Вот теперь начинается самое главное. Я мухой метнулся к своим запасам. Припер флягу с водкой, перелил во флягу, в коробки от сока. Долил немного в бурдюк с кумысом, с целью усиления крепости. Из одного бурдюка вылил часть воды и залил водкой. Начинался главный этап моей операции. До приезда бригады Аман несколько раз просыпался, что-то мычал. Я его успокаивал очередной дозой алкоголя, а бутыли припрятал подальше.
Гоблины явились через день, ближе к обеду. Уставшие, но довольные. Приволокли кучу добра. Судя по разговорам, удачно налетели на какой-то оазис, ограбили, угнали пять женщин. Доблестные и удачливые батыры. Женщин сразу отогнали в закуток к трем камням. Делить, видать, позже будут. Пахан, преисполненный собственного достоинства, взошел к костру. Картина Репина "Приплыли". Увидев спящего Амана, он взвился и начал орать. Мне ниразу не хотелось быть крайним, поэтому я быстро заложил алкаша:
— Аман ис аргы! Аман чомерерга аракы! Ишу аракты! — затараторил на всех известных мне тюркских языках, лингвист же, фигле. Мы ведь из иностранных языков в первую очередь учим те слова, от которых в цивилизованных странах тщательно оберегают детей. Пахан аж зашелся, только пена изо рта не летела. Вкратце, его речь состояла из местных идиоматических выражений и сводилась в основном не к тому, что Аман выпил водки, а то, что выпил без него. Я тут подсуетился и налил в пиалу разбавленной водки из бурдюка. Подполз к главарю и преподнес с видом совершеннейшего почтения. Я слегка мандражировал. Выпьет – не выпьет? "Пейдоднапейдодна", — я уставился на кончик сапога, и думал, — "пей же, скотина!" Тот выпил, самодовольно что-то одобрительно пробурчал, типа, всех убью, один останусь, и распорядился подавать обед. Я ликовал.
Аману тут же завернули ласты и, связанного, бросили в стороне. Всем хотелось знать, откуда он взял водку, но алкаш лыка не вязал. Я же, типа, правильный пацан, пойло не зажилил, а отдал в общак. Тогда Аману просто проткнули горло копьём. Тот так и помер в нирване. Закономерный финал. Пахан заставил меня оттащить труп подальше, чтобы не вонял. Я не возражал. Не хватало тут еще заразу разводить.
Бандиты закусили и начали активно прикладываться к водовке. Про награбленное барахло и женщин все забыли. Кто с водкой дружен, тому член не нужен. Каждый боялся, что кто-то выпьет больше, чем он. В итоге, они набрались в хлам часа через полтора. Один, правда, порывался к бабам пойти, но на втором шаге запутался в собственных ногах, упал и захрапел. Второй тоже было дернулся, но потерял сознание, падло коматозное. Про тех, кто был в карауле, конечно же, забыли. А меня они сильно беспокоили, ведь могли придти в любое время. Ладно, понадеемся на дисциплину. Для полноты картины, я еще раз растолкал каждого, и влил в глотку по пиале водки, уже самой настоящей. Чтоб наверняка. Теперь они долго будут в отключке, у них типа, нет какого-то фермента в организме, который алкоголь разлагает. Во избежание всяких неприятностей я набрал каши в котелок, прихватил бурдюк с кумысом и отнес охранникам. Те побухтели, но все взяли. Оказывается, эта уголовщина ещё и десяток лошадей пригнала. Ну и сидите, красавцы, кушайте, пока вы на свободе.
Дальше я взял воду и второй котелок с кашей. Отнес женщинам. Тут все сложно. Они все в слезах, лица в синяках, руки связаны и вообще налицо негуманное отношение к пленницам. Я не знаю, какое место в уголовном кодексе местного султаната занимает похищение людей, но это точно не доброе деяние. Похитители сильно себе испортили карму. Я утер девкам сопли, говорил им много всякого, с успокаивающими интонациями, что типа все позади, изнасилование откладывается, с вами избавитель, добрый и прекрасный незнакомец. После того, как они успокоились, я их развязал. А то ведь могли и шпилькой в глаз ткнуть, знаем эти восточные штучки. Рассадил, накормил и напоил. Потом говорю, дескать, девочки, сидите на заднице ровно, я займусь делами. И знаками еще для уточнения подтвердил. Потом разгреб завалы и вытащил пакеты со своим добром. В дело пошли хомуты, цепь и метизы. Я прихватил еще гаечные ключи и двинулся творить зло, уж не знаю, простите, номер местной статьи УК. Но мне поровну всякие этические и уголовные проблемы, у меня своя цель, и я к ней пойду так, как мне кажется правильным. Пока бандиты мне нужны, а ещё нужны их лошади.
