Рано утром Рита переоделась в скромное пальтишко, сменила шпильки на невзрачные сапоги, села в свою машину и поехала в дом, где жила нянька с дочерью.
Машину оставила на платной стоянке, где у нее было свое оплачиваемое место. Дальше пешком. Два квартала и знакомый дом. Она зашла через подъезд с улицы, открыв замок. Все уличные двери по прихоти ЖЭКа были запечатаны. Причины не объяснялись. Она поднялась на чердак, прошла в соседний подъезд через крышу и на лифте спустилась вниз. На улицу вышла через дверь во двор. Она проделывала всю эту процедуру больше трех лет, когда заметила за собой слежку. Те, кто наблюдал за ней, приезжали пару раз в неделю и вели ее до места работы, а потом до дома. С ней ничего не происходило. Возможно, ждали удобного случая или нужного момента. Рита восемь лет была замужем за опытным оперативником и многому у него научилась. Слежку за собой она заметила после того, как с ее подачи посадили Романа Заболоцкого. Она обвинила его в изнасиловании. Но у нее выбора не было. Муж их застал. Жаль парня. Красивый, умный, интеллигентный. Он ей нравился, а других любовников она быстро забывала. Одна мелочь. Мать Романа работала на Петровке ведущим криминалистом. Очень уважаемая дама. В тот момент она находилась в Тобольске, где разыскивали опасного маньяка, иначе из затеи Риты ничего не получилось бы. Женщина вернулась в Москву, когда уже назначили день суда и выручать сыночка было уже поздно. Возможно, взбесившаяся мамашка решила поймать ее с очередным любовником. Поначалу Рита подозревала своего мужа. Но тот резко покатился вниз. Сначала его уволили, потом посадили. Вышвырнуть майора милиции на улицу непростое дело. Тут нужна сильная рука. Тогда-то она и догадалась, чьих это рук дело. Ратехин, друг мужа, молчал. Словно воды в рот набрал. А кто, как не он, мог полезть в гору, хотя на том же суде выступал свидетелем. Его попросту использовали для устранения Семена. А значит, и до него очередь дойдет, а потом и до нее. Держат на закуску.
Рита устроилась работать секретаршей в министерство к одному из своих клиентов. Но больше чем на месяц ее не хватило. Уволилась, но удостоверение не сдала. Теперь она по утрам ездила в министерство и выходила из него через разные выходы, после чего брала такси и ехала домой высыпаться после трудной ночи.
О ее второй жизни никто ничего не знал. Время и опыт научили осторожности. На чью-то помощь Рита тоже не рассчитывала. Друзьями не обзавелась. Юрка Ратехин трус и продажный тип. Бывший муж враг, другие мужчины, ограбленные и обманутые ею, тоже не из числа защитников. Дочь и сиделка тоже нуждались в защите. Рита привыкла к борьбе за выживание, рассчитывая только на свои силы. Если она первой не нанесет удар, то ее раздавят, как древесную лягушку грязными сапогами.
Теперь в ее жизни появилась Снежана. Безмозглая невинная девчонка, не знающая страха и не понимающая мира, в котором живет. Но девочка уже умеет ненавидеть. Рита помнила, с какими глазами она говорила о своей матери.
Тут есть над чем подумать. Есть.
* * *
Выйдя через черный ход во двор министерства, она прошла через ворота в боковой переулок, поймала такси и отправилась в роддом. Однажды она там была много лет назад, пытаясь выяснить, кем были ее настоящие родители. Ничего не получилось. Сейчас она знала, как надо действовать.
Небольшая взятка в сто долларов, и ей выдали адрес женщины, которая четверть века назад занимала должность заведующей родильным отделением.
Некая Ксения Климчук семь лет назад вышла на пенсию. Лучший врач района, ветеран труда и прекрасный человек. Усыновила четырех детей и вырастила их одна. Восторженные отзывы ничуть не смутили Риту. Она тут же поехала к чудесной женщине.
Дверь ей открыла сгорбленная старушка с добрыми глазами.
— Вы новая медсестра? — спросила хозяйка.
— Нет, бабушка. Вы Ксения Никифоровна?
— Она самая.
— Меня зовут Татьяной. Я модная ныне писательница. Детективы любите читать?
— Нет, милочка. Исторические книжки читаю. Но мало. Глаза быстро устают. А зачем я вам?
