Короче говоря, всё, в общем-то, шло давно заведенным порядком, и когда старинные напольные часы в столовой мелодичным перезвоном возвестили приход нового дня, двадцать второго июня двенадцатого года Новатерры, трудовой коллектив, в один голос пожелав фирме процветания, принял на грудь по крайней за ужином релаксационной рюмке 'Новоросской' и перешёл к обильному десерту под круто, по-купечески, заваренный чай.
А в это самое время на пустынной боковой улочке у ограды припарковался от рождения, наверное, не мытый монструозный внедорожник Бог весть какой марки, года и страны изготовления. Скрытый за тонированными стеклами водитель не стал глушить двигатель, работавший на удивление ровно и тихо, лишь выключил фары и габаритные фонари. На крышу машины тут же ловко взобрался пассажир, крепкого сложения мужчина в тёмном, ладно пригнанном комбинезоне и вязаном подшлемнике с прорехами под глаза. Немигающие серые глаза эти сейчас потребовались ему не столько для наблюдения, сколько для прицеливания, а труба за спиной вовсе не была подзорной. Была противотанковым гранатометом РПГ-18 'Муха'...
Мужчина удовлетворенно покивал, словно отмечая, что водитель с максимальной точностью остановил джип как раз там, где разрыв живой изгороди и ярко освещённое окно второго этажа торгового комплекса легко совмещались в одну линию с прицелом оружия. Он натянул звукоизолирующие наушники, хотя за годы войн никогда этого не делал, принял стойку для стрельбы с плеча, взвёл гранатомёт, прицелился, привычно открыл рот и плавно выжал спуск.
Громыхнул стартовый заряд.
Граната, понукаемая реактивным пламенным бичом, унеслась к цели...
...На полпути, однако, напоролась на мелкоячеистую сеть. Сработал контактный взрыватель мгновенного действия, и кумулятивная струя, образовавшаяся при разрыве боевого заряда, лишь 'облизала' крепкое кирпичное строение, высадив несколько стекол и вызвав локальное возгорание внутри.
Но стрелок при этом отнюдь не расстроился. Он прекрасно знал о сетке-рабице. И даже о том, что за окном, в которое направил ствол оружия, людей скорее всего нет. Перед ним не ставилось задачи кого-либо устранить или нанести казачьим негоциантам материальный ущерб. Сейчас он выступал, образно выражаясь, комендором носового орудия 'Авроры', и выстрел его был априори холостым - не более чем сигналом к началу масштабной операции.
Честно признаться, он даже не подозревал ни о цели этой самой операции, ни о замысле её, ни, уж тем паче, о детальном плане. Знал лишь, что таковые существуют.
Но кое о чём ему, давнему соратнику и доверенному лицу Командира, всё-таки было известно. В частности, о том, что данная конкретная война при благоприятном стечении обстоятельств может закончиться викторией, толком так и не успев начаться.
И кое до чего ещё дошёл своим умом: если развязанная запуском 'фаустпатрона' лично им война не завершится с первым же натиском сегодня ночью, то, как в годы Отечественной, их до сей поры победоносный 'вермахт' понесёт невосполнимые потери. Вывод этот был вполне обоснованным. Во-первых, результаты двухмесячного наблюдения за казаками показали, что они никак не годятся на роли потерпевших. Эти не утрутся и в ответ на удар по левой щеке правую не подставят. Эти в отместку врежут так, что мало не покажется! И второе, больше того, главное: и его приятель-командир, и вся их сплочённая, опытная, отлично подготовленная, вооружённая до зубов команда, лучшая, пожалуй, на сегодня во всей сгинувшей России, бессовестно используется кем-то, притаившимся в тылу, в качестве свеженького пушечного мяса...
Совсем некстати фаустнику вспомнилась допотопная песня:
Военнопленных немцев строй:
Вермахт разрушил - вермахт строит...
Его аж передёрнуло от нехорошего предощущения.
Ну, да ладно, война начата, и раздумывать более нечего. Помолимся Марсу и - в бой!..
