— Может быть. Во всяким случае, мы теперь располагаем первыми доказательствами того, что мальдивцы возводили сооружения классического типа за тысячу лет до эпохи Колумба,— продолжал Шёльсволд.— Я только что получил из лаборатории первые радиокарбонные датировки. Около 500 года нашей эры на Ниланду был построен храмовый комплекс. Возможно, даже перестроен, поскольку в его кладку вошли камни из какой-то прежней конструкции.

— Пятисотый год — это на шесть веков раньше даты заселения Мальдивов, приводимой в местных официальных источниках,— заключил Арне.

У археологов были все основания испытывать удовлетворение от своих первых пробных раскопок, однако Хаугланд недоумевал:

— Откуда могли плыть опытные зодчие за тысячу лет до того, как европейские каравеллы отважились выйти в открытый океан?

Азия, Африка, Америка... Настала моя очередь доложить об увиденном в древнем центре морской торговли на северо-западе Индии. В Лотхале и вокруг Бхаруча. На родине «львиных людей», которые строили мореходные суда и выходили на них в океан в VI веке до нашей эры. Память об их морских подвигах дала пищу древним легендам, записанным около 500 года, в одно время с второй фазой строительства на Ниланду. Жители Бхаруча были искусными зодчими задолго до того, как король — за две тысячи лет до плаваний Колумба — отправил большую экспедицию на поиски других земель. Эти мастера вытесывали из твердых горных пород плиты с орнаментом, тщательно пригоняли их друг к другу и соединяли фигурными скобами. Они организовали массовые работы для сооружения больших священных пирамид. Сохраняя традиции предков, они

ваяли скульптуры львов и быков. Использовали в культовом декоре мотивы солнца, лотоса и свастики. Добывали халцедон и агат и делали на экспорт бусины вроде найденных нами. У них было даже общее с мальдивцами диковинное слово «бараборо». В общем, я обнаружил чуть ли не все, что мы все искали, включая четырехликого Шиву. Известно, что центр мореходства на северо-западе Индии стал колыбелью всех разнообразных культур и королевств, которые затем складывались на обширной территории вплоть до южной оконечности Индии, а на восток — до Явы и других далеких стран. Судя по всему, Мальдивы можно считать одной из ветвей этой великой древней культурной экспансии.

Юхансен поставил на стол коробку со своим главным козырем. В соответствии с нашей коллективной программой, он только что вновь побывал на Мальдивах. Юхансен убедился, что песок острова Ваду полон древних черепков. Услышав от местных жителей, что в прошлом остров был намного больше, Юхансен решил поискать в лагуне. И голыми руками собрал на дне целые пригоршни черепков. Некоторые из них лежали теперь перед нами.

Юхансен обратил наше внимание на осколки изящных некрашеных серых горшков ручной лепки с так называемым шнуровым орнаментом.

— Я показывал эти образцы археологам в национальных музеях Сингапура, Куала-Лумпура и Манилы, не говоря, что нашел их под водой у пляжа Ваду. Независимо друг от друга все специалисты определили, что речь идет о неолитической керамике типа, который вышел из употребления около 2000 года до нашей эры.

Мы молча изучали переходящие из рук в руки черепки самого разного типа. Возможно, некоторые из найденных на Мальдивах образцов когда-нибудь поведают нам, каким образом Мадагаскар в древности был заселен, выходцами из Индонезии.

Я сказал своим товарищам, что после посещения Бхаруча и Лотхала в Гуджарате твердо убежден в одном: индуистские элементы культуры пришли на Мальдивы из северо-западной Индии. И вероятно, кто-то другой еще до индусов проделал путь из Камбейского залива на юг до Мальдивского архипелага. Возможно, само солнце привело к Экваториальному проходу древних мореплавателей времен Месопотамии и Индской цивилизации, и они остались в народной памяти под именем рединов. Может быть, это они разбили горшки на Мальдивах ранее 2000 года до нашей эры и тогда же привезли каури в порт Лотхала?

