— Что вы так на меня смотрите? — спросил он. — У меня, часом, вторая голова не выросла?

— Нет, все в порядке, — отозвалась девушка. — Просто здание снаружи кажется меньше, а здесь столько всего…

— Мне показалось, что причина вашего смятения как раз во мне, а не в количестве помещений, — Тревер пожал плечами. — Впрочем, если все нормально, я этому только рад. Если я правильно понял, вы беспокоитесь по поводу будущего ребенка.

— Да. Обычно это было делом только семьи, — сказал Кангун, — но теперь…

— Теперь, с тех пор, как начался этот ужас, — подхватила «Аурелиа», — я так боюсь, что наше дитя может родиться больным… говорят, вы здесь правда можете как‑то помочь?

— Пытаемся. Да, я не представился. Мое имя Тревер.

— Очень приятно. Что я должна делать?

— Просто пройти со мной. Это не займет много времени. Все, что мне нужно, — капля твоей крови, Аурелиа. Ты даже не успеешь ничего почувствовать.

— Мне плохо, — девушка стремительно побледнела. — Меня тошнит. Где здесь туалет?

— Дальше по коридору. Пойдем, я провожу.

— Я сама дойду, — пролепетала она. — А потом куда?

— Сюда, — Тревер указал на дверь одного из рабочих помещений. — Не волнуйся, я подожду.

«Кангун, — мысленно попыталась Айцуко обратиться к брату, — это не Джошуа, а тот, другой, его двойник. Но ведь Джошуа говорил, что он пропал. Я ничего не понимаю. Ты меня слышишь?»

Брат молчал и явно не воспринимал ее слов. Причем Айцуко знала, что здесь дело не в защите. Она чувствовала себя словно оглохшей и онемевшей. Что‑то чуждое полностью блокировало ее обычную связь с миром. Кангун тоже это ощущал. Здесь можно было объясняться только при помощи речи, иначе не получалось. Установленное Фрэнком поле действовало надежно.

— А я бы не мог пока быть чем‑то полезен? — спросил у Тревера Кангун.

— Мог бы. Следует уточнить ваши данные, мы сейчас этим займемся. Или ты хочешь сохранить анонимность? Такое тоже возможно, я тогда просто обозначу вас номером, и все.

— Нам нечего скрывать, — Кангун понимал, что должен отвлечь чужака и дать возможность Айцуко уйти подальше, хотя ее затея с каждой секундой нравилась ему все меньше и меньше. — Знаешь, дайоны сейчас переживают не лучшие времена, и я не понимаю тех, кто лучше готов умереть, чем просить помощи у чужаков.

— Разумно, приятель. Итак, назови полностью свое имя… Слушай, что‑то твоя жена задерживается. Ты уверен, что с ней все в порядке?

— Думаю, да, — кивнул Кангун. — В ее положении всякое бывает, думаю, она вот — вот должна появиться. Слушай, а как вам удается выяснить, здоровым родится наш ребенок или нет?

— Попробую объяснить. Мы исследуем генетический код и с помощью специальной аппаратуры находим поврежденный ген. Смотри, — Тревер включил одну из рабочих программ, — здесь все достаточно ясно…

Да что же это такое?! Айцуко всегда удавалось без труда определить местонахождение нужного ей человека в пределах одного здания. Еще в детстве Кангун ужасно злился на нее, когда они играли в прятки — Айцуко умела совершенно затаиться и не выдать себя, даже если он проходил от нее в двух шагах, а его мысли она отлично слышала на любом расстоянии. Но сейчас у нее ничего не получалось, она не ощущала присутствия Джошуа и не знала, куда идти. Что‑то мешало ей, заставляло чувствовать себя беспомощной. Неужели она ошиблась, и он пошел вовсе не в этот проклятый Центр. Или уже побывал здесь, но тут же снова сбежал? Не может быть. Но тогда почему она его не чувствует?

— Стоп, милая. Так — так — так. Ты, кажется, заблудилась?

Айцуко вздрогнула и замерла. Фрэнк! Она даже не заметила заранее его приближения. Определенно, сегодня был не ее день. Холодные серые глаза на неподвижном, как у андроида, лице светились недоброй усмешкой.

— Аурелиа Сондо, — Фрэнк сжал пальцы на ее предплечье. — Мы уже с тобой встречались. Не помнишь, где именно?

