Он направился вниз по улице, а когда дома начали скрывать направление, стал ориентироваться по ритмичному биению барабанов.

Сержант вышел на нужную площадь и со стороны выискивал кандидатуру на осведомителя.

Мальчишка лет двенадцати с вороватым взглядом прошёл по краю людской массы и нырнул внутрь. Ронин последовал за ним. Ребёнок не обращал внимания на лица, ни тех, кто спереди, ни тех, кто сзади. Последнее было удачно для Ронина, так как у него нарисовалось выражение не самое подходящее для праздника, а потому резко контрастирующее с остальными, такое сразу бросается в глаза.

Наконец, мальчику надоело бродить, и он влез в карман. Чужой естественно. Сержант, не долго думая, поймал вора за руку, зажимая уже захваченный предмет в маленькой хрупкой ладошке.

Человек обернулся и увидел карманника, из зажатых пальцев которого просматривались золотые часы, цепочка тоже выскользнула наружу. Не появись Ронин и воришка получил бы настоящее состояние по меркам преступной среды, безумная удача и такой же эпичный провал.

— Это ваше? — Спросил Ронин, отобрав вещь.

— Моё. Ах ты мелочь подзаборная! — Мужчина поднял руку и ударил бы ребёнка, если бы Ронин не перехватил её.

— Давайте поступим законным образом.

— Нет! Нет! — Запищал воришка.

— Да, отличная идея. — Согласился незнакомец, видя перекошенное в страхе лицо мальчика. — Сдайте его в тюрьму!

И продолжил развлечение, от которого его отвлекли, только часы переложил в нагрудный карман.

Сержант волочил карманника за собой.

— Нет, дяденька, отпустите! Умоляю Вас! — Он просил, но не переставал вырываться. Не кусается и то хлеб.

— Неужели ты так боишься стражи? Разве тебя не выручит хозяин?

— Я не стражи боюсь, а Ролфа Рыжего. Это его территория. Отпустите, пожалуйста!

— Отведи меня к нему! — Приказал Ронин.

— Нет! — Заорал сильнее прежнего мальчик. Сержант оглядел переулок — никого. — Он убьёт меня! Он уже предупреждал, чтобы я держался подальше, но сегодня только сюда можно проникнуть.

— Ладно, не визжи. Хочешь заработать золотой.

— А?! Вы не поведёте меня к Ролфу Рыжему.

— Не поведу в том случае, если скажешь, где можно найти хорошего целителя.

Воришка с секунду усиливал завывание, но резко затих, как только смысл сказанных слов дошел до его перепуганного сознания.

— И Вы дадите мне золотой? — Не поверил он.

В темноте сверкнул злат, целое состояние для малолетнего сорванца, за украденные золотые часы он не получил бы больше, хотя цена их на самом деле значительно выше.

— Идите за мной, это недалеко.

Мальчишка побежал по улице, Ронин за ним, тоже бегом. Пять минут преследования, и воришка остановился напротив двухэтажного дома. Протянул руку.

— Я просил привести к целителю, а не к неизвестной двери.

— Да он всегда дома. — Пробурчал проводник и постучал железным кольцом. — Его зовут Харо барончик. Или Харо живчик. Но ты его так не называй.

— Кто там? — Послышалось с обратной стороны двери.

— Клея… клиент. — Ответил мальчик важно.

Двери отворились.

— Это ты Гил?

Воришка зашипел на Харо, отчаянно потирающего веки.

— Вы целитель? — Вступил в диалог Ронин.

— Возможно, а что Вам нужно?

— Нужно исправить старое ранение. Справитесь?

— Смотря, что вы подразумеваете под этим словом. Думаю, я в любом случае справлюсь, а Вы?

Сержант передал злот карманнику.

— Куда я денусь… Насчёт оплаты тоже можете не переживать.

— Тогда проходите. Гил, марш к себе домой! — Мальчика ноги унесли раньше, чем голова подала им команду.

Ронин проследил за улепетывающим воришкой и с грустью вспомнил Фирта. Практически, мальчик идет по стопам его друга с Долины.

Первый этаж был обставлен скромно: кушетка, причём не смятая, хозяин спал в другом месте, стол, два стула и масляная лампа. На второй этаж вела лестница в углу, там же было и окно больше похожее на витрину. Харо сделал пару пассов, и потолок озарился ярким белым светом.

