Элис вспыхнула:

– В данный момент у меня нет намерения возвращаться.

– Что? – Он окинул взглядом крошечную комнату. – Вы же не собираетесь оставаться здесь?

Она кивнула:

– В данный момент – да.

– Дэйви говорил что-то про ваше путешествие на север с бродячими актерами, но, зная, что вы воспитывались в роскоши Миддлхэма, как и я сам, я не мог поверить его словам. Вы хотите сказать, что он говорил правду?

– Да. Тюдор пожелал выдать меня за родственника сэра Томаса Стэнли. Я не хотела подчиниться, поэтому покинула Лондон.

Глубоко посаженные глаза Ловелла заблестели.

– Вы знали?

Подняв подбородок, Элис ответила:

– Знала и не имею намерения возвращаться, сэр.

Он покачал головой, теперь его веселье стало явным.

– Вы не продумали свой поступок до конца, мадам. Вы не можете хотеть жить той жизнью, какая вас может ждать здесь.

Она молчала, мысленно соглашаясь с ним. Условия были не такими, к каким она привыкла, и домик Джонет уже начал казаться ей невыносимо маленьким. Сестра Джонет, Мэри Хокинс, больше походила на Дэйви, и после недель, проведенных в дороге с актерами, хотя и добрыми и веселыми, Элис стосковалась по привычной обстановке, слугам и больше всего по возможности уединиться. Она избегала взгляда Ловелла, но теперь посмотрела ему прямо в глаза.

– Я определенно не имею желания жить здесь, но не могу вернуться и в Вулвестон. Не только потому, что солдаты все еще…

– Знаю, – улыбнулся он.

– Знаете? Вы были там?

– Недолго, после Босворта. Мы исчезли до того, как пришли солдаты, но я слежу за Вулвестоном. Ваш брат, может быть, и поклонился Гарри, но я уверен, что даже при таких условиях он снова приютит меня.

– Однако меня он не приютит, и я не могу вернуться в Лондон, потому что вы должны знать, что, разгневав короля, я скорее всего окажусь в Тауэре вместе с Недди. Тауэр – приятная резиденция для королевской семьи, но не такая приятная для тех, кого заключили туда против их воли, как меня.

– Расскажите мне.

Она поведала ему свое недавнее прошлое, и хотя он посмеялся над некоторыми вещами, все же посочувствовал юному Уорвику и понял желание Элис избежать Тауэра.

– И все же я не знаю, что еще вы можете сделать, мадам, потому что, если ваш брат согласился оставить вас под опекой короля, у вас нет выхода, кроме как подчиниться приказам Гарри.

– Но вы же не хотите, чтобы я вышла за предателя!

– Никто не спрашивает моего совета или согласия.

Она вздохнула. Уходя, Ловелл задержался на пороге, чтобы потребовать от нее обещание по крайней мере обдумать вопрос возвращения в столицу, где она могла бы стать полезной тем немногим оставшимся йоркистам, которые все еще лелеют мысль досадить Тюдору. В свою очередь, Ловелл пообещал не забывать ее и как-нибудь навестить снова.

– А пока что я должен найти способ заставить короля задуматься. – Он нахлобучил на голову шляпу и повернулся к выходу. Внезапный шум с улицы остановил его у двери.

Дэйви влетел из коридора, и раздался громкий стук в дверь, когда он прошептал:

– На улице солдаты, хозяин!

– Впусти их, – велел Ловелл. Успокоив Элис озорной улыбкой, он натянул шляпу на глаза и надвинул свои длинные волосы на лицо, почти скрыв его. Быстро повернувшись к очагу, он выхватил полено из корзины и, опустившись на колени, сделал вид, что занимается огнем.

Элис напряженно ждала, когда Дэйви откроет дверь. Она ни секунды не сомневалась в том, кто будет стоять за дверью. Сначала она услышала громкие шаги по коридору. В комнату вошли несколько мужчин, и первым, кого она узнала, оказался сэр Николас. Несмотря на явный проблеск облегчения в его глазах при виде ее, она сразу же поняла, что он в ярости.

Сэр Николас, казавшийся в шлеме еще выше, оттолкнул Дэйви и, переступив через порог, мрачно произнес:

– Я рад, что нашел вас, леди Элис. Я бы предпочел служить моему королю мечом, но, к своему несчастью, я однажды уже доставил вас в Лондон в целости и сохранности, поэтому мне приказано снова препроводить вас к нему. Вы можете собрать свои вещи. Мы тут не задержимся. – Взглянув на Ловелла, ползающего у его ног, он добавил резко: – Убирайся, ты! Закончишь работу позже.

