— Правда? — Алтаана расцветает.

— Как принесёт два мешка кизяка. Лично мне в руки! Я сказал, скво!

Алтаана уходит, понурив голову. Не знаю, что она поняла из моей речи. Не хватало мне тут женских заговоров. Пойду лучше, Нюрке впендюрю. С утреца – самое то. Сайнара провожает нас пристальным, презрительным взглядом. Целкам не понять прелестей секса. Потом, вместе с Мичилом, гимнастика, пробежка, упал-отжался. Купание.

Таламат кричит издалека, что к нам едут какие-то вооруженные люди. Я машу ему рукой, пусть спускается. Сам сижу возле костра, пью чай. Девок разогнал по юртам. Они и сами знают. На всякий случай готовлю пистолет. Компания, шестеро парней, поднимаются вверх по склону. Гопники, на мой первый просвещенный взгляд. На второй взгляд тоже. Манеры гопников, одеты, как гопники, ведут себя как гопники. Значит это гопники и есть. Гопота сгрудилась возле вожака и начала меня обсуждать. Концепция куфии им была неизвестна, и за то, что я платок намотал себе на голову, они меня за пидора принимают? Я пропускаю все их остроумные высказывания мимо ушей. Им весело. Они задорно ржут над шутками своего вожака. Пока предъявы не было.

Их заводила мне не нравится. Помесь надутого индюка и крысы. И, казалось, что его нос ходит ходуном, вынюхивая вкусненькое, а за спиной волочится тонкий плешивый хвост. И подпевала тоже не нравится.

Наконец шайка переходит к делу.

— Эй, как тебя там! — это начало разговора, — Я старший брат убитого тобой тойона рода Серой Куницы! Ты забрал, то, что принадлежит роду Халх! И я заберу это!

— За козла ответишь! — я начал наливаться яростью. Нет, с этим перцем надо кончать, — Да пребудет с тобой слава Тэнгри! Был ли добрым ваш путь? Велик ли нынче приплод в ваших стадах?

Боотур запнулся. Он нарушил правила вежливости и почти потерял лицо. И вместо того, чтобы вырулить ситуацию, попёр буром.

— Я заберу свой скот! Я заставлю тебя целовать мои сапоги, — он сорвался на крик.

А кто кричит, тот неправ. Я взмахнул рукой, будто стряхивая с кисти воду ему в лицо. Мне показалось, что в воздухе мелькнули золотистые искры. Его голова мотнулась, как от прямого в челюсть, и он свалился с лошади. Слишком яркий у него халат.

— Уберите эту падаль – сказал я его свите. — Если еще раз его увижу, то убью.

— Вы его не увидите, господин, — один из прихлебателей уже стоял рядом с поверженным отморозком, — он мертвый, — и начал оттаскивать тело от костра.

"Брата Кольку убили!" Это ко мне рванул кто-то из свиты фулюгана с саблей наголо. Вся остальная шайка замерла и смотрит, затаив дыхание.

Я смещаюсь вправо мелкими шагами. Бандит хочет ударить саблей, и разворачивается влево. Между нами морда коня. Я вправо, он влево. Бедняга, я не виноват. Я ударяю его в ноздри, конь отворачивает от меня. Показывается левый бок басмача. Я стреляю. От звука выстрела кони шарахаются в разные стороны, а на землю сыпятся мертвые тела. Из-за кустов с луками в руках выходят мои девчонки и Сайнара. Вот, блин, амазонки. Я еще тяжело дышу, прогоняя через легкие кислород.

— Вы что приперлись? Я вам где сказал быть?

— Господин, мы прятались по кустам, потому что это в юртах страшно, — потупив глаза отвечает Нюрка, — прошлый раз нас схватили так. А если бы мы были снаружи, нас бы не поймали. А чем ты убил этих людей?

— Это не люди, — соскакиваю с темы я, — это гады.

С пастбища кулуты ведут двух человек. Оказывается, пока мы упражнялись в остроумии, часть налётчиков пошла прямиком к стадам и получила отпор от моих кулутов. Таламат заранее туда отправил всех. Ну что, надо думать, это типичный сценарий налёта.

Изрядно помятых пленных я тут же завинтил в кандалы. Какая востребованная, оказывается, здесь вещь. Плюс четыре коня к нашему поголовью, и ещё один труп на пастбище. Сайнара подошла к безвременно покинувшему нас тойончику и пнула его ногой. Какие-то личные счёты. Я отрезал кусок от его халата, поджег зажигалкой. Понюхал дым, странно, это не шелк. Это вискоза, убей меня гром. Велел все трупы обобрать и закопать подальше от кочевья. Сайнара смотрит на меня с непонятным выражением лица. Видать, её уже просветили про освобождение возле Пяти Пальцев, а она не верила. Ничё, знай наших. Для полноты своего демонического образа я с удовольствием закурил.

