Руки Машку уже не слушались.

И в этот момент их осветили фары. Увлекая за собой Подгорнову, Валька побежал вдоль забора, продрался через кусты. Забор кончился бетонной стеной.

Бежать было некуда. Сзади стена, спереди машина, справа дом. Можно было еще перебраться через забор, но с Подгорновой он это сделать не сможет.

Он задвинул готовую потерять сознание Машку себе за спину и, сжав кулаки, шагнул навстречу крадущейся к нему машине.

Пусть у него сейчас нет универсальной базуки, без драки они его не получат.

Однако драться никто и не собирался. Машина наезжала на него, пытаясь придавить бампером к стене. Машку удалось оттолкнуть в сторону, и она спряталась в кустах сирени. Сам Валька прыгал перед машиной, не давая себя задавить. Шейкин примерился проскочить мимо нее, как вдруг задняя дверь резко открылась, сбив его с ног, и Валька отлетел обратно к стене. Дверь тут же захлопнулась, машина дала задний ход, дернулась, переключая скорости, и поехала на него. Он сгруппировался и юркнул между колесами.

«Жигуленок» остановился. Колеса повернулись вправо-влево, а потом машина осторожно отползла назад. Как заправский разведчик, Валька по-пластунски прополз вслед за ней, стараясь не высовываться из-под днища.

Скрипнули тормоза, щелкнула дверь.

– А-а-а! – завопила Машка. – Сволочи! Убирайтесь отсюда! Гады!

Дверь захлопнулась.

– Уберите ее! – раздался зычный голос капитана.

Валька осторожно отполз еще немного назад и выбрался из-под днища, прихватив валявшийся на земле булыжник. Он уже хотел запустить им в машину, как вдруг сквозь заднее стекло просочилась светлая девушка и полетела к Подгорновой. На шее у нее болтался медальон. Шейкин сразу узнал рисунок, и ему вспомнились слова Вафли, что медальон у него забрали. Наверное, что-то эта медяшка для призраков значит, раз девушка снова нацепила ее на себя.

– Обернись! – крикнул Валька, сунув булыжник в карман. Он подбежал к привидению, подпрыгнул, схватил медальон и резко дернул вниз. Цепочка больно резанула по пальцам, в какой-то момент Вальке показалось, что они у него сейчас отвалятся. А потом натяжение цепочки ослабло, и медальон оказался у него в руках.

Девушка замерла. На ее белой шее появилась красная полоса. А потом голова отделилась от туловища и покатилась по асфальту к Машкиным ногам. Здесь она остановилась, уставилась на девочку, распахнула красный рот и хрипло произнесла:

– Проклятие!

Машка завизжала. Сунувшиеся из машины пираты попадали обратно на свои места и захлопнули двери.

Визг прекратился. Подгорнова набрала в легкие побольше воздуха, и округа потонула в новой волне визга.

Рухнуло висящее до этого в воздухе безголовое тело полупрозрачной девушки. Машка подпрыгнула и снова завизжала.

Никогда Чайник не слышал более оглушительного звука. Он метнулся вперед, ухватил Подгорнову за край кофты и потащил за собой. Им навстречу ковылял все тот же старичок с палкой в руках.

– Что это вы тут творите? – вновь начал он. Но опомнившиеся пираты включили задний ход, и теперь уже старичку пришлось спасаться от летящей на него легковушки.

Выскочив из тупикового двора, ребята побежали к реке. Пропетляв между гаражей и оградками песочниц, они выскочили на широкую улицу. Здесь еще ходили люди и ездили редкие машины. Валька втащил одноклассницу в затормозивший на остановке автобус. Как только за ними закрылась дверь, они бросились к окну.

Из дворов никто не выезжал.

Шейкин раскрыл ладонь. Там была цепочка с покореженным медальоном.

– Это он? – От испуга глаза у Машки были вполлица. Даже веснушки побледнели.

– Да. – Валька повертел в руках медную пластинку, потрогал пальцем выдавленный рисунок. – Вафел сказал, что медальон у него забрали. Теперь он у нас!

– Что ты с ним будешь делать? – Подгорнова с тревогой оглядывалась, рассматривая людей, сидящих в автобусе.

– Понятия не имею. Потом что-нибудь придумаем. Главное, что сейчас мы от них убежали.

