³⁹ Организация революционного управления^{23}. „Отсрочка Конституции 1793 г. была равносильна продлению действия Конституции 1791 г., правда, измененной упразднением королевской власти и введением всеобщего голосования, но вполне сохранившей свой децентрализационный характер. Мало того: упразднение монархии еще увеличило независимость выборной администрации, что немало способствовало успеху федералистического движения. Во Франции царила анархия, время от времени вызывавшая со стороны Конвента исключительные меры, произвольность и противоречивость которых были вместе и одним из последствий, и одной из причин террора. 1 августа Дантон потребовал, чтобы правительство национальной обороны было, наконец, организовано одним общим декретом, который фактически приостановил бы действие конституции, по существу непримиримой с внешним и внутренним положением Франции. Он хотел, чтобы Комитет общественного спасения был превращен во временное правительство. Конвент ограничился тем, что предоставил в распоряжение Комитета пятьдесят миллионов для секретных целей. Лишь 10 октября тем самым декретом, которым отсрочено было вступление в силу Конституции 1793 г., он наметил первые черты временного революционного управления. Этот план был изменен и дополнен обширным декретом от 4 декабря 1793 г. (14 фримера II года), главной целью которого было сломить силу выборных департаментских властей. Здесь формально объявляется, что „в отношении революционных и военных законов и мер, касающихся государственного управления и общественной безопасности, иерархия, ставящая дистриктные, муниципальные и все другие органы власти в зависимость от департаментов, упраздняется“. Компетенция департаментов была ограничена разверсткой податей между дистриктами, учреждением мануфактур, проведением общественных дорог и каналов и заведованием национальными уделами. Сохранив всего восемь членов, которые составляли их директорию, будучи лишены своего Генерального совета, президента и генерального прокурора-синдика, департаментские собрания отныне не играют никакой роли в общей администрации и государственном управлении Франции. Надзор за исполнением революционных законов и правительственных мероприятий, за общественным благом и безопасностью в департаментах был возложен исключительно на дистрикты, которые были обязаны аккуратно каждые десять дней представлять отчет Комитету общественного спасения относительно правительственных мер и общественного блага, и Комитету общественной безопасности — по делам общей и внутренней полиции и относительно поведения отдельных лиц. Один из главных недостатков Конституции 1791 г. заключался в том, что она не устанавливала при выборных собраниях никакого агента от центральной власти. Декрет от 14 фримера заменил дистриктных прокуроров-синдиков и прокуроров Коммуны национальными агентами, которые были назначены Конвентом. Все органы власти, — департаментские, дистриктные и муниципальные, — быстро очищенные комиссарами от неблагонадежных элементов, были строго подчинены Комитету общественного спасения. Им воспрещено было соединяться в союзы. Областные революционные армии и всевозможные конгрессы и комитеты были уничтожены, исключая революционных или блюстительных комитетов, на которых лежала обязанность задерживать подозрительных, да и им заранее преградили путь к достижению независимости, предписав им сменять своих президентов и секретарей каждые две недели. Что касается центральной власти, то Конвент провозгласил себя „единственным центром правительственного воздействия“. Считалось, что он управляет через посредство своих двух комитетов — общественного спасения и общественной безопасности, которые в обыденной речи получили название правительственных комитетов. Граница между их компетенциями была плохо определена. Фактически все управление сосредоточивалось в руках Комитета общественного спасения, и Комитет общественной безопасности был ему подчинен. Но когда с переменой обстоятельств террористический строй утратил свой смысл, между этими двумя комитетами возник конфликт, бывший одной из форм революции термидора.

Правительственные комитеты заведовали управлением и администрацией через посредство временного Исполнительного совета (которого не упраздняли еще в течение нескольких месяцев), командированных депутатов, которые были подчинены Комитету общественного спасения, через посредство дистриктов, национальных агентов, революционных комитетов, а также через посредство Якобинского клуба и его многочисленных филиальных отделений, которые являлись помощниками правительства в деле очищения правительственных органов от подозрительных лиц. Конвент сохранил за собой право назначать командиров сухопутной и морской армии. Прочих высших офицеров назначал Исполнительный совет, но они утверждались Комитетом общественного спасения. Командированным депутатам было предоставлено право отрешать и временно назначать чиновников всякого ранга, под условием доносить об этом Комитету общественного спасения. Европе было официально сообщено, что последний представляет собой правительство Франции: „Комитет общественного спасения нарочито уполномочен производить важнейшие дипломатические операции, и он непосредственно будет совершать все акты, вытекающие из этих операций“. Сверх того, путем основания законодательного бюллетеня, декрет 14 фримера обеспечивал быстрое и однообразное исполнение предписаний Конвента“.

⁴⁰ О революционном календаре. Началом новой эры для Франции было признано 22 сентября 1792 г., „день осеннего равноденствия, тот момент, когда солнце вступило в созвездие Весов, в 9 ч. 18 м. 13 с. утра по часам Парижской обсерватории“. Значение названий месяцев таково: вандемьер — месяц сбора винограда; брюмер — месяц туманов; — фример — месяц морозов; нивоз — месяц снега; плювиоз — месяц дождя; вантоз — месяц ветра; жерминаль — месяц произрастания; флореаль — месяц цветения; прериаль — месяц лугов; мессидор — месяц жатвы; термидор — месяц зноя; фрюктидор — месяц плодов.

В дни общественного мнения можно было безнаказанно говорить все, что угодно. Раз в 4 года санкюлотидов было не 5, а 6, и этот шестой день, „революционный“, был днем особого национального праздника.

Чтобы сгладить след „монархических и церковных предрассудков, грязнивших каждую страницу календаря“, Конвент заменил имена святых названиями сельскохозяйственных продуктов и земледельческих орудий. Таков был республиканский календарь, державшийся более двенадцати лет и официально отмененный лишь 1 января 1806 г.

⁴¹ Уже 18 октября городской совет отменил всякого рода религиозные церемонии; были удалены отовсюду мощи и статуи святых, и запрещены крестные хода и хождения по святым местам. Парижане встретили эти меры как будто бы с одобрением, и это побудило Эбера и Шометта убедить парижского конституционного епископа Гобеля, ради примера для других, сложить с себя сан. Гобель с готовностью согласился на это; 7 ноября 1793 г. он явился со своими викариями в Конвент в сопровождении Шометта, сложил знаки своего священнического достоинства и надел красную шапку. Гобель сказал при этом: „Я принял сан, возложенный на меня народом. Я стал епископом, когда народ еще хотел епископов; я оставляю этот сан, когда народ уже не желает епископов. Духовенство, подчиненное мне, проникнуто такими же мыслями“. Священник Вожирар подтвердил это заявление, и многие священники сложили с себя сан.

Поступок Гобеля вызвал подражание в департаментах. Из церквей забирались драгоценности, кресты, облачения и т. д., и все это отправлялось в Конвент для употребления на пользу отечества. Колокола переливались в пушки…

Но из всего этого вовсе не значит, чтобы христианский культ был уничтожен: даже священники, не отказавшиеся от своего сана, оставались чиновниками государства. Во всем движении предполагалась полная его добровольность. Священник Грегуар, известный своей полной преданностью республике, все время оставался, например, верующим христианином. Только создание вместо христианства (для тех, кто его добровольно бросил) культа чистого разума придает некоторый видимый насильственный облик религиозной реформе.