Позвонила Емеле (абонент недоступен), доела горошек из банки. Долго мыла руки. От воды пальцы стянуло некрасивыми морщинками.

А правда, что с ней будет через десять лет? Сразу представилась Дарья Викторовна. Это сколько же надо есть, чтобы стать такой толстой! Или вот мать. Нет-нет, Агата будет другой. Она будет красивой. У нее будет хорошая одежда. Прическа… Так, с прической что-нибудь решим. Агата старательно заправила падающую на глаза челку за ухо. Что еще? Через десять лет – это, значит, двадцать четыре. Хорошо, двадцать пять. Она окончила университет, она работает. У нее работа супер! Не очень тяжелая, но с хорошей зарплатой. И еще она много путешествует. Постоянно. В самолете у нее места в бизнес-классе. Кем же она работает? Кем?

Может, она грабитель банка? Веселая профессия. Еще можно грабителей судить. После суда натоптано – убирать, проветривать, стирать шторы. Еще есть дворники. И сторожа картофельного склада.

Негусто у нее с идеями. Либо грабитель – либо судья. В учителя не пойдет, в продавцы тоже, медицинский не для нее. И почему все время лезет в голову космонавт в шлеме?

Об этом Агата уже думала, сидя на лавочке напротив бара «Допинг». Два дня от назначенного свидания – это не так уж и много. Ведь Марк тогда как-то здесь очутился! Почему бы ему не очутиться тут снова? Не проехать на машине, не пройти пешком. Снова пройти пешком. Еще можно пробежать. Или проскакать.

Бегать хотелось самой Агате. И прыгать. Холодно потому что.

Пройдет двадцать лет… нет, лучше, десять… да, десять! Через десять лет она станет суперизвестная, и никто не заставит ее торчать осенью на улице. Замерзнуть, что ли, матери назло! Вернется – а ее любимая доченька уже померла. Красота!

Да, в двадцать пять лет все будет по-другому. Она станет разъезжать в дорогих тачках, а там всегда тепло, и сиденье с подогревом. Осталось решить маленькую проблему – откуда на все это возьмутся деньги. Вариант выйти замуж за богатого Агате не нравился. От одной мысли о замужестве ее коробило. Получится опять какая-нибудь ерунда, как у ее матери с отцом, – и зачем? Нет, в этой жизни надо быть самостоятельной, все делать так, чтобы ни от кого не зависеть. Хорошо бы, конечно, найти золотую жилу в ближайших лесах, разбогатеть. Не так. Лучше получить наследство от таинственной бабушки из Бразилии. Или от тетушки.

Толковой идеи в голову не приходило. Никем она не хотела быть. Фантазия буксовала на одиннадцатом классе. Окончит она его, а потом… Потом институт. Да, институт. Какой? Не важно. Сдаст ЕГЭ и по баллам пойдет в первый попавшийся. Может, что поближе к дому. Какая разница, где учиться? Кто сейчас работает по профессии, кроме педагогов и космонавтов? Никто! Получают свои корочки и топают куда глаза глядят. Это их родители все что-то строили. То коммунизм, то капитализм. У них были мечты. Сейчас ничего такого нет. Никаких мечтаний. Идейные у них теперь только учителя. Космонавты и те интернационалисты, за мир во всем мире.

Опять представилась Дарья Викторовна, как она тяжело идет с сумками через двор к школе. Интересно, чего она хотела в свои двадцать пять? Если они у нее, конечно, были. Про маму совсем не думалось. Мама была непонятна и неинтересна. Хотелось ей, конечно, неземной любви. Вот она ее и обрела. Целый мешок любви. Теперь бегает с ним, всем демонстрирует.

– Васёк! – кричала Агата в трубку через минуту. Трубач не стал прятаться, ответил сразу. Что-то у него там фоном играло. – Кем ты будешь, когда вырастешь?

– Чего? – тормозил Васёк. Он вообще был не очень сообразительный.

– Когда вырастешь, в кочегары пойдешь или в плотники?

– Сама ты плотник, – быстро обиделся Васёк. – Я как все – банкиром буду.

«Кто это? Кто?» – защебетали в трубку. Ага, значит, Смолова рядом.

– Спроси Аньку, она кем хочет быть? – не унималась Агата.

– Это Ага, – пробасил в сторону, а на самом деле проорал в трубку Васёк. – Ты куда пойдешь после школы? – В ответ что-то пискнули. – Экономистом, короче.

– К тебе в банк? – уточнила Агата, зло ухмыляясь.

– Чего? – завис Васёк.

– Прогоришь, музыкант, – кинула пророчество Агата и дала отбой.

