– Значит, ты заставляешь меня сделать выбор между тобой и Кеньонами?

– Не говори глупостей. Приезжай сюда когда захочешь, я препятствовать не буду.

– Но ты не приедешь со мной?

Как могла она оставаться с человеком, который не хотел или не мог избавиться от своей ненависти к дорогой для нее семье? И хотя сердце Кэсси разрывалось на части, она заставила себя произнести роковые слова:

– Ты заставляешь меня сделать выбор, Сэмюел. И я выбираю Кеньонов.

На следующее утро, держа в руке сложенный лист бумаги, Сэмюел спускался по лестнице, надеясь отыскать братьев, чтобы они поставили свои подписи на юридическом документе.

Это был двадцатый день рождения Кэсси. В качестве подарка Сэмюел собирался преподнести ей то, о чем она давно просила: его подпись на договоре о раздельном проживании. Перспектива эта ужасала его, все в нем противилось этому, но решение было твердым. Он должен принести жертву, должен освободить Кэсси от нежелательной для нее роли в его планах создания собственной династии. Она должна получить возможность осуществить свою мечту, переехать в собственный коттедж в пригороде, продолжать сочинять романы и самостоятельно решать свою судьбу.

«Я выбираю Кеньонов». Эти слова ужасали его. Даже сейчас у него перехватило дыхание. Боже, он не мог, не должен был потерять Кэсси! Но он уже ее потерял.

Если только он не сумеет ей доказать, что избавился от терзавшей его ненависти. Доказать не на словах, а на деле. Он должен переступить через гордость и открыть сердце братьям и бабушке. И это должны быть не пустые клятвы, он должен показать Кэсси, что действительно изменился.

Ему следует молить Бога, чтобы она захотела вернуться к нему. Она ведь говорила, что любит его, а для него главным было заставить ее осуществить его амбициозные планы. Мысль о том, что он своими руками убил ее любовь, парализовала Сэмюела.

Он не отказался от принятого решения возвратиться в Лондон и возобновить поиски убийцы. Возможно, оказавшись в привычной обстановке, он почувствует облегчение. Возможно, ему перестанет казаться, что сердце его разрывается на части. Возможно, он даже почувствует, что у него выросли крылья.

«Потребность в любви вовсе не признак слабости. Но открыть свое сердце навстречу любви очень трудно, это большая работа».

Неужели Кэсси права и все эти годы он лелеял свою ненависть только потому, что так было легче, чем приехать сюда, в дом Стокфордов, с открытым сердцем и попытаться избавиться от нее? В одном Сэмюел был твердо уверен – он не может жить без Кэсси. Никогда раньше он ни от кого не зависел, а теперь она нужна ему как воздух. Ему не надо копаться в своей душе, чтобы понять, что он любит Кэсси. Безгранично. Безумно. Безнадежно.

И все же он должен дать ей свободу. Он обязан это сделать.

Войдя в столовую, он застал там одного Майкла, заканчивавшего завтрак. Его брат отложил лондонскую газету и взялся за кофе.

– Нам недоставало вас с Кэсси вчера за обедом.

Сэмюел подошел к буфету и налил себе чашку кофе. Сев за стол и глотнув кофе, он заставил себя признаться:

– Мы поссорились.

Майкл сочувственно взглянул на него.

– Между прочим, Вивьен прочитала «Черного лебедя» вчера вечером. Чилтерн дал ей свой экземпляр.

Боже, Сэмюел вовсе не хотел поднимать эту тему. Он не хотел обсуждать образ пирата из книги.

– Тогда Вивьен, наверное, сказала вам, насколько описанное близко к моей ситуации?

Откинувшись на спинку стула, Майкл кивнул.

– Я должен сказать, что вы получили по заслугам. Прежняя ненависть всколыхнулась в душе у Сэмюела, но он сумел ее побороть. Брат его сказал правду. Он женился на Кэсси из недостойных побуждений и заслужил роль злодея. Как и Грэндич, Сэмюел не мог превратиться в положительного героя, не избавившись от жажды мести.

Но сейчас он должен отпустить Кэсси.

Несмотря на большой опыт неприятных деловых разговоров, предстоящий казался Сэмюелу самым неприятным. Развернув сложенный лист бумаги, он через стол протянул его Майклу:

– Я хотел бы, чтобы вы засвидетельствовали мою подпись на этом документе.

Майкл взял бумагу, просмотрел, и лицо его потемнело.

– Черт возьми, не слишком ли это?

– Это то, чего хочет Кэсси. То, чего она хотела всегда. Она подготовила этот договор, когда я был за границей, и прислала мне его по почте. И я сразу же вернулся домой.

– Бог мой, я бы поступил точно так же. Но я бы сделал все, что в моих силах, чтобы отговорить ее.

Сэмюел усмехнулся:

– Я пробовал, но не смог ее убедить. Тогда я заключил с ней сделку. Сказал, что, если она введет меня в лондонское общество, я в конце сезона подпишу договор о раздельном проживании.

– Чтобы выиграть время и уговорить ее. Прекрасная идея. Но сезон еще не закончился.

– Для меня он закончен.

Сэмюел больше уже не стремился быть принятым в высшем обществе. Идея теряла всякую привлекательность, если Кэсси не было рядом.

– Вы уверены, что Кэсси все еще хочет иметь этот договор? – спросил Майкл.

– Если захочет, она сможет уничтожить его. Я заставил ее выйти за меня замуж. Теперь она сама должна решить, нужен ли я ей.

– Понимаю, – проговорил Майкл, с сочувствием взглянув на Сэмюела, и поднялся со стула. – Хорошо, тогда пройдемте в мой кабинет, я приглашу Джошуа, и он присоединится к нам.

Они вышли из столовой и по длинным средневековым коридорам направились в другой конец дома. В одном из залов навстречу им с лестницы спускался Уолт в светло-синем сюртуке, цвет которого еще больше подчеркивал злосчастные прыщи на лице. Увидев Сэмюела, он сердито посмотрел на него.

– Фирт, – произнес он таким тоном, словно это было ругательство, – я должен поговорить с вами.

– Пойдемте с нами, – спокойно предложил ему Сэмюел, – вы сможете быть у нас вторым свидетелем.

В кабинете Майкла они уселись вокруг большого письменного стола. В комнате было много книг, зеленые шторы закрывали высокие окна. Проникающие в комнату солнечные лучи образовывали замысловатые узоры на малиновом с золотом ковре.

Поставив свою подпись под именами обоих братьев, Уолт положил ручку и, с удивлением глядя на Сэмюела, проговорил:

– Черт знает что происходит, Фирт. Я собирался потребовать, чтобы вы либо относились к Кэсси с большим уважением, либо исчезли из ее жизни. Но вы опередили меня.

– Примите мои извинения, – только и смог произнести растерянный Сэмюел. Глядя на лежавший на столе договор, он вдруг почувствовал, что к его глазам подступают слезы. Боже, только этого недоставало – расплакаться на глазах этих двух мужчин! Крепко сжав зубы, он посыпал песком еще не высохшие чернила на подписях.

Дело было сделано. Засвидетельствованный маркизом Стокфордом и герцогом Чилтерном, договор имел законную силу и мог быть предъявлен в любом суде. Теперь только сама Кэсси могла изменить их судьбу, он больше не мог диктовать ей свои условия. У нее появилась возможность выбора.

«Я выбираю Кеньонов», – звучало в голове у Сэмюела.

Майкл подошел к застекленному буфету, достал графин и, налив в стакан бренди, протянул его Сэмюелу:

– Думаю, старина, вам это не повредит.