— У меня есть с собой деньги, — холодно сказал Фостер.

— Отлично. В таком случае вы можете посетить «Серебряный слиток». Сегодня там ожидается шоу. Кто будет петь, Уилл?

— Адель. У нее хороший голос.

Заметив, как у Фостера покраснело лицо, Уайатт почувствовал глубокое удовлетворение. Чтобы усилить произведенное впечатление, шериф спросил:

— Вас сопроводить до гостиницы?

— Я уверен, мы найдем ее.

— Я зайду туда вечером, чтобы убедиться, что вы хорошо там устроились.

Мистер, Доувер направился было к двери, но Фостер вытянул руку и остановил его.

— Вы, я полагаю, не собираетесь ничего делать с Рейчел Бейли?

— А что вы от меня ожидаете?

— Возможно, ее стоит посадить в тюрьму до прибытия поезда. Пусть проведет там пару ночей. Вы запрятали за решетку двух моих людей, хотя не уверены в их виновности. Я же ни секунды не сомневаюсь в виновности этой женщины. Я знаю, что она сделала.

Лицо Уайатта стало задумчивым.

— Чувствуется, что вы на нее очень сердиты. Я не знаю ни одного мужчины, который бы предпринял такое опасное путешествие ради женщины, которая увезла с собой немного мебели из его дома. Большинство мужчин просто попрощались бы с ней навсегда и забыли бы о нанесенных ею обидах. Я, конечно, сужу на основании своего опыта. А как бы ты поступил, Уилл?

Битти пожал плечами:

— Я бы постарался как можно быстрее забыть об этой женщине.

— Уилл провел в Денвере гораздо больше времени, чем я, поэтому я могу полностью положиться на его опыт, — хмыкнул Уайатт.

Приподняв подбородок, Фостер промаршировал через весь кабинет к вешалке у двери, на которой висели его пальто и шляпа. Он перекинул пальто через руку, взял шляпу и вышел из комнаты, не проронив больше ни слова. Доувер торопливо засеменил за своим хозяином и подоспел к двери как раз в тот момент, когда она перед ним захлопнулась, чуть не стукнув его по лбу. Он схватился за ручку, неловко потоптался и снова открыл дверь.

Уайатт и Уилл, затаив дыхание, ждали, когда Фостер и Доувер выйдут из полицейского участка. Только когда входная дверь за ними закрылась, Уилл позволил себе рассмеяться. Он смеялся так, что у него на глазах выступили слезы.

— Бедного мистера Доувера можно только пожалеть, — сказал Уайатт. — Боюсь, ему весь день придется выслушивать брюзжание мистера Мэддокса, который теперь воспылает ненавистью ко всем тем, кто находится по эту сторону континентальной границы.

— Так точно и будет. — Уилл наконец перестал смеяться и отошел от Уайатта. — Вы, шериф, наступили ему на больную мозоль. Я имею в виду Фостера Мэддокса. Что же до бедняги Доувера, то мне его и в самом деле жаль. Он уязвим, как улитка без домика.

Уайатт был полностью согласен со своим напарником. Он сел за стол, выдвинул ящик и положил на него ноги.

— Мэддокс ни словом не обмолвился ни о ветке, ни о шахте.

— Два его человека сидят у нас в камере. И мы не собираемся упрятывать Рейчел за решетку. Думаю, он уже не чувствует себя так уверенно, как раньше. Вероятно, мистер Мэддокс намеревается дождаться остальных своих людей и тогда попытается предпринять еще какие-нибудь шаги.

Уайатт согласно кивнул. В словах Уилла был смысл.

— Я не видел в поезде Бена Кромуэлла. А ты?

Уилл покачал головой.

— Это меня удивило. Может быть, он не смог добраться до Денвера, чтобы встретиться с ними?

— А что ты думаешь насчет Форда и Ричардса?

— Хочешь сказать — Франклина и Росса?

— Это одно и то же. — Уайатт снова взял в руки два портрета с надписями «Разыскивается» и стал рассматривать их. — Может, на поезде с Фостером еще несколько таких же головорезов?

— Господи, — воскликнул Уилл, — я даже не хочу думать об этом!

Уайатту тоже не хотелось думать об этом, но это была его работа.

— Мы должны предупредить других о такой возможности. Руди в «Серебряном слитке». Сэра Найджела. Надеюсь, он не запаникует, если мы скажем ему об этом. Арти и Сэма.

— Еще надо предупредить Розу.

— Да, Розу. Конечно, надо предупредить Розу.

