потребуется минимум три минуты, а эта штуковина по меньшей мере в сорока километрах. Когда он доберется до каньона, у него останется еще минут двадцать. Он нажал на кнопку, которая переводила машину на работу в режиме вертолета, и тут же отметил, как двигатели сбавили обороты.