На следующее утро Кэсси уже собиралась выйти на улицу, когда узнала о нежеланном госте. Она поднялась поздно после беспокойного сна. Ночью Кэсси несколько раз просыпалась, ощущая жар и с волнением думая о том, что в соседней спальне спит ее муж. Ей чудился его поцелуй – и даже нечто большее... Она чувствовала себя измученной, однако не могла откладывать визит к своему издателю.

Проходя через холл к входной двери, Кэсси услышала мужской голос в гостиной. Резанувшая ее слух фамильярность этого насмешливого голоса заставила ее остановиться. Затем ею овладела паника.

Забыв о своих планах, она поспешила в гостиную, шурша длинными юбками. Невысокий коренастый мужчина стоял около Флоры, которая, сжавшись, сидела на диванчике у камина. Держа в руках вышивание, она с явным страхом смотрела на гостя.

Это был ее пасынок, Чарлз Вудрафф. Он с детства научился у отца получать садистское удовольствие от издевательства над женщинами. Кэсси направилась прямо к нему:

– Что здесь происходит?

– Миледи, – обратился к ней Вудрафф, отступая на шаг и кланяясь ей, – весьма рад снова видеть вас.

Он был лет на шесть старше Кэсси. Темно-зеленый, сшитый на заказ сюртук очень шел к его светлым волосам и бледному лицу. Многих могли бы ввести в заблуждение его вежливые манеры, но Кэсси знала, что это отъявленный головорез.

– Чего вы хотите от Флоры?

– Я только пытался убедить ее позвать вас. Но мне кажется, она стала еще более упрямой, чем раньше.

Он бросил на Флору предупреждающий взгляд, от которого та буквально съежилась. Так она выглядела всегда, когда сталкивалась с Чарлзом Вудраффом или его отцом Норманом.

Флора держала свое вышивание как защитный экран, и Кэсси заметила красные пятна на материале. Пятна крови были видны и на ее бледных пальцах. Ужаснувшись, Кэсси спросила:

– Он уколол вас иголкой? Флора опустила глаза:

– Ничего страшного. Я сама виновата.

Разъяренная, Кэсси повернулась к Вудраффу, который невозмутимо смотрел на нее своими круглыми карими глазами:

– Трусливый негодяй, немедленно покиньте этот дом!

– Всему свое время. – Чарлз вытащил из кармана маленькую серебряную коробочку, открыл ее и сделал пару вдохов. – Моя мачеха сообщила мне новость. Она сказала, что ваш муж вернулся из своей дальней поездки.

– Да, и если он увидит вас здесь, то непременно спустит с лестницы.

С видом явного превосходства Чарлз спокойно спрятал коробочку в карман.

– Флора также сказала, что он ушел в контору. Такова доля всех незнатных людей – им приходится целый день трудиться.

Кэсси презирала таких людей, как Чарлз Вудрафф, проводивших жизнь в абсолютном безделье.

Как ни странно, в этом вопросе ее взгляды и взгляды ее мужа совпадали.

– Вы поступите разумно, если найдете себе какое-нибудь занятие, вместо того чтобы издеваться над женщиной.

– Глядя на вас, – произнес он, осматривая Кэсси с головы до ног, – я не могу удержаться, чтобы не позавидовать вашему мужу, которому дозволено посещать вашу спальню.

Спазм в животе почти лишил Кэсси дара речи. Этот подонок уже не в первый раз намекал, что хотел бы близости с ней. Услышав его бесстыдные слова, она почувствовала себя словно вывалянной в грязи и тут же вспомнила, что ее реакция на вчерашнее поведение Сэмюела была совсем иной.

– Я уже услышала от вас больше чем достаточно. Если вы не покинете дом самостоятельно, я вызову лакея.

Кэсси повернулась, намереваясь уйти, но Чарлз встал у нее на пути, широко раскинув руки. Хитрый взгляд его глаз заставил ее остановиться и не подходить ближе.

