— А что с его женой случилось?

— Застрелилась в гостиничном номере. С любовником встречалась. Его запомнили, а потом и нашли. Они давно уже встречались. Молодой жеребец. Улик полно. Но он утверждает, будто не встречался в этот день с Олесей. Женой Злотвера. Алиби нет. На ручке пистолета его отпечатки. Говорят, у них была страстная любовь. Убил из ревности к мужу. Борис Воскобойников был нищим, а Олеся хотела красивой жизни. Вот только муж ей попался не из числа принцев, и она продолжила связь с Борей. Сначала он брыкался, а потом написал чистосердечное признание. Ясное дело, пугнули парня. Пятнадцать лет влепили. Скидку сделали за состояние аффекта. Чушь! Не пролезает. Думаю, что судей тоже купили.

— Ясно. А ты что думаешь?

— Злотвер убил свою жену. Бориса на тот день отвлекли. Лишили алиби. Напоили где-нибудь. А убийца в его одежде мог проникнуть в номер и ухлопать женушку. Его же видели.

— А как Олесю заманили в номер?

— Они там и раньше встречались. Надо было лишь выяснить день и час их следующего свидания. Бориса перехватили и заперли в подвале, а вместо него в отель пошел убийца. Олеся уже ждала его в номере.

— Как все до безобразия просто, — усмехнулась Рита.

— Криминальный талант, милочка. Чем проще преступление, тем труднее его раскрывать. Берут все, что лежит на поверхности. Никто до сути не докопается. Висяки и глухари уже всех к земле придавили. Сегодня мент — презренная личность. Ни почета, ни уважения.

— Хорошо. Гуляй, Юрик. Жди звонка.

Время вышло, но Рита не стала вылезать из ванны, тогда этого слюнтяя и вовсе не выгонишь, стоит ему увидеть ее тело.

Андрей Злотвер звонил ей вчера и просил о встрече. Хотел вместе поужинать. Она назначила ему встречу на завтра. А сегодня Рита решила поужинать с сестрой.

Свою мать Снежана ненавидела и не раз желала ей смерти. Но у пожилой женщины, привязанной к инвалидной коляске, было крепкое сердце. Такая еще сто лет проживет. Такую можно только убить. Тихон мог бы это сделать. Человеческая жизнь для него ничего не значила. Но в доме жила домработница. Кошмарная баба. Здоровая, как лошадь, и преданная хозяйке, как собака. Перед ней Снежана разыгрывала скромную очаровательную девушку, поглощенную науками и искусством. Затея опасная, но она не выходила у Снежаны из головы. Главным плюсом в ее задумке считался мотив. У дочери не было мотива убивать мать. Квартира, дача, машина были записаны на ее имя. Это сделал еще отец, не считаясь с возражением матери. Сбережения оформлены на имя предъявителя. Снежана знала, где мать их прячет, но никогда не просила у нее денег. Ей своих хватало. Как-никак, а работает референтом самого министра. Из дома иголки не пропадало. Иногда Снежана надевала дорогие украшения матери, но всегда их возвращала. Да и своих у нее хватало. Одна заколка для волос стоила бешеных денег. Ни деньги, ни ценности молодую красавицу не интересовали. Свою ненависть к матери она умело скрывала, изображая из себя невинную овечку. Но каких трудов это ей стоило. Выходя из комнаты матери, девушка скрипела зубами, она даже плакала, но победить в себе ярость не могла.

Двумя этажами ниже жил тот самый военный атташе, друг отца, тот, что когда-то устроил ее на работу в Министерство иностранных дел. Практически в Москве он не жил. Пятый год работал за границей и уехал, как это принято, с семьей. У Снежаны были ключи от их квартиры. Поливала цветы, смахивала пыль, следила за порядком. Там же она хранила свои шубки, дорогую одежду и прочие вещи, которым не следовало попадаться на глаза матери и служанке. Да и о ключах никто не знал, даже Тихон. Полный холодильник деликатесов позволял жить в автономном режиме не меньше двух недель. Прекрасное убежище.

Телефонный звонок разбудил Снежану от задумчивости. Она взяла трубку, и на ее лице появилась радость. Тихий низкий голос сестры она узнала сразу же.

— Бог мой! Я так ждала твоего звонка. Я уже скучаю без тебя, хотя мы виделись только мельком.

— Предлагаю вместе пообедать и обсудить некоторые планы. У меня есть к тебе предложение.

— Где? Во сколько?

— Ресторан «Савой». Я заказала столик на двоих. Часов в восемь приезжай.

— Обязательно.