Хороший у них класс – один в космос, второй в банк. Андрей, конечно, подастся в неформалы, будет взламывать мировые сайты и пускаться в бега, как Асанж. Синявина… А что у нас, кстати, с Синявиной?

Лена долго мялась, переспрашивала, уточняла, делилась новостями, все интересовалась Ванечкой, но наконец выдала страшную тайну: она пойдет в медицинский колледж на косметолога и будет зарабатывать много денег. Все мечтают о деньгах. Даже странно как-то… Агате-то их где зарабатывать?

Она недовольно сложила на груди руки и уперлась взглядом в ненавистную голубую неоновую вывеску. Ничего путного в голову не приходило.

– Ого! Какие люди! Агата! Тебя же так зовут? Агата! Я Марк! Помнишь?

То, что он Марк, можно было и не говорить. Агата и так это видела. А еще она видела, что рядом с Марком стоит девушка. Высокая, худая и вся как будто прозрачная. Она светилась от своей неземновости. Инопланетянин. Надо Ваньке сказать, чтобы никуда не летел, здесь оставался, инопланетяне сами пожаловали.

– А я тебя два дня назад ждал, – несся вперед жизнерадостный Марк. – Может, кофе?

Возвышенная девушка смотрела вдаль. Воробьев на ветке считала.

Марк дернулся, чтобы пойти в «Допинг», но остановился:

– Да! Забыл представить! Агата, это Серафима. Она эльф.

– Кто?

– Эльф. Это, знаешь, такие существа, высшие создания. Духи леса.

Агата во все глаза уставилась на Серафиму. Та и правда была немного не отсюда. Длинное серое пальто с капюшоном, из-под него торчит юбка, из-под юбки выглядывает сапожок с загнутым вверх носком. Темные распущенные волосы выбиваются из-под капюшона. Лицо тонкое, острый носик, острый подбородок.

– А ты кем будешь через десять лет? – брякнула Агата.

Серафима чуть шевельнула губами, одарив Агату лучезарным взглядом. Агата напряглась, пытаясь принять ментальный сигнал – если ей не отвечали словами, значит, могли ответить по-другому. Но ответ в ее голове не прозвучал. Может, далеко сидит? Сигнал не долетает? Она встала, подошла вплотную. Но и так – тишина в эфире.

Вблизи девушка изменилась не сильно. Инаковость слегка померкла. Она все так же смотрела поверх Агатиной головы. Искала взглядом родную планету.

– И никакая ты, конечно, не Серафима, – проговорила Агата, медленно обходя эльфа по кругу. Она боролась с желанием коснуться девушки. А ну как ее тронешь – она и рассыплется? Или упадет на землю пригоршней воды. – Самая обыкновенная Лена. Или Оля. – Слова она произносила медленно, следя за реакцией. Реакции не было. Точно не гуманоид. – Не повезло тебе с именем. А тут сразу – и ангельское. Ты его любовница? – Агата кивнула в сторону «Допинга».

Эльф приморозилась к гравию дорожки. Даже шевельнуться не удосужилась.

– А! Тогда ладно! – сдалась Агата. – Через десять лет я буду великим первооткрывателем космоса. Предлагаю встретиться на третьей планете звезды Шедар в полдень по всекосмическому времени! Идет?

Серафима не меняла выражения лица.

– Вот и договорились. Бывай! А то меня ракета ждет.

Она зашагала прочь. Быстро зашагала. И даже немного пробежалась. А потом уже мчалась со всех ног, зажмурившись. Только гравий скрипел под кроссовками. А еще было ощущение, что орут воробьи. Прямо в уши.

Вот ведь! Давно у нее не бывало таких обломов. А она-то напридумывала – притащить Марка домой, пускай наблюдающая мамочка побесится, заявится, начнет орать. А у Марка, оказывается есть ангел Серафима масти эльф-цвельф. День сегодня какой-то… корявый…

Было холодно. Очень-очень холодно. И одиноко. И чего она все время одна?

Какой черт прочитал ее мысли, а потом вывел к школе? С чего он решил, что здесь ей будет хорошо? Атавизм какой-то. В детском саду врали, что учиться здорово, что в школе будет весело, что друзья появятся. Всех этих фантазий хватило лет на пять, потом ткань вранья истерлась, изветшала, и вот теперь ничего от нее не осталось. Не было в школе нового, жизнерадостного и дружественного. Одна инерция раз за разом приводила к серому пятиэтажному зданию с насупленными барельефами. Потому, что за эти много-много лет стало понятно: идти больше некуда. Живые люди остались только здесь. За забором инопланетяне. И Марк.