Убрав оружие, незнакомец обратил все внимание на Жофре.
— Отличная работа, Ночной скиталец, не правда ли?
Его большие глаза, казалось, чуть прищурились. К голосу примешивались свист и пришепетывание, которые слегка искажали слова.
— Кто ты? — тупо, испуганно спросил Жофре.
Оборка побледнела и легла на плечи незнакомца круглым отложным воротничком.
— Ты хочешь спросить, чем я занимаюсь? На этой планете сейчас нет моих сородичей, или во всяком случае я о них не слышал. Мы тоже в некотором роде скитальцы, но из–за некоторых обстоятельств мне пришлось на время выйти из пределов досягаемости своих соплеменников. Я закатан, меня зовут Цуржал.
Закатаны! Как–то Магистр говорил об этой расе. Она была очень старой, гораздо старше той, к которой принадлежал Жофре, ее история уходила корнями в далекие времена, скрытые густыми сумерками веков, через которые никто не мог бы проникнуть. Эта раса не славилась воинами, наоборот, она давала миру хороших студентов и ученых, хранителей архивов не только у себя, но и в чужих мирах, с которыми ей случалось вступать в контакт, когда закатаны занимались изысканиями, касавшимися их прошлого. Закатанов можно было встретить среди первопроходцев, потому что присущие им необыкновенные чуткость и высокий интеллект делали их отличными исследователями и наблюдателями. Существовали огромные знания, накопление которых являлось их заслугой, а долгожительство в сравнении с другими расами делало их прекрасными летописцами.
Закатаны занимали в галактическом мире странную нишу, иногда они выступали в роли дипломатов, миротворцев. Их нейтралитет являлся общепризнанным, и им разрешалось посещать все миры по своему выбору.
Но встретить такого в Вонючей дыре! То, что Цуржал имел при себе станнер, посещая эти места, было вполне разумной мерой, но зачем ему вообще было сюда забираться?
— Я ищу человека…
Жофре напрягся. Было ли чтение мыслей одним из умений этого человека–ящерицы? Если так, то Жофре вовсе не хотелось, чтобы это умение практиковалось на нем. Он отпустил плечо Цуржала.
— Нет, я не читал твоих мыслей, Ночной скиталец, я лишь рассуждал логически. Тебя, конечно, интересует, почему я здесь. — Он издал короткий звук, который мог сойти за смех. — Я согласен, что здесь не место мирному человеку, но иногда, чтобы обеспечить себе успех, приходится преодолевать множество препятствий.
Между ними повисла тишина. Если закатан рассчитывал на ответ Жофре, то тот не знал, что ему сказать. Намекал ли он на то, что ему нужен помощник в этих поисках? Если так, то он обратился не по адресу.
— Магистр наук, — начал Жофре, назвав его так, как он назвал бы одного из тех немногих, кто ревностно собирал историю Теней. — Я здесь новичок и никого здесь не знаю. Ты должен поискать другого гида.
— Ты присягнувший? — быстро спросил закатан, и его вопрос выражал такую власть и силу, что Жофре обнаружил, что отвечает сразу же и правду.
— Я не присягал, я больше не принадлежу к Братству.
Он заметил, каким острым был обращенный на него взгляд, словно закатан открыл его череп и вытаскивает ответ прямо оттуда.
— В письменных источниках не говорится о случаях изгнания из Братства, — сказал закатан. — И никто не отрекался от присяги. Но… ты не асбарганец, а мне не приходилось слышать, что Братья принимали в свою среду человека иной расы.
— Я не знаю своей расы, Магистр наук, меня нашли на разбившемся космическом корабле, когда я был так мал, что не помнил, что происходило перед тем, как Магистр Ложи принес меня и сделал одним из своих последователей. Его асша пришел конец, и священник Шагга, который давно хотел избавиться от меня, тут же отказал мне в принадлежности к Братству. Но при этом я обучен исша. — Этим он кончил свою речь. Уверенное заявление было не похвальбой, а лишь признанием фактов.
— Ты хочешь связать себя присягой?
Разве не это привело его сюда? Но по правде говоря, он не смел надеяться, что какой–нибудь лорд привяжет его к своему Дому.
— Разве кто–нибудь в моем положении не хотел бы этого? Но теперь за мной не стоит никакой Ложи, и Братья не гарантируют моей службы.
