— Мама! — рявкнул Рид. — Сделай так, чтобы она не узнала, что это был я.

— Кто, Софи? Ты хочешь, чтобы прелестная малышка Софи не узнала, что это ты едва не отправил ее на тот свет, а затем укатил прочь, будто ничего и не случилось? Так?

— Да, совершенно верно. Я попытаюсь заслужить ее прощение. — Новость ошеломила мать, и та на мгновение умолкла, что случалось нечасто. — Если я открою Софи правду сейчас, она в ужасе сбежит, — добавил Рид. — Нужно выиграть время, может, мне удастся… — Он внезапно осекся.

— Может, тебе удастся что?

— Пока не знаю, — честно признался Рид. — Конечно, все это всего лишь фантазии, но Софи мне по-настоящему понравилась, мама. Я говорил с ней о Лоре.

— Что?

— Вчера вечером я разговаривал с ней по телефону и рассказал о нас с Лорой. Софи думает, что если бы мои юношеские мечты сбылись, я навсегда осел бы в Эдилине и, накрепко привязанный к этому городку, никогда не вырвался бы за его пределы.

— Верно, — осторожно произнесла Хелен. — Но, насколько я помню, другие говорили тебе то же самое.

— Может, и так, но прошлой ночью, после восхитительного ужина, приготовленного Софи, и бутылки вина… Не знаю, наверное, черная полоса неудач наконец закончилась. Если мне предстоит провести здесь ближайшие два с половиной года, возможно, стоит смириться и постараться извлечь из этого пользу? Как ты думаешь?

— Да, — дрожащим голосом произнесла Хелен.

— Мама, ты плачешь?

— Нет, разумеется! — поспешно отозвалась мать. — Меня восхищает твое мужество. Я поговорю с этими глупыми гусынями из твоей клиники и сделаю все возможное, чтобы Софи как можно дольше не узнала правду.

— Хорошо бы дотянуть до конца недели. Если ты подаришь мне три дня, я буду тебе очень благодарен.

— Не забудь о завтрашней вечеринке. Там будут все наши знакомые. Я еще несколько месяцев назад заказала тебе костюм, и Сара его почти закончила.

— Что, если я надену стетоскоп и попрошу всех раздеться для осмотра? — Мать не засмеялась, и Рид хотел было попрощаться, но вдруг спросил: — Почему ты назвала женщин из клиники глупыми гусынями?

— Потому что они предпочитают Тристана моему сыну.

— Спасибо, мама, — улыбнулся Рид.

После разговора с матерью он всерьез задумался, что можно сделать за три дня.

Стоя в просторном офисе «Фрейзер моторс» в ожидании консультанта, Рид сунул руки в карманы и отвернулся к стене из прозрачного стекла. Внизу, в демонстрационном зале, среди сверкающих автомобилей бродили продавцы, готовые немедленно смахнуть каждую пылинку, посмевшую упасть на блестящую поверхность. За спиной у Рида открылась дверь, но он не обернулся.

— Как там говорится? «Врач, исцелись сам?»

Рид повернулся к своему кузену Колину Фрейзеру. Тот стоял в дверях, заслоняя свет. Колин недавно женился, и его жена ждала ребенка.

— Как поживает Джемма? — спросил Рид. Жена Колина наблюдалась в отделении акушерства и гинекологии больницы Уильямсберга.

— Прекрасно. Чувствует себя хорошо, — отозвался Колин. — Правда, ест она больше, чем мой младший брат. Это нормально? — Младший из братьев Фрейзер отличался весьма внушительными габаритами.

— Так и должно быть, — заверил кузена Рид. — Что ты здесь делаешь? — Колин был шерифом в Эдилине. Он поверг в шок свою семью, да и весь городок, отказавшись продолжать фамильное дело — автомобильный бизнес. Фрейзеры исстари занимались колесами и всем, что на них движется.

— Грузовичок барахлит. Надо отрегулировать сход-развал, — объяснил Колин. — Ребята сказали, что ты неважно выглядишь, и прислали меня на выручку. — Жестом предложив Риду кресло у стены, Колин уселся на диван, заполнив его почти целиком. Потом наклонился вперед, всматриваясь в кузена. Рид с Колином выросли вместе и хорошо знали друг друга. — Ты такой мрачный из-за девушки, которую едва не переехал? — Рид кивнул. — Насколько я понимаю, ты узнал, что она твоя новая помощница. — Последовал еще один кивок. — И что ты теперь собираешься делать?

