– Ты можешь жить в этом замке, я купил его для тебя. Сэмюелу казалось, что напоминание о счастливом медовом месяце будет говорить в его пользу.

Кэсси покачала головой:

– Мне не нужен замок. Я хочу иметь маленький уютный коттедж, где я могла бы спокойно писать.

Она действительно к этому стремилась. И явно не хотела, чтобы ее муж был с ней рядом, Сэмюелу было неприятно услышать это.

– Как я понимаю, ты очень серьезно относишься к своему сочинительству. Раньше мне казалось, что это просто твое увлечение.

Кэсси осторожно взглянула на него из-под полуопущенных ресниц:

– Я получаю от этого удовольствие, вот и все.

– Я мог бы тебе помочь. – Неожиданно Сэмюелу в голову пришла удачная мысль. – Когда ты закончишь книгу, я смогу использовать свои связи, договориться с издателем...

– Нет! – Ее испуганный возглас прервал его. Облизнув губы, Кэсси продолжала: – Это мои личные дела, и я не хочу, чтобы ты вмешивался.

– Хорошо, – сказал Сэмюел спокойным голосом, хотя терпение его было на исходе, – раз ты не хочешь делиться своими мечтами со всем миром, так даже лучше. Я предпочел бы, чтобы твои фантазии оставались только между нами.

Его попытка напомнить об их интимных отношениях оказалась безуспешной. Кэсси поджала губы, прищурила глаза и внимательно смотрела на свои руки, как будто это было самое замечательное зрелище.

Для Сэмюела они действительно были замечательными, правда, он предпочитал их без перчаток и на своем обнаженном теле.

Кэсси перевела взгляд на проносившиеся мимо поля и словно забыла о существовании Сэмюела.

Но через несколько минут она повернулась к нему, и на лице у нее было выражение твердой решимости.

– Поскольку мы заговорили о будущем, – сказала она, – я хочу попросить тебя дать мне одно обещание.

– Скажи какое.

– Я хочу, чтобы ты пообещал, что, если я окажусь... в интересном положении, ты никогда не отберешь у меня ребенка.

Это было как выстрел пистолета из темноты. Он буквально пронзил Сэмюела. Ему хотелось откинуть голову назад и завыть от боли. Но он не сделал этого, не желая дать Кэсси понять, как глубоко она ранила его.

Ветер шевелил ее локоны, выбившиеся из-под шляпки. Она наблюдала за ним, кусая губу, и Сэмюел наконец понял, что ее беспокоило. Она все время думала о последствиях их любовных отношений. И считала его абсолютно безжалостным, готовым вырвать у нее из рук их ребенка.

Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и перевел глаза на дорогу.

– Мне кажется, сейчас преждевременно об этом говорить.

– Нет, – настаивала Кэсси, – при раздельном проживании отец имеет право забрать детей и воспитывать их. Он может даже запретить матери видеться с детьми. Такое случалось с другими женщинами. Я не хочу, чтобы это произошло со мной.

Сэмюел оторопел. Он не ожидал, что Кэсси была столь плохого мнения о нем.

– А как насчет моих прав? Ты захочешь лишить нашего сына или дочь отца? Я тоже не хочу, чтобы это произошло.

– Нет, конечно, нет! – Кэсси оживилась и положила руку ему на рукав. – Я знаю, как тебе было тяжело расти без отца...

Сэмюел сбросил ее руку.

– Ты ничего не знаешь, Кэсси. Я совсем не такой, как Джордж Кеньон, который отказался от своего сына.

– Я и не думала так, Сэмюел. Ты сможешь навещать нас всегда, когда захочешь.

– Как великодушно! Ты говоришь так, как будто все уже решено.

Гримаса огорчения исказила лицо Кэсси. Она схватила его за руку и постаралась заглянуть в глаза.

– Не надо сердиться, Сэмюел. Я только хочу быть уверенной в том, что, если у нас будет ребенок, мне не придется расстаться с ним. Ты должен понять меня.

Взволнованный взгляд ее огромных голубых глаз подавил его возмущение. Он все понимал, и в этом была его беда. Даже сейчас, в этот момент, Сэмюелу хотелось прижать Кэсси к себе и пообещать все, чего она хотела.

– Я никогда не заберу у тебя нашего ребенка, – проговорил он сквозь зубы, – даю тебе мое честное слово. – И опять перевел взгляд на дорогу.

