— Твой любовник тебя отравил… — Толстяк пожал плечами, словно он каждый день расследовал подобные дела и ему не впервой было уведомлять о подобном жертву отравления. — Ты упала в обморок. К счастью, служащие отеля довольно быстро тебя нашли…

Эту тираду Марита даже не попыталась перевести, ей все уже было ясно.

— Что с ребенком?

— Ты потеряла его… Зелье, которое твой команданте подмешал тебе в еду, вызвало роды, но ребенка спасти не удалось…

И вот теперь Марита почувствовала, как слезы хлынули потоком — единственное, что ее сейчас хоть в малой степени успокаивало, поддерживало в этой жизни, — желание отомстить. Не Фиделю, который не помнил себя от радости, узнав, что скоро станет отцом, а этим бессердечным негодяям, которые ради своей цели не жалеют никого.

— А что со мной? Почему мама и отец до сих пор не навестили меня?

— Доктора до сих пор опасаются за твою жизнь. И потому позволяют визиты весьма неохотно…

«Ни слова правды, ни словечка… Ну что ж, господа разведчики, вы сами напросились. Теперь и виноватых ищите среди своих!»

— Меня отравил Фидель?

— Да, это доказано.

— И чего вы теперь хотите от меня?

— Детка, это не мы хотим. Этого ты должна хотеть… Не буду морочить тебе голову… Скажи мне, ты хочешь ему отомстить?

— Отомстить… Да, я хочу отомстить.

«Никому смерть моего малыша не сойдет с рук, клянусь. Так что местью я буду наслаждаться… Каждым ее мигом…»

И вот опять перед ней раскинулась красавица Гавана. Океанский ветер трепал листья пальм, полосатые маркизы колыхались, не столько закрывая окна от свирепого летнего солнца, сколько набрасывая ежесекундно меняющуюся тень.

Марита шла знакомой дорогой, считая шаги. Через двадцать шагов будет поворот к площади, потом, через двести с лишним шагов по брусчатке, ей надо будет повернуть и войти в густую тень, которую отбрасывает тот самый отель, где до сих пор наверняка ее ждет Фидель, потом тридцать с чем-то шагов до главного входа.

«И тогда пути назад для меня не останется… Поверит ли он мне? Или вместо моего команданте я увижу отряд барбудас, которые вскинут автоматы, как только я выйду из лифта?»

На самом деле Марита понимала, что путь назад был отрезан в тот самый миг, когда она сказала: «Да, я хочу отомстить». Месяцы подготовки не прошли даром — теперь девушка легко могла распознать тех, кто следил за ней. И американцев, и кубинцев. Но ей было все равно — пусть бы за ней следила вся страна. Сейчас ее беспокоило только мнение одного-единственного человека. И это точно был не ее отец и не директор ЦРУ.

Гостеприимно распахнулись двери отеля, и учтивый швейцар произнес:

— Приятно снова видеть вас, фройлейн.

Марита кивнула в ответ. Да, ей тоже было приятно вновь войти в этот холл, процокать каблуками по мрамору до самого лифта, с удовольствием ощутить, как он поднимает ее к заветному этажу.

Шаг, еще шаг, еще…

Вот та самая дверь с полированной до блеска ручкой. Вот она распахивается, хотя Марита не успела даже ее толкнуть.

— Алеманита, любимая…

Фидель буквально втянул девушку в номер. Он хотел что-то сказать, но Марита его перебила:

— Мне приказали убить тебя, доктор Кастро.

И раскрыла ладонь. В крошечном флаконе перекатывались три желтые капсулы.