- А сами-то..! - взвизгнул мэрин.
- А мы ведь алчны, нам - по барабану. Садись, твоё превосходительство, удерживай кресло всей тяжестью чиновной задницы! А чтобы не скучал, возьѓми чистый листок, 'Паркер' свой любезный...
- Я ничего писать не буду!
- Куда ты денешься?!
Гетман насилу сдерживал себя. Он долго не решался на переворот, но раз уж начал... Понедельник - день тяжёѓлый. Для всех без исключения.
- Будешь, как миленький! Аж ручка от натуги треснет... Я ведь тебя тысячу раз предупреждал: давай друѓжить. Было? Закрывал глаза на все твои выкрутасы, о чём сейчас горьѓко сожалею. Но сегодня - всё, баста! Пиши, тварь!
- Что за бред?! Что за тон?! Я избран народом!
- Ах, народом! Костик, руки!!! - на миг отвлекся гетман, заметив, как дозорный потянулся к пистолету. - Народом, значит... Что ж, соберём народ, не проблема. Костя, пригласи Полумэра и Боль... э-э, господ Свиридова и Бойко, пусть с митингом поторопятся. Расскажем народу - вернее, напомним, - как мордовороты господина Перетятькина ходили по домам нижнереченцев с цепями и кольями, 'агитируя' за его кандидатуру перед выѓборами. Как легитимный мэр в три раза завышал договорный максимум розничных цен на поставляемые станицей лекарства. Как спекулировал нашим хлебом и бензином. Как присваивал сорок процентов натурального налога с нижнереченцев. Как продавал детей-сирот работорговцам. Как его мерзѓкая похотливая баба насилует мальчиков в приюте. Как...
- Не только, блин, расскажем, но и покажем!
Серёга хлопнул сеѓбя по объёмистой барсетке, в которой, - гетман точно знал, - наиболее весомым компроматом, да и то для Таньки, был презерватив. Контрагенту, однако же, хватило и намёка.
- Что писать? - обречённо выдохнул Перетятькин, покраснев гуще, чем знамя над поверженным, как и сам он, рейхстагом.
- Указ о самоотречении!
А в пустой приёмной за допотопной пишущей машинкой полировала ногти госпожа Памела Буш, и равнодушные глаза её волоокостью напоминали фары старенького 'Ситроена'. Гетману, известному гуманисту, Отцу народов, Лучшему Другу прекрасного пола, даже расхотелось по-доброму рекомендовать ей поскорее подыскать новую работу по плечу, интересам и способностям. Помпезной грудью она без труда пробьёт себе дорогу. А то, что все без исключения мужчины любят умных женщин, - чушь! Умные любят умных, дураки - таких вот Мисс Reception. Дураками же Россия-матушка славилась во все времена, так что не пропадёт!..
...С чувством выполненного долга, ощущением неѓстерпимого голода и видом триумфатора гетман уже в сумерках возвращался домой. Как в прошлой жизни - прямо на броне единственной оставшейся при нём машины. Без Елизарова и Богачёва, лишь с отделением мотострелков.
Нет, боевых потерь станичники не понесли. Мэр Перетятькин со родня-товарищи-и-со-ближайшие-к-нему-охранные-структуры был после отречения немедля взят под стражу. Видимой угрозы со стороны низложенной власти не было, но гетман вспомнил разговор с женой - дескать, враг ориентируется на завистников и алчных - и порешил кота за яй... за паузу сегодня не тянуть, а разобраться сразу и конкретно. С транквилизатором 'Друг-15м' Елизаров давно был запанибрата... К тому же тявкнул запредельный пёс: оставь пока бойцов, мало ли, вдруг на что сгодятся в городе...
В апартаменте его ожидали атаман Ходжаев, химик Шнайдер и... Наталья Хуторская.
- Натка, - изумился гетман, - а ты чего сидишь?! Я же тебя отпусѓтил!
- Да ты понимаешь, Саня... ну... как бы тебе...
Он прекрасно понимал, что сейчас происходит в душе верной подруги и помощницы. Для этого не нужно годами кропотливой учёбы зарабатывать диплом магистра психологии. Достаточно купить его в подземном переходе... На фоне беды, постигшей рыбаков, Хуторская корила себя за утреннее легкомыслие.
