И самые западные города, глядя на куражащихся восточных президентов, уже рассматривают такую возможность – на тот случай, если император все же решится на войну.
А император времени не теряет. И уже начал делать предложения: первым капитулировавшим городам будут разные поблажки и даже льготы…
Так что как только первый город решится на сдачу… Остальные западные города тут же сообразят, что к чему. Либо погибать – либо… А уж если сдаваться, то все поблажки лучше себе забрать, чем соседям отдавать. И западные города наперегонки рванут к императору.
А когда первая волна капитуляций пройдет – окажется, что теперь граница Империи сдвинулась на восток. И под удар уже попадают бывшие центральные города Конфедерации. А городов в Конфедерации стало меньше, и сил тоже. А вот Империя за счет сдавшихся только укрепилась…
И теперь уже перевес будет на стороне Империи. Города Конфедерации снова не смогут договориться о совместной обороне – уже потому, что у Конфедерации в любом случае никаких шансов на победу не будет. И все повторится. И тут уж до самых восточных городов дело дойдет…
Вся Конфедерация окажется в составе Империи. В ошейниках и в рабстве. Только восточные города этого пока не очень-то понимают – уж очень им хочется отыграться за былые унижения от западных. А когда поймут – будет уже слишком поздно…
И единственное, что пока сдерживает раскол Конфедерации – симы. Пока симы только у конфедералов, они могут шантажировать императора и держать его на поводке, выдавая симы крошечными порциями.
Но если торговцы доставят ему симы с Хоккайдо…
Врет, наверно…
Просто не может нам в глаза врать, что ради продления перемирия с императором, Конфедерация готова ни за что торговцев уничтожить. Только ради того, чтобы они не доставили императору симов.
Скорее всего, торговцы пойдут на требование императора – ведь в заложниках вся Торговая гильдия. Семьи, бывшие торговцы… Вот конфедералы и решили торговцев заранее уничтожить. Во избежание. Чтобы симы только у конфедералов были, и можно было и дальше шаткое перемирие с императором удерживать.
А может, остатки своей совести убеждает…
– Вы, конечно, понимаете, что у нас нет выбора? Если император получит симы, Конфедерация расползется по швам, и император по кускам проглотит нас. У нас нет выбора. Либо вся Конфедерация, либо… Нет, конечно же, – на миг по мне глазами стреляет, – мы подождем. Мы проверим, согласятся ли торговцы. Только после этого…
Но смотрит уже снова в зеркальную столешницу. Опять врет… Ни фига они не будут проверять. Заранее торговцев уничтожат.
– Мы, конечно же, подождем, – говорит. – Если торговцы не согласятся, то… В таком случае, мы ничего не будем предпринимать. Если же они сообщат императору, что добыли симы и везут их… у нас не будет выбора…
Чувствую, за руку меня кто-то теребит тихонько.
– Серж… – Анна шепчет.
Вовремя, вовремя она шепнула…
Я почти забылся, почти потерял контроль. Наверняка бы что-то выкинул – это сволочь собирается ни за что ни про что торговцев уничтожить! Без объявления войны, без всего! Потому что сами воевать не хотят. Трусы… Между собой договориться не могут, чтобы противостоять императору единым фронтом! Да император, может быть, вообще нападать на них не рискнул бы, если бы они между собой не грызлись и сообща выступили! И из-за своих склок… сволочи… там же Стокер, ребята… их семьи…
– Я знаю, что вы хорошо относитесь к торговцам… – Янг все говорит что-то.
Но я его как через вату слышу – далеко он где-то… Да и что толку от его слов? Это лишь слова. На самом деле он все уже решил.
– Я понимаю ваши чувства, – продолжает с дежурной вежливостью. – Особенно вы, Серж… Я понимаю, как вам сейчас трудно… трудно принять это решение…
Ничего он, сволочь, не понимает…
Да и не слушал я его почти. Не разговором я был занят – я с собой боролся, чтобы чего не выкинуть. Потому что уже понял, куда Янг клонит. Еще один сюрприз нас поджидает.
И если сейчас не сдержусь – все. Вместо формального ареста будет заключение в камеру. И тогда я уже точно никак не смогу торговцам помочь.
Должен сдержаться! Должен, черт возьми!!!