Для начала я приготовил пойло, чтоб было под рукой, если кто очнется. Потом вытряхнул главаря из моей куртки, освободил от ножей и прочего холодного оружия. Снял с него сапоги. Ффффффу. Ну и духан. Чмо немытое, гоблин корявый. Он в пьяном забытье что-то мычал, но в чувство не пришел. Потом я освободил от сапог всех остальных, надел каждому по хомуту на лодыжки левых ног. Заботливо поправил резиновые прокладки, что ноги не натирало. Хомуты стянул через звенья цепи болтами, и, накинув шайбы и гроверы, закрутил гайки. Накинул еще и контргайки, для верности. Теперь вся шайка привинчена к десятиметровой цепи. Скованные одной цепью, ага. Снял со всех пояса и куртки. Ну всё, курепчики упакованы. Не высший класс, но для местных условий сойдет.
Пошел к женщинам, посмотрел, как дела. Они все успокоенные и сытые. Говорю им, дескать, битте, фрау-мадам, супостат повержен, и свобода. Вас встретит радостно у входа. Милости прошу пройтить вперед, к месту постоянной дислокации. Мадамы меня поняли, особенно легкое, ободряющее похлопывание по задницам. Я взял свои пакеты, и мы пришли к стойбищу. Мне на этот ужас ужасный смотреть было противно, но что поделать. Все пленные лежат как попало, в воздухе перегарищем несет, кое-кто уже и обоссался. Ниче. Я вас всех вылечу от алкоголизма. У меня опыт богатый, мне доктор Курпатов всяких рецептов нарассказал. От некоторых мороз по коже, но эффективность доказана многочисленными жертвами.
Девок, похоже, этот натюрморт ниразу не смутил. Они было дёрнулись побить поверженных врагов, но поняли, что с таким же успехом можно пинать мешки с навозом. Пошипели и расселись по шкурам. Я их рассмотрел внимательнее. Всем не больше двадцати, это факт. Монголоиды казахского типа, со слабым эпикантусом, свеженькие смуглые лица, не испорченные косметикой и угарными атмосферами мегаполисов. Ну и здоровая пища, без загустителей, эмульгаторов и консервантов. Насчет смазливости ничего не скажу. На вкус и цвет, как говорится. После соточки могут даже показаться прелестными. Не противные, в общем, а одна даже очень, очень ничего. И смотрит на меня так с интересом. У меня в штанах зашевелилось. Симптом, однако. И вообще, я сатрап или нет? Не я ли освободитель прекрасных дев из лап злодеев? Выбрал, при этом я ту, которая постарше. Подошел, взял за руку и потянул за собой. Девица не ударилась в истерику, не вжалась в камень спиной, а спокойно пошла за мной. Мы отошли к тем же трем камням и я начал мять ее груди, целовать всякие места. Девушка, похоже, с такими прелюдиями знакома не была. Новинка ей понравилась, и когда, по моему мнению, была готова, я её и того-сь. В том самом смысле. В процессе она стонала и вскрикивала, а под финал и вовсе заорала благим матом. Какая милая непосредственность. Дитя природы, фигле. Мы вернулись на стоянку, остальные женщины с испугом смотрели то на меня, то на свою товарку. Девушка что-то сказала, остальные напряженно засмеялись, но интереса ко мне в их взорах прибавилась. Потом мы поели, хорошо так заправились. Я, наконец, стал отъедаться, а ведь мои руки после похода по пустыне были похожи на кости, обтянутые кожей. Меня что-то растащило на секс, совершенно неожиданно. Я еще одну деваху сводил к трем камням, с тем же позитивным результатом. Она пошла совершенно добровольно, стоило только мне посмотреть ей в глаза и мотнуть головой.
Потом я сходил по воду, с двумя бурдюками. Заодно посмотреть на охранников, чтобы они раньше времени не припёрлись в лагерь. Я дошел до источника. Горе-команда дрыхла на траве. Один из них крикнул мне:
— Хай, Атын[12]! Когда еда?