— Лучше будет, если я зайду, и мы попьем чайку и поболтаем. Вы ведь не торопитесь?
— Все мои на работе. Я обед готовлю. Но вы мне не помешаете. Живых писателей я еще не видела.
Рита зашла, разделась и прошла со старушкой на кухню. Про чай она больше не напоминала.
— Ксения Никифоровна, я начинаю писать книгу о сестрах-близнецах. Думаю, что сюжет будет интересным. У меня нет завязки. Хотела бы посоветоваться с вами.
— Бог с вами, милочка, какой же я советчик. Я ничего не смыслю в литературе.
Старушка принялась что-то помешивать в кастрюльке, а Рита присела на табуретку рядом и не сводила глаз с лица женщины.
— Сюжет построен на том, что близнецы выросли и даже не подозревают о существовании друг друга. Мне пришло в голову, что путаница произошла в роддоме. Я понимаю, такое невозможно, но вы эту систему знаете не понаслышке. Как такое могло случиться?
У старушки сразу же поменялся взгляд. В нем появились хитринка и острота.
— А я претендую на соавторство, — она хихикнула. — Шучу, конечно. Но консультации должны оплачиваться. Я права?
Бабулька не так проста, как кажется. Привыкла к подношениям. Оно и не удивительно.
Рита открыла сумочку и выложила на стол две пятитысячные купюры.
— Задаток. Если ваша история мне понравится, я доплачу.
— Ну, случаев таких очень мало. Но вот вам пример. У одной мамаши родились близнецы. Один ребенок здоров, второй родился с врожденным пороком сердца. Не жилец. Родители от него отказались. Кому нужны похороны сразу за рождением? Хватит одного горя… А ребеночек не умер благодаря нашим врачам. Через месяц мы его отдали в дом ребенка. Выжил, не выжил, я уже не знаю.
— Где-то я уже слышала похожую историю.
Старушка тут же спрятала деньги в карман, сцапав их со стола, как птичка мошку.
Рита достала из сумочки двадцать тысяч, но на стол класть не стала.
— Может, вспомните историю, происшедшую тридцать один год назад? Тогда родились две девочки. И их тоже разлучили.
Старушка накрыла кастрюлю крышкой и присела.
— Знаю, что тебя интересует, Танечка. Иначе не приехала бы ко мне. Да и адрес тебе никто бы не дал. Пятьдесят тысяч обойдется тебе твое любопытство. У меня шестеро внуков, я и о них должна думать.
Рита достала деньги.
— Только не надо выдумывать, бабушка.
— Спустя столько лет эта история может заинтересовать только одну из сестер. Такие совпадения бывают крайне редко… Ничего ужасного не произошло. Мы не хотели никому зла. Во всем виноваты две смерти за одну ночь. Имен я не помню. У одной женщины умер ребенок. Случай рядовой. Но она была женой генерала. И родила в тридцать шесть лет. Последняя надежда. И в ту же ночь умерла женщина, родившая двойню. Преждевременные роды. Ее привезли из тюремного изолятора. Охрану выставили. Видать, тот еще фрукт. Девочки родились здоровыми. Одну из них мы и подсунули генеральше, а для второй матери не нашлось. Месяц держали в запаснике. Потом уже стало поздно подсовывать ее кому-нибудь. Пришлось сдать в приют. Но лучше одну, чем двух. Одной повезло, дочерью генерала стала, а не каторжанки без роду-племени. От кого покойная залетела — непонятно. Слышала, будто больше года сидела под следствием, ну, и дала надзирателю за пачку сигарет. Теперь не докопаешься. Труп сожгли. Могилы нет, и имени тоже. Она к нам под номером попала. Не человек, а номер. Ну? Теперь ты знаешь, кто твоя мамашка? Легче стало? Деньги оставь и ступай с Богом. Вид у тебя приличный, значит, повезло. Наследственность — коварная штука. Умершей девчонке и двадцати не было, а уже насквозь прогнила. Тюрьмы людей не красят.
Рита оставила деньги, встала и молча ушла. Остаток дня она провела в баре, пила водку, но не пьянела. Может быть, человеку не все знать обязательно? Меньше чем за сутки выяснилось, что у нее есть родная сестра, а ее мать была преступницей, об отце и думать нечего.