- Понимаю, Нана Ивановна, всё понимаю, - скорбно вздохнул гетман. - Хватит на сегодня нелепых смертей! Ты ждала, чтобы... чтобы чем-нибудь накормить меѓня. А то я точно сейчас сдохну!
- Конечно, мой хороший! - готовившаяся заплакать Наталья внезапно бросилась ему на шею и горячо зашептала. - Боже, как я люблю тебя! - но тут же взяла себя в руки и уточнила. - Как друга и начальника.
- А я по-всякому готов...
- Врёшь! Уже врёшь... Но всё равно приятно. Про ящик вина не забыл?
- Ты его честно заработала.
- Я тоже так считала. А сейчас понимаю - твоя взяла. Дети, Сашенька, не в счёт.
- Какие дети, моя радость?! Восемнадцать лет!
- Какие дети? - Наталья пристально поглядела ему в глаза. - Какими воспитаешь... Ладно, садись, сейчас чего-нибудь соображу.
Гетман плюхнулся в кресло перед круглым 'кулуарным' столиком.
- Ну, герои нашего времени, а вы чего тут нам сообразили?
Сообразили герои за истекший день с избытком. Противник применил не классичесѓкий зарин, а некий его нестойкий аналог. Контрольные пробы самопроизвольно нейтрализовались без остатка к пополудни, так что экосистеме вообще ничто не угрожало. Контейнер - очень похожий на обычную канистру, но сложѓнейший по конструкции сосуд явно из тех ещё, из бывших - и место его сброса были обнаружены примерно в семи километрах вверх по течению. Что удивительно, дозатор на контейнере был установлен на выдачу строго определённых порций отравы, которые, возможно, погрузили бы стаѓницу в состояние нестояния на какое-то время, но к смерти привести не могли никак. Причем дозатор и сейчас работает точнее, чем проверенные временем швейцарские часы...
- А что же привело к четырем смертям?! - поразился гетман.
- К семи, но об этом позже, - спокойно поправил его Лев Шнайдер.
- Кто ещё?!
- Не наши. Скорее всего, Саня, именно враги.
- На месте сброса, - пояснил Ходжаев, - мы обнаружили фрагменты тел и очень качественного полевого обмундирования, у нас такого никогда не было.
- Что значит - 'фрагменты'?
- Да там смотреть не на что! Набрали килограммов пять останков, Док изучает у себя. По обуви определили - трое.
- Обувь... обувь...
- Те же коробочки, что у наёмников, - Л-ва предвосхитил вопрос гетмана. - Мы их спаѓлили от греха подальше.
- А собачке дать не догадались?
- Отчего же, была у нас уже которая по счёту хорошая собачка...
- Была! - досадливо поморщился гетман.
- Нет, собакой-то она осталась. В принципе.
- Ясно... А что же с этими произошло? Самоподрыв?
- Пёс их знает, - пожал плечами атаман. - Подождём, что скажет Док.
- А следы на остатках формы?
- Пёс их знает, - пожал плечами уже Лев, - подождем, что скажу я. Завтра.
- Понял. Значит, 'языка' у нас нет?
- Нет, Саня, - развёл руки Ходжаев. - Но кандидаты в 'языки' сидели именно там, где тебе указало нечто Свыше. Видимо, ушли до того, как начался обстрел. Мы обнаружили следы пребывания нескольких человек.
- Да, - вздохнул гетман, - всё по понятиям. Повалялись в противогазах, поглядели, что операция идет не по плану, и... Жаль!
- А ты не жалей, Сашка, - вмешался химик. - Шла бы по плану, гляѓдишь, уже допрашивал бы тебя какой-нибудь командор рыцарского ордеѓна.
- Да нужен я ему сто лет! А вот он мне - очень даже... Так что слуѓчилось с этим долбанным контейнером?! Откуда, чёрт возьми, отрава протекла, есѓли дозатор цел?!
- Из контейнера и протекла. Он будто консервным ножом пополам разрезан. Причём у Куракина подобного 'ножичка' нет, материал - особо прочная керамика...
На последнее заявление Шнайдера гетман попросту внимания не обратил. Каждый день происходило так много таинственных событий, что... одним больше, одним меньше - какая разница?! Он устал, отяжелел после сопутствовавшего докладу ужина, соскучился. Штык в землю! По домам!..