Метрдотель проводил Снежану к заказанному столику. Ошибки быть не могло. Но сестры не хотели выглядеть одинаково и смущать публику. Общим были лишь темные очки. Рита надела рыжий парик, Снежана черный. Теперь они стали разными, если не приглядываться.

— К тому же мы думаем одинаково, — улыбнулась Рита.

— А что тут удивительного? — спросила сестра.

— Ничего. Нам будет легко понимать друг друга. Без лишних слов. Я заказала коньяк и закуску. На горячее цыплят. Тут умеют их делать. Ну, а теперь пора снять очки. Мне нужны твои глаза.

Снежана сняла очки, и Рита увидела яркие сияющие глаза.

— Ты так мне ничего и не рассказала о себе.

— Нечего рассказывать, сестренка, — с грустью сказала Рита. — Жизнь меня по головке не гладила. Зеленая тоска. А вот ты выглядишь благополучной девушкой. Лоска в тебе хватает.

Снежана нахмурилась.

— Почему ты так говоришь? И что ты можешь знать?

— Наследственность, милая. Наши родители были преступниками. Оба. В святые мы не годимся. Ты больше похожа не на меня, а на мою дочь. Она тоже похожа на ангела, но с гнильцой. Красавица, отличница и воровка. В жизни не подумаешь. Такие пятна не выводятся.

У Снежаны закололо сердце. В лоб ей никто таких вещей не говорил. Женщина, сидящая напротив, видела ее второй раз в жизни и тут же раскусила ее. Бесполезно спорить и оправдываться. Зеркалу не соврешь.

— Зачем же ты со мной встретилась?

— Мы одно целое. Никто никогда не узнает о существовании двух копий. Один грабит, другой создает алиби. Такого фокуса никто никогда не видел.

Снежана побледнела. Она искала в сестре спасение, но зашла в болото. Придется тонуть. Выйти сухой она не сможет. От Риты веяло магнетической силой.

— И кого мы будем грабить?

— Есть один мужичок. Очень богатый. У него мешки денег. Им и займемся.

— Выкрадем и выкуп запросим? Срабатывает.

— Возможно. На первом этапе. Но нас очень быстро найдут и оторвут головы. У него целая армия головорезов. С нашим преимуществом глупо так работать. Мы все получим честно и официально. Я выйду за него замуж по твоему паспорту. Генеральская дочка не вызовет подозрений. Потом он умрет, в то время как я буду сидеть с его друзьями. Так он сам убил свою жену. За что боролся, на то и напоролся. Зачем выдумывать велосипед?

— И ты думаешь, я смогу это сделать?

— А разве ты еще никого не убивала? — Рита заглянула в глаза сестре.

— Нет. Но планы строила. Кишка тонка. Духу не хватает. Я давно мечтаю убить свою мать. Если она наша мать, в чем я сомневаюсь.

— Наша мать тюремная шлюха! И не будем об этом. Важно начать. Потом не остановишь. А затем ты выйдешь замуж по моему паспорту. Город придется сменить, где меня никто не знает. Я ведь дамочка известная в определенных кругах. Курортный роман в Сочи с сибирским олигархом, венчание, неожиданная смерть и наследство.

— Мне не нужны деньги, Рита.

— У меня их тоже хватает. Дело не в деньгах. Дело в мозгах, которые рождают кошмарные мысли. Дело в ногах, выводящих нас на кривую дорожку. А люди, с которыми нас сталкивает жизнь? Я помню двух-трех человек, остальное хлам. И этот хлам нам нравится. С другими мы не уживаемся.

Перед глазами Снежаны возник образ Тихона Плоткина. Отъявленный выродок, но других мужчин она не знала, сваливая все на свою искалеченную ногу. Не в ноге дело. Она уже давно не понимала, что ее возле него держит. Старый урод, зверь, отвратное животное. Такого и человеком не назовешь.

— У меня есть сообщник, — призналась Снежана. — Он меня не отпустит.

Рита выложила на стол стеклянную баночку с валидолом.

— Здесь таблетки амитала натрия. Военные разработки. Говорят, будто в КГБ их использовали как сыворотку правды. Подавляет волю человека. Одной таблетки хватит, чтобы человек заговорил. От двух он погрузится в глубокий сон. От трех умрет. Но у них один недостаток. Его обнаружат в крови, если сделают анализы на яды. Судмедэксперты редко делают такие анализы, если другие причины очевидны. Например, ножевое ранение или дырка от пули. С чего-то ты должна начинать. Помни, сестренка, нам сообщники не нужны. Нас только двое. А для всего мира существует только одна женщина. Я или ты, зависит от обстоятельств. Год работаем, два отдыхаем. В Париже, например.