– Я очень сожалею, – Янг все извиняется. – Со своей стороны, в качестве хоть какой-то компенсации, я, от лица Конфедерации, хочу предложить вам помощь. Я надеюсь, вы не откажетесь погостить у нас несколько дней? Сейчас неспокойная ситуация, даже в городах Конфедерации… В благодарность за ваши дела на благо Конфедерации, мы готовы выделить вам охрану.
Ну, сволочь… Ну хоть бы сейчас говорил открыто!
Но это все потом. Потом. Потом! Сейчас главное – сдержаться. Покорность изобразить. Чтобы хоть какой-то шанс предупредить торговцев остался.
Линский возмутиться хотел – но Янг только рукой взмахнул. Охрана мигом к Линскому шагнула, руки на плечи – и обратно в кресло.
Янг играть уже перестал.
– Три дня, – говорит сухо, – наше гостеприимство будет безгранично. За это время ситуация с торговцами прояснится, и мы сможем обсудить… м-м… ваши планы на будущее. А пока… Поверьте, господин Линский, вам будет очень удобно. А своим городом вы сможете управлять и отсюда. Офицеры моей службы безопасности передадут все ваши приказы в Ангарск с минимальной задержкой. Поверьте мне.
Гостеприимство действительно на уровне оказалось. Обратно в апартаменты нас под конвоем из двадцати человек вернули. Все в легкой броне, с карабинами. Охрана, блин… Как же! Теперь нам из этих комнат ни шагу не ступить.
Вообще любые контакты на три дня блокированы. Даже через сеть. От общей городской сети наши комнаты отключили, оставили подключение только к специальному шлюзу. Но и через него можно только запросы передавать, а местные особисты вручную эти запросы будут обрабатывать. Во избежание. Зауважали Дымка после взлома императорского архива…
Только Линскому разрешили приказы в Ангарск передавать.
И больше ни с кем связаться мы не можем.
А надо! Потому что торговцев нужно спасать. Они даже не знают, что конфедералы им готовят! У них же даже оружия почти нет! Только ручное, которое они внутри сотов используют. А на флаерах – только легкие ракеты с химическими боеголовками, да и то самый минимум.
Да если бы и были у них ракеты… Что их несколько флаеров против армии конфедералов? Да и опыта воздушных боев у торговцев никакого. Еще меньше, чем у имперцев…
Первым делом я Дымка в уголок оттаскиваю. Отбираю его комп, пригибаю монитор, так что самому едва видно. Прикрываю клавиатуру корпусом, быстренько набираю: можно здесь в открытую общаться?
– Брось, Серж, – Дымок бормочет. – Это апартаменты Фейнмана. Здесь нет прослушивающих устройств. Ни камер наблюдения, ни микрофонов, ни датчиков движения.
Ну хоть что-то хорошее…
Я к папаше.
Линский к аресту быстро привык. Сначала-то возмущался – но остыл еще во флаере, пока нас сюда возвращали. В кабинете Фейнмана уже освоился. За его столом уселся, в две руки приказы отбивает.
Сильно ему власть в голову ударила. Только об управлении Ангарска и думает. А о торговцах совсем не беспокоится… Может, он вообще с Янгом согласен, что торговцев надо уничтожить на всякий случай?!
Тогда поосторожнее с ним надо.
– Папаша, – говорю поравнодушнее. – А приказы ваши… их местные особисты будут уже зашифрованными в Ангарск передавать, или перед зашифровкой будут их просматривать?
– Конечно же, они будут их просматривать, – Линский бормочет на автопилоте, даже глаз на меня не поднимая. – Но это не страшно. Мы с Конфедерацией почти союзники. И все мои приказы вполне нейтральны. Янг всего лишь не хочет, чтобы информация о готовящемся нападении на торговцев вышла наружу…
Тут он что-то сообразил.
– А что случилось, Серж? – глаза на меня поднимает. – Ты переживаешь за торговцев? – хмурится. – Но пойми, это действительно необходимо. Янг не обманывал. Если Конфедерация лишится возможности шантажировать императора симами, она в самом деле затрещит по швам. А как только она даст слабину, исчезнет двуполярное противостояние, обеспечивавшее независимость нейтральных территорий. И император начнет завоевывать нейтральные города. В первую очередь те, где есть заводы по производству последних доконфликтных моделей боевых флаеров. Иркутск, наш Ангарск… Я понимаю, что ты сдружился с торговцами. Тебе сейчас очень тяжело, очень трудно согласиться с подобным решением Янга… Но это необходимо. Поверь мне, это необходимо. Понимаешь?
