– Мне хочется проделывать это еще и еще…

У него перехватило дыхание от прилива возбуждения.

– Как я тебя понимаю!..

Она передвинула фишку.

– Какая я бесстыдница!

У него плечи затряслись от смеха, но Анджелина предостерегла его:

– Не смейся. А то они начнут расспрашивать, что тут у нас происходит.

Теперь он кинул кости.

– Я рассчитываю на следующий визит.

Она захлопала глазами.

– Пардон?

Колин слегка наклонился к ней и шепнул:

– На визит знаменитой куртизанки.

– Она развлекает других джентльменов, – хихикнула Анджелина.

– Я запрещаю. Она моя и только моя.

– Эксклюзивный визит обойдется недешево.

Колин заглянул ей в глаза.

– Все, что угодно. Она красива и желанна.

– Никогда бы не поверила, что смогу говорить и делать такое. Со мной происходит что-то странное.

– Ничего странного – просто фантазии.

– Так леди себя не ведут.

Он наклонился к ней еще ниже и произнес едва слышно:

– В постели мне не нужна леди.

– Ты просто пытаешься оставаться вежливым, даже несмотря на то что я веду себя как Сатана в юбке.

Колин засмеялся, но воображение у него заработало. Он живо представил, как Анджелина входит в комнату, закутанная в одну лишь шаль. Огромную шаль. Такие почему-то очень нравятся женщинам. Потом представил, как срывает этот покров со сладостного тела, бросает Анджелину на ковер и занимается с ней любовью самым бесстыдным способом.

– Колин, а чего это у тебя так блестят глазки? – вдруг раздался над ухом голос Бьянки.

Оп-па!

– Я почти выиграл у Анджелины.

– Неправда! – возмутилась та.

Он взглянул на доску.

– То есть?

– Я увела все пятнадцать твоих шашек, а стало быть, выиграла.

Пока его одолевали фантазии, она проявила себя сугубым реалистом.

– Ну разумеется, я ведь джентльмен – вот и позволил тебе выиграть.

– Можешь говорить что хочешь, но мы оба знаем правду.

Когда все собрались за завтраком, Маргарет сделала объявление:

– Довожу до вашего сведения компетентное мнение одного из грумов: земля наконец просохла на большей части территории поместья, так что можно выбраться на свежий воздух.

Раздались радостные аплодисменты. Колин улыбнулся Анджелине. Наверняка поначалу им придется гулять вместе со всеми, но потом можно ускользнуть на окольную тропу и вдвоем обсудить насущные проблемы.

– Мамочка, можно нам покататься верхом? – начала Бьянка.

– Не сегодня. Я запланировала длительную прогулку пешком, так что вернемся только к ленчу.

– Мамочка, можно взять с собой Геркулеса?

– Можно. Только на поводке, чтобы не влез в лужу или грязь. – Маргарет поднялась. – Чедвик, пожалуйста, постарайся тоже обходить лужи или грязь.

– Нам с Уайкофом слякоть не страшна, – откликнулся маркиз.

– Я знаю, дорогой, но учитывая, сколько ты приносишь ее на сапогах, буду тебе весьма признательна, если постараешься вести себя хоть немного осмотрительнее.

– Там видно будет, – отмахнулся маркиз. – А вот и наши ружья.

Маргарет покачала головой:

– Одевайтесь потеплее, не забывайте перчатки и головные уборы. Встретимся в холле через четверть часа.

Колин понимал, насколько важно на глазах матерей и сестер держаться с Анджелиной исключительно по-дружески. Это была задача не из легких, в особенности когда она шагала рядом с сияющей улыбкой на устах. Но Колин сказал себе, что лучше ему умерить свой пыл: Уайкоф и так был очень недоволен, что они остались на ночь в Сомеролле. К счастью, маркиз поддержал сына, заявив другу, что если тот может предсказывать погоду, он будет продавать на него, как на аттракцион, билеты по всей округе.

Пес рванулся вперед, и поводок выскользнул из руки Бьянки.

– Геркулес, стоять!

Но мопс, не обращая на нее внимания, помчался дальше.