Похоже, что буддисты из Шри Ланки и индуисты из северо-западной Индии внесли равный вклад в заселение Мальдивского архипелага, причем даже примерно в одном и том же веке — около двух с половиной тысяч лет назад. Если до них на Мальдивах кто-то жил, этих людей либо изгнали, либо ассимилировали.

Мальдивский архипелаг, о котором большинство из нас прежде знало только понаслышке, теперь рисовался нам огромным барьерным рифом, протянувшим осьминожьи щупальца в Красное море, в Персидский залив, в Камбейский залив, в обход Шри Ланки до Бенгальского залива, через индонезийские проливы до Китая и даже в самые отдаленные уголки Старого Света. Прямо или косвенно древние Мальдивы были вовлечены в мировую торговлю.

Но откуда все-таки родом исконные жители архипелага?

— Оставим этот вопрос открытым,— заключил Шёльсволд.— Нам известно, что Шри Ланка и порты в Камбейском заливе сыграли важную роль в древней и дальней шей истории Мальдивов. Но очень уж много других людей прибывали на архипелаг или проплывали через него до того, как началась наша собственная, европейская история, а потому...

— А потому,— подхватил я,— лучше всего ограничиться выводом, что с тех самых пор, как человек начал строить суда, океан всегда был для него открытой магистралью.

— Значит, ты не берешься назвать нам имя и адрес первого человека, который пришел на Мальдивы? — сказал Кнют.

— Как звали европейца, который первым пересек Ла-Манш? — спросил Юхансен.

Кнют улыбнулся:

— И все же первый человек, доплывший до крохотного атолла в Мальдивском архипелаге, заслуживает упоминания в истории мореплавания.

Перевел с норвежского Л. Жданов

Тур Хейердал

Великая экспедиция словно бы заслонила Великого мореплавателя... К такому выводу пришел я, занимаясь материалами Первой и Второй Камчатских экспедиций (Об этих экспедициях и ее участниках наш журнал писал не раз. См. повести Глеба Голубева «К неведомым берегам» (№ 7—9 за 1980 г.) и «Потомкам для известия» (№ 11 —12 за 1981 г.), статью «Великое географическое предприятие» и очерк Д. Романова «...и не ошибся в ожидании моем» (№ 8 за 1987 г.).).

...23 декабря 1724 года, всего за две недели до смерти, Петр Первый приказал снарядить Камчатскую экспедицию и начальником ее назначил Витуса Беринга. Почему именно его? На этот вопрос ответа нет. Более пяти лет продолжалась Первая Камчатская экспедиция. Девять лет Беринг командовал Второй Камчатской — Великой Северной. Имя мореплавателя осталось на карте мира: Берингов пролив, Берингово море, остров Беринга...

Но каким он был, этот знаменитый капитан-командор, датчанин по происхождению, россиянин по делам и помыслам своим? Две трети жизни Беринг провел в России, которая стала ему вторым отечеством... К сожалению, мы почти ничего не знаем о жизни Витуса Беринга. Только послужной список — «принят в Российскую службу», произведен в лейтенанты, участвует в Прутском походе, командует кораблями «Перл» и «Селафаил» и самым большим на русском флоте девяностопушечным линейным кораблем «Лесное»... Мы даже не знаем достоверно, как выглядел мореплаватель, хотя, казалось бы, нам хорошо известен его портрет. Дело в том, что существует по крайней мере три живописных портрета капитан-командора, и история каждого из них окутана некой тайной.

Первый из них был опубликован только в 1912 году (более чем через сто семьдесят лет после смерти Беринга!) в седьмом томе «Истории русской армии и флота». Как видно, уже тогда у издателей были сомнения, и потому появилась такая подпись: «Предполагаемый портрет капитан-командора Беринга. С редкой миниатюры, хранящейся в Морском музее имени императора Петра Великого».