— Ложитесь и снимайте все накидки.

Целитель терпеливо ждал, сидя на стуле.

Сержант лёг на живот.

— Так какое ранение?

Ронин снял подвески, в их числе оказался и перстень, который под перчаткой сильно бы выделялся. Иллюзия пропала.

— Ого! — Вырвалось у Харо. — Неплохой шрам. Оставить?

Ронин никогда не думал, чтобы оставить их, но сейчас, когда есть возможность от них избавиться, он решил их не трогать. Словно с ними пропадёт и часть его прошлой жизни.

— Давай на «ты». Оставь.

— Хорошо. Так, теперь может быть больно — я огражу нервные…

— Я сам.

Сержант погрузился в транс и прекратил подачу нервных импульсов от области, которую предстоит исправить. Он так много раз это проделывал, что уже через тридцать секунд был полностью готов.

— Начинай.

— Как хочешь.

Ронин услышал хруст и почувствовал, как натянулась кожа на спине. Ночные процедуры начались…

Капрал собрался навестить своего бывшего командира. Старый знакомый обещал ему выбить место получше, нежели капральство на западной границе. Дирт хотел попасть на свою прежнюю службу, но, учитывая последние факты, и у Хребта Фостра дел будет выше крыши.

В приёмной его встретил предупредительный слуга.

— Доброе утро, господин Дирт. Вчера Вам прислали приглашение на бал, но к сожалению мы не знали, где вас найти… Если же Вы решили присоединиться к празднованию недели богов сегодня, я могу подсказать, у каких фонтанов будут проходить основные мероприятия по почитанию Стримы, богини рек и озёр.

— Нет, не нужно. — На сегодня нет никаких изменений в планах, а потому можно еще день посвятить себе.

Мечник два раза посещал столицу Республики и успел запомнить расположение нужных зданий: дом друга, школу мечников и наёмную контору. Теперь из любого конца Гостима он мог найти к ним дорогу.

Это не было очень уж сложно. Город заложили относительно недавно, и параллельные направления улиц сохранили свою целостность и логичность. Года и человеческая рука не разрушили ни одной постройки, всё отлично сочеталось, сохраняло единый стиль. Отсутствовала та хаотичная застройка, присуща старым поселениям.

Дирт без проблем достиг жилья командира. Даже горожане не путались под ногами — отсыпались после ночных гуляний, чтобы вечером опять пуститься в дурманящие вопли и пляски. В армейской казарме, где он провел ночь, слава богам, додумались использовать заклинание, оградившее гарнизон от внешних звуков.

Постучал кольцом. Никого. Капрал и не надеялся застать друга дома в такое время, просто проверил на всякий случай. Но поскольку существовала вероятность того, что командир и сам кутил ночью, он постучал во второй раз. Дирт знал его как командира дальнего патруля, разведки и преподавателя боевых искусств, остальные стороны жизни друга находились за гранью их знакомства.

Нет ответа.

Ещё три минуты понадобилось, чтобы дойти к школе мечников. Командир, наверняка, руководствовался при выборе дома близостью к службе.

Из распахнутых ставень доносились характерные звуки тренировки. Здание по размерам равнялось конторе в Шоруте, но внутренний двор здесь отсутствовал, все занятия проводились в закрытых помещениях.

Дирт миновал проход и свернул налево. В большом зале в конце коридора проводились парные бои.

— А где все наставники? — Спросил капрал, не увидев знакомых преподавателей.

Парень лет двадцати прекратил спарринг.

— Сегодня был только господин Симир. Он встретил первых учеников утром и приказал им заниматься самостоятельно.

Дирт помнил человека с таким именем, хаманца, отвергнутого семьёй и пустившегося на поиски собственной судьбы в Республику. Мужественный шаг, если учитывать извечную вражду Хамани и Республики, который впрочем, вознаградился. Год назад он уже имел хорошую работу, жену, сына и дочку.

— А господин Ринсон не заходил?

— Кто Вы ему? — Послышался старческий голос. Справа от прохода находилась хорошо освещённая коморка. Внутри сидел седой дед и выстругивал из бруска древесины меч.