– Он потеряется! – захныкала девочка, и Колин, свистнув, припустил за собакой. Разумеется, Геркулес полностью проигнорировал и его, а помчался за белкой. Через несколько ярдов та взлетела на дерево, а глупый пес, уперев передние лапы в ствол, принялся лаять. Колин схватил собаку на руки, и, конечно, отпечатки грязных лап покрыли весь его плащ.

– Меня почему-то не удивляет, что отец мечтает выкинуть тебя на помойку, – пробормотал он, но тут подскочили близняшки и радостно захлопали в ладоши.

– Бьянка, держи его на поводке – тут огромные лужи. И вообще следите за псом.

– Спасибо, что поймал, – поблагодарила его Бьянка.

– Кстати, как продвигается его обучение?

– Он уже знает несколько команд, – похвалилась Бернадетт. – Например «Сидеть!». – И скомандовала: – Сидеть, Геркулес.

Только псина не пожелала выполнять команду и всего лишь вывалила из пасти язык.

– Посадите его сами.

Услышав голос Анджелины, Колин поднял голову.

– Хорошая идея.

– Сидеть, Геркулес. – Колин ткнул собаку пятой точкой в траву, но пес тут же поднялся, все так же вывесив язык.

– Чтобы он запомнил, надо повторять это несколько раз, – заметила Анджелина.

– Это ты его дрессировала?

– Да, только я давала ему маленькие кусочки чего-нибудь вкусного в знак поощрения, когда слушался.

Он посмотрел ей в глаза и вспомнил, как командовал ею в то утро в Сомеролле. Колин все еще не мог поверить, что она подчинялась.

От его взгляда ее губы приоткрылись, и Анджелина загородилась полями шляпки, отведя глаза в сторону. Ага, должно быть, она тоже вспомнила.

Колин передал поводок Бьянке.

– Держи и больше не отпускай его, пока не вывалялся в грязи.

– Когда вернемся в дом, попроси у повара для него несколько кусочков мяса и учи выполнять команды по одной, – посоветовала Анджелина.

– Спасибо тебе, – поблагодарила Бьянка. – Папочка ругает Геркулеса, а он очень даже сообразительный пес.

– Только невоспитанный, но это ваша вина, – заметил Колин.

Будто в подтверждение его слов, Геркулес громко пукнул, и Колин замахал руками, разгоняя воздух.

– Иногда он позволяет себе делать неприличные вещи, – признала Бернадетт.

Анджелина расхохоталась, а Колин застонал.

– Пожалуйста, научите его сдерживаться в присутствии отца, иначе это может стать последней каплей в чашу его терпения.

Неожиданно он заметил, как Маргарет машет им рукой от искусственных руин.

– Пойдемте туда.

На этот раз он пропустил сестер вперед, чтобы оказаться поближе к Анджелине.

– Мне кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы с тобой разговаривали.

– Хорошо, что наконец удалось выйти из дому.

– Думаю, про новости спрашивать еще рано?

– Ты прав. – Анджелина помолчала. – Ведь прошло всего три дня, а ты так торопишься.

Он не мог ей сказать, что вынужден спешить из опасений потерять Сомеролл. В отличие от него Анджелина готова на все ради своей семьи. И замуж выйдет только ради того, чтобы осчастливить родителей и сестру. Когда Колин вспоминал, как пренебрегал собственной семьей, ему становилось стыдно за свой эгоизм, но ничего поделать не мог: прошлого вместе с его визитами в Дирфилд, когда он, мрачный и не в духе, приезжал сюда на Рождество, не изменить. Независимо от обстоятельств он начинал негодовать на необходимость присутствовать на ежегодных семейных праздниках и часто, не дожидаясь их окончания, возвращался в Лондон пить, кутить и играть в карты. Общению с членами собственной семьи Колин предпочитал компанию сомнительных знакомых. И все же он готов измениться в лучшую сторону и уже начал меняться. Он мог искупить свою вину перед отцом, мачехой и сестрами. А как быть с ней? Она так нуждалась в нем, а он и с ней обошелся дурно.

До того дня, когда Анджелина рассказала ему о Брентмуре, Колин считал себя добрым и справедливым и был уверен, что никогда не сделает ей больно. И вдруг оказался мерзавцем. Конечно, он пообещал, что не бросит ее в случае беременности, и сейчас сгорал от стыда. Уложить в постель дочь лучшего друга своего отца. И даже ласкового слова не сказать! Она заслуживает большего.