— Как видишь, я струсил и удрал. Мама устроила мне головомойку. Ким оставила три голосовых сообщения, а женщины, которые на меня работают… — Рид раздраженно махнул рукой.

— Тебе надо было их уволить, — пробурчал Колин. — Они без ума от Триса, готовы на него молиться. В свое время эти мегеры немало попортили крови Джемме, когда она ходила в клинику. — Рид понимающе кивнул. Колин страшно ревновал будущую жену к доктору Тристану, с которым та подружилась. — Лучшее, что ты можешь сделать, — продолжал Колин, — признаться во всем девушке. Поговорить с ней начистоту. Покаяться. Упасть на колени, извиниться. И достать ей другой автомобиль.

— Ты прав, — признал Рид. Поднялся и, засунув руки поглубже в карманы, подошел к стеклянной стене. — А что случилось с ее машиной? Надеюсь, Софи не попала в аварию?

— Нет. Машина умерла от старости и пренебрежения. Похоже, масло не меняли годами. Отец вчера вечером отправил девушке прокатный автомобиль.

— Ясно, — пробормотал Рид без особого интереса. — Пришлите мне счет. Это самое меньшее, что я могу сделать.

— А как насчет тебя? — вопросительно вздернул брови Колин. — Отец говорит, ты задумал поменять свой «бумер»?

— Да. Не хочу раскатывать на нем, рискуя попасться Софи на глаза. Лучше не напоминать ей лишний раз о том происшествии.

— В любом случае подошел срок очередного техосмотра твоей машины. У меня есть джип, который могу тебе одолжить. — Колин вгляделся в лицо друга. Конечно, отчасти он сочувствовал Риду. Бедняга добровольно вызвался помочь своему родственнику, когда тот сломал руку, согласился заменить Триса на несколько недель. Но потом Трис уехал в Нью-Йорк, а Рид по уши увяз в работе, которой вовсе не хотел заниматься. Ему пришлось взвалить на себя практику Триса, включая и персонал, и пациентов, хотя и те и другие ясно давали понять, что ждут не дождутся возвращения своего обожаемого доктора. С другой стороны, Колина, как и всех в Эдилине, изрядно раздражала постоянная угрюмость Рида. — Похоже, тебе нравится эта девушка? — задумчиво произнес он.

Рид пожал плечами:

— Не знаю. Мы всего лишь один раз поговорили по телефону, хотя…

— Что?

— Она приготовила ужин и убралась в квартире. Мы долго говорили. Это было приятно.

Колин сам жил одно время в квартире над приемной Рида и хорошо знал, как угнетает это унылое место. Мало света, затхлый запах, от которого невозможно избавиться, а ночью — постоянный шум. Колин с содроганием вспоминал, как возвращался в этот склеп вечером после тяжелого дня. А когда тебя встречают аромат вкусной еды, чистые полы… Да, это действует не хуже афродизиака.

Колину не нужно было объяснять, что значит остро желать чего-то или кого-то, будь то работа или любимая женщина.

— Должен быть какой-то выход. Наверняка что-то можно придумать.

Рид снова опустился в кресло.

— Пока ничего не приходит в голову. Я попросил маму сделать всем внушение, чтобы держали рот на замке. Но сцену с пивом наблюдало полгородка. Первый же «приезжий», который видел это зрелище, с радостью выложит Софи, что доктор Рид Олдридж едва ее не убил.

Колин знал: старожилы Эдилина умеют хранить секреты, но от «приезжих» всего можно ожидать. К несчастью, многие из них любовались «пивным душем» в кафе. Чудо, что до Софи слухи еще не дошли.

— Если бы она смогла узнать тебя получше, прежде чем ей нашепчут… — Колин внезапно осекся: в последнее время его кузен мало походил на прежнего Рида, знакомого ему с детства. За минувшие годы Колин дважды летал на другой конец света, помогая Риду в благотворительной деятельности. Всегда собранный, деятельный, искренне преданный своей работе, Рид легко сходился с людьми и буквально очаровывал спонсоров. Но в Эдилине его будто подменили. Колин невольно задумался, как это исправить. Рид всегда был готов принять вызов и ввязаться в бой. Может, попробовать его раззадорить? — Ладно, — протянул Колин. — В любом случае у тебя с этой девушкой ничего не получится. Ты вечно ходишь мрачный как туча, от тебя любая сбежит. К тому же она наверняка, как все прочие женщины, мечтает о доме и детях. Если бы вы сошлись, она вскоре бросила бы тебя, как Лора. Вдобавок я слышал, что Роуэн уже подбивает к ней клинья. Думаю, он ей понравится.