Валентин поспешно нажал несколько раз на спуск своего пистолета, но Джеби и ухом не повел. Неожиданно сзади кто-то с силой толкнул Валентина. Последнее, что он увидел, — сверкнувшая у самых глаз булава Джеби…

Падение и спасло Валентина. Великан только вскользь ударил его по шлему. Очнулся Валентин от резкого запаха уксуса. Кто-то сунул ему под нос тряпку, смоченную в прокисшем вине.

В шатре было полно охранников. Видимо, поднялась тревога. Руки Валентина оказались крепко связаны за спиной.

Проснувшийся Кальт со спокойным интересом вглядывался в искаженное от боли лицо Валентина:

— Посол? Что тебе здесь понадобилось? Впрочем… — Внимание Кальта привлек усыпляющий пистолет, на который он случайно наступил сапогом.

Кальт неторопливо нагнулся, подобрал заинтересовавший его предмет и с любопытством повертел в руках, надавил на спусковой крючок. Глухо хлюпнул выстрел. Один из офицеров охраны охнул и повалился. Клай фыркнул и бросил пистолет на столик перед кроватью.

— Убитых похоронить! Этого под стражу! Всем по местам! Завтра разберемся! Вон из шатра!

Валентина быстро выволокли из покоев полководца и вскоре поместили в какую-то темную, тесную и душную клетку. Поверженных роботов утащили куда-то. Возможно, просто сбросили со скалы в овраг. Валентину уже было не до них и не до соблюдения тайны присутствия землян на планете.

Скрученные ремнями руки болели, все тело ныло.

«Давно я не получал такой порции шишек и царапин за один раз, горестно размышлял Валентин. — Что же все-таки произошло? Задумано было, конечно, рискованно, но могло получиться. Помешал этот чертов Джеби. Почему-то у него оказался иммунитет к нашим усыпляющим пулькам. Какая у него, однако, силища! Одним ударом робота вывел из строя! Завтра меня, конечно, казнят. Здесь такие процедуры не любят откладывать. И повод для казни весьма солидный: покушение на жизнь полководца… Глупо… Ох, глупо получилось!»

Валентин ошибся в своем прогнозе, очевидно, слишком большое значение придавая своей особе в глазах Кальта. На следующее утро о нем никто и не вспомнил, в помещение, где его держали, не заглянул ни один прислужник. Никто не принес пленнику ни еды, ни питья. Когда же ронгские трубачи заиграли тревогу, Валентин понял, что Кальт начинает штурм города, а его казнь пока откладывается. И Валентин с трудом добрался до щелей деревянного сарая, который служил местом заключения.

Мимо сарая проносились отряды вооруженных всадников, пробегали пехотинцы, сновали в разных направлениях посыльные с приказами. Суматоха царила и на стенах осажденного города.

Утро выдалось пасмурным. Небо было затянуто низкими сизыми тучами. В лощинах и над рекой еще стояли полосы плотного белого тумана, но резкие порывы северного ветра постепенно рассеивали туман.

Ронгские легионы быстро развернулись на местности и заняли намеченные днем раньше позиции. Сам Кальт в сверкающих доспехах неутомимо носился во главе своей свиты от легиона к легиону, отдавал приказания офицерам, инструктировал своих капитанов на случай той или иной неожиданности. От вчерашней минутной задумчивости у полководца не осталось и следа, теперь перед войсками был самоуверенный завоеватель со сверкающими азартом предстоящего сражения глазами.

Разработанный Кальтом план нападения на город был прост. В стенах Айрондари было выбрано два самых слабых участка и теперь на эти слабости по приказу полководца обрушились отряды союзных ронгам князьков и наемники, навербованные в северных провинциях. Отряды эти были очень пестры по своему племенному составу, частью сформированы из дружинников мелких вельмож, переметнувшихся после поражений царя на сторону ронгов, частью из разных бродяг и головорезов, по которым в их родных городах давно тосковали виселицы. Очевидно, Кальт не особенно дорожил союзниками и теперь спешил воспользоваться случаем и принести их в жертву богам войны.