– Да, господин. – Ловелл подобострастно попятился к двери и закрыл ее за собой.

Элис смотрела на него со смешанным чувством облегчения и тревоги. Она не хотела оставаться с сэром Николасом наедине. Девушка подняла голову и оглядела всех присутствующих.

– Я не желаю возвращаться в Лондон.

Сэр Николас пристально взглянул на нее.

– Вы сделаете все… – Он прервался и резко приказал своим людям: – Оставьте нас. Идите на улицу, или на задний двор, или погрейтесь в кухне.

Подумав, что Ловелл скорее всего пошел на кухню, а не на улицу, где мог встретить остальных солдат сэра Николаса, Элис поспешно предупредила:

– Кухня очень маленькая, сэр, и дымная, потому что очаг там посередине и нет хорошего дымохода.

Сэр Николас бросил взгляд на камин, где стараниями Ловелла огонь почти погас и наполнял комнату дымом.

– Кухня не хуже любой другой комнаты, хотя тот олух сделал свою работу плохо. Хью, прежде чем уйти, посмотри, что можно сделать с камином, иначе мы тут задохнемся.

– Вы напугали его, – побледнела Элис, когда поняла, что не сможет их остановить. Она вдруг подумала о Джонет: где она сейчас находится и почему не пришла в гостиную сразу же, как только узнала, что у них гости?

Сэр Николас наблюдал за ней.

– Что такое, mi geneth? Вы тоже испугались? – спросил он.

– Нет, – ответила она, – но я волнуюсь, что Джонет или ее сестра могут до смерти испугаться, когда вы ввалитесь в кухню.

– Значит, мистрис Хокинс здесь. – Он взглянул на Хью, все еще стоявшего на коленях перед очагом, и проговорил: – Я слышал, что Господь сохранил ее. – Когда Элис ничего не сказала, он добавил: – Мои люди не причинят зла ни ей, ни ее сестре и уйдут, как только вы выполните мое приказание.

Уныние охватило ее при мысли о том, что ее хотят вернуть в Лондон, как отбившуюся от стада овцу. Элис вдруг испугалась, что он накажет Йена.

– Умоляю вас, сэр, Йен ни в чем не виноват.

– Он делал только то, что от него требовалось, мадам. Он аккуратно выполнял ваши поручения и просьбы. Вы, однако… – Внезапно он замолчал, но выражение его лица говорило красноречивее всяких слов.

Элис прошипела сквозь зубы:

– Я не выйду замуж за предателя!

– Вы сделаете то, что вам прикажут, – возразил он, – и умоляю, не шутите со мной, девочка, потому что в данный момент я потерял свое обычное хорошее расположение духа. Я рассчитывал на службу на поле брани, чтобы проявить себя перед его величеством, надеялся, что он вознаградит меня английскими землями в дополнение к моему новому титулу, но ваша выходка лишила меня такой возможности. Я потерял терпение, обыскивая английские селения в поисках вас, так что не сердите меня больше, а идите и приготовьтесь к поездке, и побыстрее.

– Как вы нашли меня?

– Я отправил Хью обыскать Лондон на тот маловероятный случай, если вы воспользовались помощью тамошних йоркистов, а сам отправился на север в уверенности, что вы в Вулвестоне. Когда выяснилось, что там о вас не слышали, я поехал дальше, думая, что вы могли искать убежища в Миддлхэме, не зная, что теперь он в руках короля. Я даже, – добавил он с гримасой, – съездил в Драфилд-Мэнор. Хорошо, что вы оттуда выбрались, мадам.

– Да, – согласилась она. – А что потом?

– Хью со своим отрядом, не найдя вас в Лондоне, последовал за нами в Вулвестон. Узнав, что мы отправились на север, Хью решил узнать о здоровье мистрис Хокинс, и ему сказали, что кто-то еще интересовался ею как раз перед ним. Он встретил меня по дороге и все рассказал. Но вы зря тратите время, девочка. Собирайте вещи.

Дверь открылась, и Джонет появилась за его спиной, кланяясь и вежливо говоря:

– Дай вам Бог доброго дня, сэр Николас. Вы останетесь поужинать с нами? Только еда сейчас постная. К сожалению.