— Нет, ты меня с кем‑то путаешь…

— Невероятно. Феномен дежа вю! Бывает, конечно, но я уверен, что возле дома Чеона была все‑таки именно ты. Здесь можешь не сверлить меня глазами, это бесполезно. Ваши штучки на моей территории не проходят. И вообще, что ты делаешь в Центре? Кто тебя послал следить за мной? Чеон?

— Я… мы пришли с мужем… — начала Айцуко.

— Не морочь мне голову, — повысил голос Фрэнк, заставляя Айцуко идти рядом — она едва поспевала за его стремительными широкими шагами. — Тревер, — позвал он, вталкивая девушку в то же помещение, где находились ее брат и чужак, похожий на Джошуа, — куда ты смотришь? Она шляется по всему Центру, точно у себя дома. Кангун и Аурелиа Сондо, молодые супруги… так, — Фрэнк быстро набрал какую‑то комбинацию на клавиатуре компьютера. — Странное дело, в Олабаре нет такой семьи и вообще ни одной женщины с именем Аурелиа! С кем же мы имеем честь беседовать на самом деле? У тебя есть предположения на этот счет, Тревер?

— Нет, — тот пожал плечами, заинтригованный неожиданным поворотом событий.

Девушка было дернулась, но Фрэнк заставил ее сесть, едва не вдавив в стул. При этом платье сползло с ее левого плеча, и хотя Айцуко поспешно его поправила, мгновения хватило на то, чтобы заметить татуировку у нее под ключицей — искусно изображенная в натуральную величину желто — черная пчелка с расправленными крылышками.

— А у меня есть, — медленно произнес Рейнольдс. — Понимаю вашу застенчивость, юная леди, но вы не позволите ли повнимательнее рассмотреть ваше… украшение? Весьма о многом, кстати, говорящее. Нам, конечно, чужие мысли читать не дано, но кое‑что все же доступно. Как насчет «Возвращения»?

Айцуко вздрогнула. Фрэнк, пристально следивший за ее реакцией на свои слова, покачал головой.

— Так я и думал. Видишь ли, Тревер, нашему присутствию в зоне дельта — си дайоны отнюдь не рады. Кое‑кто из них готов из кожи вон вылезти, чтобы все «чужаки», как они нас называют, убрались отсюда поскорее. Они разрушают то, что мы создаем на этой земле для их же блага, выводят из строя электронные устройства, превращают сверхчувствительные, высокоточные, дорогие приборы в бесполезные груды железа. Правда, такой вредоносностью отличаются, по счастью, далеко не все, а в основном религиозные фанатики, принадлежащие к секте «Возвращение». Очевидно, имеется в виду — к первобытной дикости, отчего‑то милой их сердцу больше, чем добрые отношения рас и цивилизаций. Пчела — их символ. У всех членов секты такая татуировка. Я почти уверен, что этот милый молодой человек тоже украсил себя подобной картинкой. Я не ошибся? — он повернулся к Кангуну.

— Нет! Он ни при чем, — возразила Айцуко. — Кангун не принадлежит к нашему движению. Можете проверить. Пожалуйста, отпустите его. Он никогда не делал вам ничего плохого и даже в мыслях этого не имел!

— В отличие от тебя и твоих друзей, не так ли? Ничего, сейчас я вызову полицию и сдам эту очаровательную пару местным властям. Там с ними разберутся по — своему. У дайонов оригинальные методы воздействия на тех, кто нарушает закон, а «Возвращение» признано социально опасным — таково было вполне обоснованное пожелание Межгалактического Совета. Дайоны не заключают преступников под стражу, но их ждет поражение в правах — своеобразное всеобщее бойкотирование.

— Айцуко, — простонал Кангун, — это конец. Теперь я не смогу получить заказ, ведь меня тоже обвинят…

— Значит, по — настоящему ее зовут Айцуко. Уже лучше, — заметил Фрэнк.

— Я защищала от тебя моего друга, — с ненавистью произнесла девушка, обращаясь к нему, — ты сам опасен, ты сумасшедший! Джошуа пришел ко мне за помощью после того, что ты с ним сделал, и я не собиралась позволить тебе снова над ним издеваться!

— Вот оно что. Значит, Джошуа, — глаза Фрэнка сузились, как у разъяренной кошки. — За это ты тоже ответишь, маленькая дрянь.

— Фрэнки, — остановил его Тревер, — подожди. Пусть она расскажет свою версию событий, полицию мы всегда успеем вызвать.

— Я ничего не буду вам говорить, — Айцуко вскинула подбородок и отвернулась. — Вы не сможете заставить меня отвечать.