Закатан кивнул.
— Однако в этом может быть ответ на две проблемы. Ты согласен пойти со мной и послушать?
Это был странный шаг судьбы, то, что он так быстро получил предложение, могло бы показаться почти подозрительным, но хотя бы выслушать офф–велдера он мог; может быть, после недавнего происшествия, Цуржал ощутил потребность в телохранителе. Что ж, Жофре натренирован и в этом применении Теней, как и во всех других.
— Я пойду.
Он пошел в ногу с закатаном со стороны, где его рука была искалечена. Он уже принял на себя обязанности телохранителя, оценивая каждую точку, из которой могло последовать нападение. Но хотя кто–то и попадался на их пути, их не трогали. Жофре со своим спутником достигли границ Вонючей дыры и оказались в том районе портового поселения, где путешественники находили приют в отелях.
Они приблизились к самому большому из зданий, стоявшему особняком и предназначенному для посетителей из офф–велда, высившемуся башней этажей в десять, отчего соседние постройки казались похожими на карликов. Над широкой дверью лился яркий свет, в котором можно было разглядеть немало охранников, в большинстве офф–велдеров, обученных у себя на родине. Увидев закатана, один из них отсалютовал ему поднятой рукой. Неизвестно, был ли у Цуржала при себе какой–нибудь механизм, но дверь, к которой он даже не прикоснулся, отъехала перед ними в сторону, пропуская их в помещение, где, несмотря на всю усвоенную при тренировках готовность к неожиданностям, Жофре едва не остолбенел.
Перед ними была большая комната, в которой поместилось бы половина Братьев из Ложи. Она была разделена множеством высоких стен на круги, квадраты, ниши под прозрачными крышами. Некоторые из них оставались пустыми, в других сидели компании посетителей.
На полу не было покрытия, но в некоторых местах лежали пушистые ковры, в других отсеках–материал, напоминавший сверкающий песок, еще в одном помещении пол был выстлан чем–то по виду похожим на густую грязь, а несколько комнат устилало нечто похожее на травку, среди которой распускались яркие бутоны. Однако большая часть комнаток имела более традиционный вид, и пол в них покрывали ковры, в которых утопали ноги. Здесь не было пуфиков или столов. Вместо сидений там были какие–то невысокие, похожие на рамы конструкции. В двух из комнаток сидели компании спейсеров, должно быть, офицерских чинов, судя по ярким значкам на их костюмах.
Цуржал шел по дорожке, огибавшей отсеки со стенами из стекла, а Жофре следовал за ним. Несмотря на все усилия, он не мог отвести взгляда от спейсеров, занимавших другие комнаты.
В одной из комнаток, полом которой служила трава (если это и правда была трава) примостилось два растения напоминавших неуклюжие деревья с горизонтальными стволами. На них, как на насестах, сидели два существа, явно очень далекие от асбарганского населения. Одно, с хилым телом, гордо поднимало голову, поросшую чем–то вроде серебристо–белых кудрявых перьев. Глаза на его овальном лице были очень большими и располагались слегка сбоку, а нос и рот срослись так, что походили, скорее, на клюв. Из белого, расшитого драгоценными камнями воротника под тройной шеей расплывалось несколько газовых оборок различных оттенков, от жемчужно–белого до пунцового, которые постоянно переливались при каждом движении изящного тела, по–видимому, они предназначались как украшение, а не для тепла. Жофре подумал, что это, должно быть, женщина, так как ее спутник, который принадлежал к тому же виду, имел голову с торчащим хохолком и перьями, тянувшимися поперек плеч и вдоль рук, имел одеяние или то немногое, что на нем было надето, более практичное — состоявшее из бриджей из блестящего материала и сапог, какие носят все спейсеры.
С птицеподобной парой соседствовала полоска песка, в котором торчало несколько больших камней. На них сидели твари. Жофре никак не мог согласиться, что это одушевленные существа, разве что умом, — уж слишком они походили на резные фигурки, используемые священниками Шагга как олицетворение зла. Тем не менее, их тельца, закрытые панцирями, имели совершенно непринужденные позы, и двое из них держали что–то вроде больших чашек, в которые время от времени макали длинные трубчатые языки, приоткрыв рты с торчащими клыками. Их позы настолько походили на собрание старших функционеров, обсуждавших какое–то дело, что Жофре был потрясен.
