В частности, сообщается о шарообразности Земли и ее вращении вокруг своей оси, что влечет за собой различие климатических условий жизни на Земле. Медицинские сведения содержат неко­торые верные догадки. Утверждается, что душа человека отража­ется в чертах его лица. Лица всех людей восходят к первичным четырем первобытным типам лиц, которые, в свою очередь, вос­ходят к указанным в Книге Иезекииля четырем образам. Далее в Зогаре подробно излагается соответствие признаков лица мо­ральным качествам человека.

Изощренные доктрины Зогара, богатая образная разработка еврейской религиозной жизни в связи с мировыми тайнами бы­тия, а также учение о судьбах душ человеческих при жизни и по­сле смерти послужили причиной ее огромной популярности сре­ди еврейского населения, особенно после массового изгнания ев­реев, не пожелавших изменить своей вере, из Испании в 1492 г.

Изгнанники распространили свои идеи среди еврейских общин тех стран, куда им удалось попасть. Особое значение приобрели труды школы каббалистов, поселившихся в Сафеде (Цфате), на севере Палестины, находившейся тогда под властью Турецкой им­перии. Наиболее знаменитым среди них был Исаак Лурия (1514­1572), именуемый также Ари («лев»), автор законченной систе­мы мистического познания. Сам он не оставил сочинений, но его учение было записано его последователем Хаимом Виталем (1543-1620). Основой учения Лурии является идея цимцума (евр. цимцум — сжатие, сокращение, на языке каббалы это означает удаление или отход). Согласно этой идее, творению мира пред­шествовало добровольное «сокращение» и самоограничение Эйн- Софа. Как полагает Лурия, поскольку Бог всемогущ и вездесущ, то для сотворения мира Богу надо было освободить место в себе самом, чтобы вернуться туда назад в акте творения. В образовав­шуюся полость хлынул Божественный свет, который начинает Свое откровение и развертывание в качестве Бога-Творца. Сам акт творения таким образом является Божественным вдохом и вы­дохом, подобно акту дыхания в человеческом организме.

Поскольку Божественный план предусматривал создание мно­жества конечных существ и форм, то были сотворены «сосуды, чаши», куда лучи этого света были направлены. Однако получи­лось так, что сосуды, предназначенные для низших форм сефи- рот, не выдержав потоков Божественного света, разбились, что вы­звало хаос в нижних мирах. Лучи света Эйн-Софа распались на отдельные искры, освещающие разные части мира, при этом дру­гие его части погрузились во мрак, который является отражением и воплощением зла. Так возникло постоянное смешение и борьба света и тьмы, при этом нарушилась гармония в мире, а Шехина (Божественное присутствие) оказалась изгнана. Отсюда делается вывод, что нет в мире зла, не содержащего добра, и наоборот, нет в мире добра, полностью исключающего зло.

Далее Лурия оригинально увязывает представление о грехов­ности первого человека и учение о душах с иудейским мессианиз­мом. По его учению, вместе с Адамом были созданы души всех людей и, хотя они отличались друг от друга, они были объеди­нены в одно тесное содружество. Впоследствии грех первого че­ловека распространился в разной степени на все души, и души более низкие смешались с более достойными. Хаос, возникший в душах, является причиной безнравственных поступков и всякого зла. Все это будет продолжаться до прихода посланца Эйн-Софа — Мессии и восстановления (евр. — тикун) Божественной Гармонии. Здесь у Лурии соединяются мистический и мессианский элемен­ты, а учение о спасении душ понимается как возвращение всех вещей к их первоначальному единению с Богом. Поэтому всякое человеческое деяние сказывается каким-либо образом на весьма сложном процессе тикуна. Но инициатива в этом должна все же исходить от человека. Как и в Зогаре, Лурия полагает, что путь к спасению лежит в соблюдении заповедей Торы, молитве и доб­рых делах. По представлению Лурии, молитва отдельного челове­ка, как и молитва коллективная, является своего рода средством обращения к Богу. Истинная жизнь и подлинное устранение по­следствий первородного греха возможны только при совместном действии Божественного и человеческого импульсов. Из этого следует, что каждый верующий обладает огромной ответственно­стью за судьбы мессианской миссии. Особое значение Лурия при­дает благочестивому сосредоточенному раздумью (евр. — кавана) о мистическом смысле этого акта. При этом можно достичь двей-кута — мистического общения с Богом. Конечно, существует проблема смешения учения о каване с некоторым видом магии, однако настоящие каббалисты решительно отвергают такую воз­можность.