Они дописывали список всех тех, кого нужно было предупредить, когда в кабинет вошел Арти. Подходя к печке, он принялся похлопывать себе по плечам и груди, чтобы согреться. Огонь показался ему слишком маленьким, и он подбросил в печь несколько новых поленьев.

— Чувствуй себя как дома, — сказал Уайатт.

Арти повернулся спиной к печке.

— Со вчерашнего утра я не получал никаких новых телеграмм. По всей видимости, где-то оборвана линия. Последней пришла та телеграмма, которую я вам уже показывал.

Арти снял очки и принялся тереть запотевшие стекла носовым платком.

— Вы нигде не видели оборванных проводов, когда ездили к поезду?

— Нет, — сказал Уайатт. — Мы проехали несколько миль к востоку от завала и не видели ничего такого.

Арти что-то проворчал себе под нос.

— Это должно быть где-то около Денвера. Эйб подумывает о том, чтобы послать людей поискать место разрыва. Но я сказал ему, что сначала хочу переговорить по этому вопросу с вами.

— Ты правильно сделал, — сказал Уайатт. — Не нужно торопиться. Я не хочу, чтобы сейчас кто-нибудь уезжал из города. Могут поехать только те, кто сменит шахтеров, чистящих завал. Все остальные должны находиться в Рейдсвилле. — Он рассказал Арти о двух угонщиках скота, сидевших в камере. — Если Фостер привез с собой целый отряд таких, то нам понадобятся все наши люди. Нам лучше дождаться поезда. А когда он придет, вот тогда и будем решать, что делать.

— Что ж, хорошо, — сказал Арти. — Имеет смысл подождать. Вам нужна сейчас какая-нибудь помощь?

— Не мог бы ты принести завтрак для наших гостей от Лонгабаха? — спросил Уайатт. — Я не знаю, когда мы сами смогли бы сходить за ним.

— Конечно, я сделаю это.

— И не говори никому, откуда у нас появились заключенные. Скажи Эстелле, что у нас в камере сидит парочка пьяниц.

Когда Уайатт пришел домой, чтобы съесть ленч, он обнаружил, что Рейчел перенесла все его фотографическое оборудование в свой рабочий кабинет.

Уайатт занялся треножником. Он попытался установить его наиболее удобно.

— Я отпустил Мэддокса и Доувера, — сказал он Рейчел. — Они отправились устраиваться в «Коммодоре». Сэр Найджел даст мне знать, если Мэддокс покинет гостиницу.

— А что с теми двумя?

— Им придется задержаться еще на какое-то время. Мы с Уиллом думаем, что они разыскиваются за угон скота. Мы все узнаем, когда будет восстановлена телеграфная линия. Сделаем запрос в Денвер и получим необходимую нам информацию.

— Линия оборвана?

Уайатт кивнул.

— С тех пор как я живу здесь, такого никогда не случалось, — вздохнула Рейчел.

Чтобы не волновать ее, Уайатт сказал:

— В этом нет ничего необычного. Скорее всего виноват буран. Снег налип на провода, и они оборвались. — Он взял небольшой клочок материала из обрезков и стал им протирать объектив. — Я хотел утром прислать Молли, чтобы она помогла тебе немного.

— Почему ты решил это сделать?

— А разве тебе не нужна ее помощь?

— Да, но она обещала прийти послезавтра. Она всегда приходит в одно и то же время. — Рейчел замолчала и стала смотреть, как Уайатт протирает камеру. — Подожди, — наконец остановила она его. — Тебе не удастся обмануть меня. — Рейчел забрала у него обрезок ткани и положила его на стол. — Если ты не хочешь, чтобы я оставалась одна, так и скажи мне.

— Я не хочу, чтобы ты оставалась одна, — проговорил он. — А я не могу целый день оставаться дома.

— Я понимаю. — Рейчел нахмурилась. Она не хотела, чтобы ей мешали работать, но в то же время ей не хотелось волновать Уайатта. Чашу весов перевесило желание Рейчел не усложнять жизнь своего мужа и не беспокоить его по пустякам. — Хорошо, я поступлю, как ты хочешь, но только скажи Вирджинии, чтобы она зашла ко мне. Я сделаю последнюю примерку платья, кое-что дошью здесь, и Вирджиния сможет забрать его с собой.

Рейчел услышала, что на кухне закипела вода в чайнике. Она решила прервать свою работу и выпить чашку чаю. Обнаружив, что в чайнике почти не осталось воды, она поругала себя за рассеянность. Она забывала обо всем на свете, когда работала. Неудивительно, что Уайатт беспокоился за нее и настаивал на том, чтобы за ней кто-нибудь присматривал.