Сомнительная честь начать первыми штурм не вдохновила предводителей северных племен. Один из князей попробовал было что-то возразить Кальту, но мгновенно был заколот одним из адъютантов полководца. Кальт же передал командование отрядом убитого князя одному из его приспешников, который поспешил на коленях выразить свои верноподданнические чувства и очень шустро поскакал к городским стенам, вполне логично полагая, что при штурме еще есть какая-то вероятность остаться в живых, но после отказа выполнить приказания ронгов в живых ему не бывать.

Конечно, атака союзных формирований на слабые участки городских стен была легко отбита жителями Айрондари, но Кальт своего достиг, внимание горожан было отвлечено от других важных объектов обороны, и его инженерам удалось подкатить почти вплотную к воротам города стенобитные орудия и под защитой высоких деревянных щитов, установленных на повозках, подтащить несколько катапульт почти к самым городским стенам. Щиты на повозках были предусмотрительно намочены водой, и попытки горожан поджечь их горящими стрелами оказались безуспешными. В то же время солдаты Кальта быстро наладили катапульты и снаряды из обожженной глины, начиненные горючими маслами и смолами, полетели в город.

На улицах осажденной столицы вспыхнули первые пожары. Пламя с подожженных строений под порывами ветра быстро разрасталось, перекидывалось на соседние домишки. И вскоре с холмов, откуда Кальт и его штаб руководили штурмом, стало видно, что пылают уже целые кварталы города.

Среди защитников столицы началась паника. Люди на стенах метались в растерянности. За их спинами уже бушевали огромные языки пламени, клубы черного дыма поднимались к небу и тянулись над долиной.

— Самое время, — процедил Кальт, обращаясь к собравшимся вокруг него вельможам и офицерам. — Гори, начинай штурм ворот. Эдис, выводи восьмой и пятый легионы к юго-западной стене. Надо захватить угловую башню! Твоим парням придется потрудиться! Спеши!

Гори и Эдис, получив указания, быстро ускакали.

Легионы Эдиса находились значительно восточнее указанного Кальтом объекта атаки. Солдатам Эдиса потребовалось около часа, чтобы перетащить и наставить лестницы, подвезти повозки и щитовые ограждения. Южные и юго-западные стены города были самыми высокими и крепкими. К тому же, ветер дул с севера и в глаза атакующим летели пыль и клубы дыма. Однако в приказе Кальта был верный расчет: с этой стороны, понадеявшись на высоту и крепость стен, горожане обороняли столицу слабее. Защитников у бойниц было немного.

Между тем город заволокло дымом и гарью. Штурм продолжался уже более трех часов, но ронгам пока не удалось добиться сколько-нибудь значительных успехов. Правда, Гори со своим отрядом выломал ворота, но эа железными створками оказался каменный завал, пробиться через который его людям не удалось.

У легионов Эдиса успехов было не больше, хотя самые отчаянные из рубак взобрались на стену и под прикрытием отряда арбалетчиков захватили юго-западную башню, но дальше дело не пошло. Защитники города дрались яростно, атаки их на захваченную ронгами башню отличались стремительностью и безумной смелостью. Было ясно, что долго люди Эдиса в башне не продержатся, если не подбросить свежие подкрепления. Однако все попытки легионеров Эдиса пробиться к отряду в башню по штурмовым лестницам успеха не имели. Солдаты быстро карабкались на стены, но гибли под стрелами лучников, засевших у бойниц рядом с башней.

Кальт искусал себе губы в кровь, и, казалось, еще немного — и он сам поскачет к стене и полезет на башню. Он часто с тревогой смотрел на происходящее у главных городских ворот, но за дымом что-либо разглядеть было трудно.

— Чего он медлит? — шептал Кальт. — Я же приказал: быстрее!

И вдруг стало видно, как от городских ворот отпрянули и побежали солдаты Гори.

— Смотрите, Ваше Высочество, — сказал Кальту один из его адъютантов, — второй легион, кажется, отступает. Неужели осажденные сделали вылазку?