Особое внимание Лурия обращает на проблему переселения душ. В его толковании каждая душа сохраняет свое индивидуаль­ное существование только до той поры, пока она не совершит свое собственное духовное возрождение. Душа, которая выполняла за­поведи — для иудея это 613 заповедей Торы, для неиудея — 7 за­поведей «сынов Ноя», исключается из процесса гилгула и ожида­ет времени воссоединения с общей душой Адама в блаженные времена. Но если это условие не выполнено, душа продолжает пребывать в процессе гилгула, однако это не столько воздаяние за грехи, сколько предоставление возможности выполнить заповеди и продолжить дело самоосвобождения. Такое возможно, посколь­ку все души родственны и способны помогать друг другу, кроме того, души могут посредством своего благочестия поднимать дру­гие души, которые низверглись в низшие сферы. Поэтому истин­ную историю мира Лурия понимает как историю переселений и взаимосвязей душ. В контексте этой теории новое значение при­обретает и рассеяние (галут) иудеев. Ранее это воспринималось как наказание за грехи или как испытание верности вере Моисее­вой. Лурия раскрывает всемирную миссию изгнания евреев. Очи­щенные благодаря точному исполнению законов Торы души иудеев соединяются с душами других народов, и таким образом всемир­ная власть зла будет преодолена. Зло и добро будут окончатель­но разделены, весь мир, как и отдельный человек, будет спасен.

Мистики Цфата были глубоко уверены в будущем избавлении мира от зла, и все их творчество и дела проникнуты оптимизмом и общечеловеческим гуманизмом. Именно они создали большую часть застольных песен, распеваемых во время празднования суб­боты в еврейских семьях. Самым знаменитым считается гимн «Леха доди» («Выходи, друг мой»), который поют вечером в пят­ницу, как бы в ожидании встречи Невесты — Субботы. В Цфате сложилась традиция перед вечерней субботней трапезой читать главу 31 из Притчей Соломоновых об идеальной жене и матери: «Кто найдет добродетельную жену?» (евр. — эшет хаиль). Кабба­листы ввели обычаи произнесения полночных молитв, оплаки­вающих разрушение Храма, постов накануне новолуния и т. д. Мысль о всеобъемлющей любви ко всем человеческим существам отражена в их молитве, читаемой на сон грядущий: 4 Владыка все­ленной, я прощаю всех, кто рассердил и обидел меня, нанеся урон моему телу, чести и имуществу, умышленно или ненамеренно, сло­вом или делом. Пусть никто не понесет из-за меня наказания». Все нововведения школы Лурии сведены в особый сефардский молитвенник «Сидур Ари».

Учение каббалы очень быстро распространилось по всем иу­дейским общинам Европы. В эпоху Реформации и позднее оно заинтересовало многих нееврейских ученых. Более того, возник­ла христианская каббала, в которой утверждалось, что истинный смысл каббалы — христианский. Первым идеологом этого дви­жения стал итальянский ученый эпохи Возрождения Пико де Мирандола. С христианской каббалой связаны имена философов Р. Луллия и мистика Я. Беме. Некоторые мотивы каббалы, в част­ности идея цимцума, нашли отражение в произведениях филосо­фов — Ф. Шеллинга, Г. В. Лейбница, И. Ньютона и др.

Вместе с тем, несмотря на широкое распространение некоторых идей каббалы, ее подлинный смысл был доступен только узкому кругу иудейских интеллектуалов. Впоследствии, особенно в Гер­мании и Восточной Европе, получила распространение практи­ческая» каббала. Ее приверженцы сосредоточивали свое внима­ние не столько на философских вопросах, сколько на соблюдении праведности жизни (хасидут), альтруизме, молитвах, экстатиче­ской медитации, мистицизме цифрового значения букв еврейско­го алфавита, почитании различных талисманов и т. д. В связи с этим в Средние века ряд раввинов и знатоков Закона выступили с критикой каббалы. Подробная критика древнего происхожде­ния Зогара содержится в трудах И. Дельмедиго (1490 г.) и И. Де- Модены (1640 г.). Особое недоверие к каббале у традиционных духовных лидеров иудейских общин вызвало появление таких движений, как лжемессианство и хасидизм, которые идейно были связаны с каббалой. В начавшуюся в конце XVIII в. эпоху еврей­ского Просвещения каббала воспринималась просветителями в ев­рейской среде как откровенное мракобесие и обскурантизм.