Июньское солнце уверенно подбиралось к зениту, часовая стрелка уже пробежала полный круг по циферблату с того момента, как заполыхала война, а знали об этом безотрадном факте далеко не все. Вернее, не знал никто. Во всяком случае, никто из двух тысяч граждан Новороссии.
Изыскательская партия возвращалась в станицу-государство из трёхнедельной экспедиции, как издревле - вот уже двенадцать лет! - заведено, пешком. Такой порядок следования в оба конца хотя и требовал куда большего времени, чем автопробег или конный вояж, но позволял при этом много подробнее изучить выбранный сегмент Внешнего Мира. Внешний Мир - именно так у самых новых казаков с чьей-то лёгкой руки стало принято именовать всю бесконечную Вселенную за рубежами своих пусть крохотных, на день неспешной прогулки вдоль периметра границы, но зело суверенных общинных земель. Всё Внешний Мир - и усадьба хуторянина-единоличника Лешего на расстоянии хорошего плевка со сторожевой башни, и возрождённый город Нижнереченск в шести десятках вёрст, и развалины Парижа, и Туманность Андромеды...
Люди зверски устали. Шутка ли - осмотреть сектор заброшенной местности, хотя и не особенно широкий, в одну угловую минуту, не более, зато на протяжении без малого двухсот километров! Да ещё постоянно петлять, исследуя каждую канавку, каждый кустик, каждый бугорок и все без исключения руины сгинувшей цивилизации. Скажете, мародёры, гробокопатели? Что ж, исполать Вам, только именно среди руин общинники раздобыли и оружие, и автотранспорт, и специальную технику, и средства связи, и производственное оборудование вкупе с медицинским и даже горнодобывающим, и бытовые приборы, и отделочные материалы, и обувь, и одежду, и специи, и чай, и кофе, и многое-многое другое...
Люди были измотаны тяжким трудом. Каждому из специалистов в этот раз нашлась работа - врачу, геологу, химику, инженеру-технарю, строителю, эксперту по вооружению, биологу, коммивояжеру, - потому вьючные лошади еле передвигали копыта под тяжестью собранных образцов и благоприобретённого имущества. А за скольким после придётся отправлять машины! На пепелище каждое лыко в строку.
В этот раз довелось отличиться даже охранной команде из егерей. Новоявленный шляхтич вознамерился обложить грабительским оброком вольных пахарей из отдалённой деревеньки, да ещё залез в постель одной из девок. Ну, и охотники, рассмотрев коллективную жалобу, вправили ему мозги. А это не просто доброе дело. Это целая сельская община горячих сторонников и доброжелателей!
Подобные комплексные экспедиции, персонал которых порой не чурался и 'грязной' работы, позволяли новороссам собирать информацию, подыскивать союзников и выявлять потенциальных врагов, год от года крепить собственный авторитет, а главное, обеспечивать себя самое и ближайших потомков продуктами высоких технологий, чудом сохранившимися на обезлюдевших пространствах. Пространствах, к двадцатому столетию от Рождества Христова едва заслуживших, по авторитетному мнению академика Вернадского В.И., право называться Ноосферой, обителью и творением креативного Разума. А сегодня, в первой трети века двадцать первого, резко, будто по мановению волшебной палочки дьявола, возвратившихся к состоянию доисторической Биосферы - не осиянной человеческим умом и созиданием, вечно голодной, хищной, дикой и жестокой среды обитания...
И люди, как податливая банная губка, впитывали окружавшую дикость.
Люди насквозь пропахли гарью давних пепелищ и дымами походных костров.
Люди соскучились по родным и близким.
Люди спешили к милым сердцу очагам, домашним разносолам под стопочку-другую-третью, пенистым горячим ваннам, телевизорам, чистым постелям в спальнях без мошки́ и комаров.
Люди, по мере приближения к границе всё явственнее ощущая себя под надёжной защитой станичных пенатов, проявили вполне объяснимую халатность - сбились в плотную группу, нарушив походный ордер, которым, между прочим, предусмотрены и авангард, и арьергард, и боковое охранение.