Давая это обещание, Сэмюел не ощущал угрызений совести. Он был уверен в том, что Кэсси вместе с детьми, сколько бы их ни было, останется с ним. Независимо от того, нравится это ей или нет.

Кэсси еще никогда не испытывала такой радости и одновременно сожаления от возвращения домой. Однако, войдя в свою спальню, она почувствовала, что смотрит на нее другими глазами.

Некоторое время она стояла неподвижно, как будто привыкая к давно знакомому окружению. Голубые занавеси и изысканная мебель всегда успокаивали ее. На столе, как всегда, стояла чернильница, рядом с нею лежали ручки.

Пара кресел стояли у камина, как бы приглашая присесть с хорошей книжкой. Но сейчас Кэсси недоставало каменных стен, шелковых оборок на кровати... и любовника, который превратил в реальность все ее мечты.

Нет, не любовника, а человека, которого она любила. Человека, который возмущал ее своей ненавистью к Кеньонам и волновал своей озорной улыбкой.

Кэсси тихонько вздохнула. Все в комнате было прежним, изменилась она сама.

Медленно сняла она шляпку и ротонду. Сэмюел высадил ее возле дома со строгим наказом отдыхать, а сам поехал прямо к себе на работу. Флора встретила ее у дверей, торопясь узнать, простили ли ей участие в похищении. Кэсси пришлось потратить немало времени на то, чтобы убедить подругу, что вынужденный медовый месяц прошел удачно. Сославшись на головную боль, Кэсси прекратила беседу и поднялась к себе.

Она чувствовала себя немного виноватой в обмане, но ей нужно было побыть одной. Требовалось время, чтобы осознать произошедшие перемены. Она впервые почувствовала себя женщиной. И еще она ощущала непреодолимое желание вернуться в старый замок, в объятия Сэмюела.

Кэсси хотелось сохранить в себе радостное чувство, владевшее ими обоими в замке, но в тот момент, когда дверь замка закрылась за ними, мысли о будущем навалились на нее. Она думала о своем нежелании вращаться в высшем обществе, о последствиях публикации книги.

Но все эти волнения не шли ни в какое сравнение с той проблемой, которая не покидала ее все эти семь дней. Она могла оказаться беременной.

Сейчас эта мысль согрела ее. Кэсси положила руку на живот, стараясь представить себя с ребенком. Будет ли Сэмюел рад этому? Или посмотрит на нее своим холодным жестким взглядом? Она вспомнила выражение его глаз, когда он произнес эти слова: «Я совсем не такой, как Джордж Кеньон, который отказался от своего сына».

Сэмюел был так зол на нее! Возмущен до предела. Кэсси было неприятно, что он решил, будто она сравнивает его с его отцом.

Наверное, ей вообще не следовало упоминать о его отце.

Кэсси опустилась на кровать, пытаясь привести в порядок свои мысли. Ей обязательно нужно было высказать Сэмюелу свои опасения, было бы неразумно держать их при себе. Она должна была заручиться его обещанием не отбирать ребенка. Одна мысль о возможности вынужденной разлуки с младенцем приводила Кэсси в ужас.

Но теперь она не могла забыть, каким взглядом Сэмюел смотрел на нее. В глазах его была холодная ярость. Такая бурная реакция с его стороны удивила Кэсси. В ушах у нее звучал его вопрос: «Ты хочешь лишить нашего сына или дочь отца?»

Все это время она думала только о своих собственных проблемах, не заботясь об интересах Сэмюела. Ей даже в голову не приходило, что, возможно, он тоже хотел бы иметь ребенка. Кэсси боялась, что жестокая сторона его характера возобладает, когда они вернутся в город. Да, в течение этих семи дней он был нежен и внимателен с нею, но жизнь в средневековом замке была похожа на мечту, а в Лондоне их ожидала реальная жизнь.

И сегодня вечером им предстоял первый бал. Она должна ввести Сэмюела в высшее общество. Это было началом осуществления его плана достижения равенства с Кеньонами. Он потребовал, чтобы Кэсси находилась на балу рядом с ним, и не собирался отказываться от этого.

Кэсси поежилась, как от холода. Ей было неприятно думать о предстоящем бале, о необходимости вести светскую беседу с незнакомыми людьми, изображая при этом заинтересованность. Еще одна мысль угнетала ее, мысль, которой она не делилась ни с кем.