Как только он это сказал, серый «жигуленок», гудя и мигая фарами, стал обгонять автобус.

– Вот настырные, – кинулся к стеклу Шейкин.

– Теперь они от нас никогда не отстанут!

– Не хнычь, Подвзгоркина! Будем бороться с ними их же средствами.

Валька подошел к форточке, встал на цыпочки, вынул руку из кармана и швырнул на крышу «жигуленка» булыжник, который он подобрал во дворе.

То ли удар был сильный, то ли камень острый, то ли упал он удачно, только крыша машины оказалась пробитой.

«Жигуленок» заискрился, зашипел, начал тормозить, оседать и расползаться по асфальту. Пассажиры автобуса ахами и охами комментировали происходящее за окном, но, как ни странно, никто из них не пропал.

Автобус остановился, открылись двери. Первыми выбежали ребята.

Когда совсем стемнело, Машка, закутавшись в плед с ногами, сидела на кровати, а Валька вышагивал по комнате, как военачальник перед решающей битвой. Дядю они пока решили не посвящать в свои проблемы и попробовать справиться с бедой своими силами. Уставшая за день волнений Подгорнова сонно хлопала глазами, слабо соображая, о чем говорит Чайник.

– Итак, что мы имеем? – с важным видом рассуждал Валька. – Есть кто-то, кто не хочет, чтобы о них знали. Они убивают всех, кто попадается на их пути.

– Нет, – подала голос Машка. – Машина ехала, а никто не умирал.

Шейкин остановился, посопел, а потом вновь зашагал по комнате.

– Правильно, в машине их не было видно. Поэтому они никого и не трогали. Вот если бы они ходили по улице, то вокруг лежали бы одни трупы. Или скелеты. Так? – Шейкин подождал ответа. Но его не последовало. Тогда он стал рассуждать дальше: – Значит, им это не надо. Они хотят убить только нас.

От открывшейся истины ему стало не по себе.

– Почему нас? – плаксиво пискнула Машка.

– Видели мы их – вот почему. Случайно увидели, а помрем не случайно.

– Я не собираюсь помирать, – сообщила Подгорнова.

– Я тоже, – согласился с ней Валька. – Что мы о них знаем? Что они пришли черт знает откуда. Что у них есть медальон. – Валька метнулся к столу и подхватил медную пластинку. – Был медальон. И что они не прочь получить его обратно. Что еще?

– С-семенов сказал, что они с «Летучего голландца».

– Ага. – Шейкин на мгновение остановился, пытаясь переварить услышанное. – Это лет сто назад было? Что они здесь забыли? Не могли в своем времени посидеть!

– Они из Средневековья. Наверное, пятьсот лет прошло.

– Подвысоткина, ты чего, самая умная? – накинулся на нее Валька. – Думаешь, я этого не знаю? – Хотя откуда ему было это знать? – Я молчу, потому что умный! И ты молчи!

– Сам же сказал, что решать что-то надо, – обиделась Подгорнова. – И хватит мою фамилию коверкать. Понял? Чайник!

От возмущения Валька открыл рот.

Он ее, можно сказать, от смерти спас, из-под колес машины вытащил, а она…

До конца додумать свою глубокую мысль Шейкин не успел, потому что Машка подняла руку и дрожащей ладонью показала куда-то за его спиной. Не дожидаясь, пока он обернется, она кинулась вон из комнаты.

На подоконнике во весь рост стояла девушка. Голову с широко распахнутыми глазами она держала под мышкой. Голова возмущенно поджимала губы и раздувала ноздри.

– Как ты смеешь, щенок! – начала голова, но губы не очень слушались ее, и слова произносились отдельно от того, как открывался и закрывался рот. – Что ты себе позволяешь?

Валька подбежал к окну.

– Кыш отсюда! – махнул он рукой перед тем, как задернуть штору.

За окном грохнуло железо, как будто кто-то сорвался с подоконника. Шейкин выглянул в щелочку. Девушки не было.

Долго они так не протянут. Ухайдакают их эти покойнички.

Штора колыхнулась, звякнуло стекло, раздался пилящий звук.

Валька слегка отодвинул ткань. Это был гигант. Сзади его поддерживали два скелета. В единственной руке он держал инструмент, которым старательно пилил оконную раму.

– Вы что, совсем обалдели? – воскликнул Чайник, отдергивая штору. – Меня же дядька за это убьет!