– Подождите, – сказал он, – я еще не сообщил мачехе о цели моего визита. Я уверен, что ей будет интересно узнать, что планирует предпринять мой отец.

– Планирует предпринять? – испуганно переспросила Флора.

Чарлз Вудрафф растянул рот в улыбке, обнажив выступающие вперед зубы.

– Ему надоело платить деньги на ваше содержание. Он собирается опротестовать в суде договор о раздельном проживании.

Флора издала какой-то странный горловой звук. Подойдя к ней, Кэсси положила руку на ее дрожащее плечо:

– Не слушайте его, моя дорогая. Договор абсолютно законный, мистер Джеймисон уверен в этом.

– Существует одна зацепка, – сказал Чарлз. – Ни один судья в мире не посчитает договор законным, если мой отец скажет, что жена изменяла ему, соблазнив собственного пасынка.

Отвратительное обвинение привело Кэсси в ужас. Она не сомневалась, что Чарлз подтвердит эту ложь.

– Это явная ложь, и вы попадете в тюрьму за лжесвидетельство.

– Стоит рискнуть. Мой отец обещал существенную прибавку к моему содержанию, – он не отводил взгляда от Кэсси, – но за соответствующее вознаграждение меня можно убедить изменить показания.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Кэсси уяснила себе смысл сказанного. Она передернулась от отвращения. Неужели он действительно думает, что она отдастся ему? Но если она откажется, то что будет с бедной Флорой? Еще до того как она собралась с мыслями, Флора, отложив вышивание, поднялась на ноги. Ее карие глаза были полны слез.

– Я вернусь к Норману, если надо. Только, пожалуйста, не втягивайте Кэсси в свои грязные дела.

Переживания подруги придали Кэсси сил, и она решительно объявила:

– Все в порядке, Флора. Мы дадим возможность мистеру Вудраффу представить свое гнусное предложение через моего адвоката.

Покачав головой, Чарлз рассмеялся:

– Я ничего плохого не предлагал. Если леди Кассандра убедит своего мужа предложить мне больше, чем мой отец, я с удовольствием скажу в суде правду.

Сэмюел стоял в порту, наблюдая за тем, как команда разгружала корабль, доставивший бочки с ромом. Лес мачт был виден везде, на сколько хватало глаз. Воздух был пропитан зловонием шкур, запахом табака и спиртных напитков, а также вонью от самой реки. Вокруг слышалась чужая речь, перебиваемая искаженным английским. Моряки распевали песни, радуясь возвращению на землю после продолжительных морских походов. Громко выкрикивались команды. Цепи громыхали, веревки шлепались, разбрызгивая воду, когда рабочие, управлявшие кранами, переносили бочки через борт судна. В центре этого организованного хаоса сотрудник таможни в сюртуке с медными пуговицами записывал в толстую книгу прибывающий товар.

Эта жизнь нравилась Сэмюелу. Суматоха и толкотня на набережной, прохладный воздух, даже не всегда приятные морские ароматы. Порт представлял собой место, где можно было разбогатеть, перевозя шелка, вина и пряности. Сэмюел приехал сюда, чтобы участвовать в проверке складов, но оказался в порту раньше, чем Гектор Баббадж и его сотрудники.

Стоя у входа, он наблюдал, как рабочие перекатывали бочки с португальским ромом по булыжникам на кирпичный склад. Однако Сэмюел понимал – если быть честным перед самим собой, то следовало признать, что чувство удовлетворения, владевшее им, лишь отчасти было связано с окружающей его суетой, а больше всего – с его личными делами.

Кэсси была к нему неравнодушна.

Принимая во внимание ее сдержанный характер Сэмюел не надеялся, что она так скоро ответит на его попытки соблазнить ее. Но с того момента, как он губами коснулся ее губ, Кэсси уже принадлежала ему. Она буквально растаяла в его объятиях, охваченная изумительной невинной страстью. Воспоминания о ее женственной фигуре, о ее груди долго не давали ему заснуть. Сэмюелу безумно хотелось оказаться в ее постели и еше полусонной овладеть ею.