Моих кулутов надо поощрить, а мне поразмыслить о произошедшем. Если это здесь норма жизни, то скоро против меня вся степь ополчится. И тогда мне нужна собственная банда, иначе каждый том, джерри или гекльберри будет считать своим долгом проверить нас на прочность. Замаешься натягивать им глаз на жопу, пока окрестные банды не поймут, что нас надо обходить стороной, а при встрече – отдавать всё и сразу.

Реально можно кулутам возвратить человеческое достоинство, других вариантов нет. Только нужно что-то такое, что будет их держать в узде и заставит беспрекословно повиноваться. В голову пришла идея. Я кликнул Мичила и мы отошли в сторону.

— Неси пояса и ножи кулутов. Я их заколдую и у нас будет банда. А завтра роду Халх мы произведем дефлорацию ануса.

Мичил воспрял и как пуля умчался за барахлом. Я подготовил кое-какие ингредиенты для будущего действа и погнал кулутов на капище.

Выстроил всю братию в ряд и приказал вытянуть правую руку. Прошел справа налево и надрезая каждому руку, капал по пять капель крови в чорон со спиртом… А вслух комментирую, дескать, смотрим внимательно! От каждого по пять капель. А от меня – десять. Дальше начал нагнетать обстановку. Вкратце речь шла о том, что их жизненную силу я собрал в чорон, и от себя добавил. Потом поджег спирт, в сумерках хорошо было видно синее пламя. Потом залил огонь кумысом и начал бурчать над чороном: Чижик-пыжик, где ты был, на Фонтанке водку пил. Бырга, бырга, ты могуч, ты гоняешь стаи туч! Шырдым-бырдым! Всякую пургу, короче, с обилием шипящих согласных. Звучало зловеще. Потом проорал про Тэнгри и Маниту, и объяснил неофитам, что теперь силой великих духов, они связаны смертью. Плеснул в костёр чутка и заставил каждого отпить по глотку из посудины и принести страшную клятву. Теперь, объясняю всем, вы связаны жизнью, смертью, огнём, песком, воздухом и водой. Свидетели этому – духи-иччи. И вы все – побратимы, а я ваш отец родной. Я возвращаю вам санаа сюрун!

Мичил подал каждому пояс и нож. Ребятишки просто преобразились.

— Вопросы есть? Вопросов нет. По случаю братания, я вам дарю по коню. А кто нарушит клятву, того поразит луч диареи.

Теперь надо их немного нагрузить чисто степными мотивациями. Должно подействовать. Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин…

— Вы хотели славы, коней и женщин! Но вам просто не повезло. Ваш прошлый вожак был сильный и храбрый, но не очень умный. Если вы пойдете со мной, у вас будет всё! Вся степь признает в вас самых доблестных боотуров всех времен и народов! — я посмотрел на реакцию будущих подельников. Хотел еще сказать, что вся степь ляжет к нашим ногам, но это статья 278 УК РФ. Здесь наверняка, что-нибудь похожее есть. Так что обойдемся частными целями. Подельнички приободрились.

— Таламат, Кураадай, Хараадай, Тимирдээй, Тиниктэй! На свободку – с чистой совестью! Я освобождаю вас для того, чтобы повести в ослепительное будущее. Вы будете первыми боотурами Армии Спасения! Вся слава будет ваша! Ура!

— Так точно, гражданин насяльник, — за всех ответил Таламат.

Ночью сбежал Хараадай, и приполз под утро, с покаянием. Понос его настиг через три часа побега. Ну, повинную голову меч не сечёт, и я его простил. Почти. Потом пристрелю, при случае. Мне за спиной проблемы не нужны.

Пленным я с утра устроил сценарий лишения их санаа сюрун с последующим избиением. Оставил их в одних набедренных повязках и хомутах на босу ногу.

После плотного завтрака начали собираться на операцию "Атын наносит ответный удар". Подбирали коней, подгоняли снаряжение. Я вычистил пистолет, снарядил обоймы. Мичил крутился рядом и выспрашивал, что это такое. Ещё хотел знать заклинание грома, которым убивают на расстоянии. Я по мере сил заморочил ему голову, чтоб только отвязался. Но наш поход не состоялся – к нам приехал мытарь.