Тут отвесил он Фингину жестокий и страшный удар, так что тот рухнул между колес колесницы.

— Нечестив этот удар старика, — молвил Кухулин.

С той поры и доныне зовется это место Уахтар Луа в Крих Росс.

Все ж лекарь Фингин предложил Кетерну на выбор: долгую хворь, а уж потом излечение и помощь, или лечение в три дня и три ночи, чтоб с той поры мог он с полною силой сражаться с врагами. И пожелал Кетерн лечиться три дня и три ночи, чтобы затем с полной силой сражаться с врагами, говоря, что не оставить ему после себя никого, кто бы больше желал расквитаться с врагами, чем сам он. Тогда попросил лекарь Фингин у Кухулина месиво из костного мозга, дабы излечить и исцелить Кетерна, сына Финтана. Отправился Кухулин в лагерь и стан ирландцев и собравши весь скот, что нашел там, приготовил месиво из мяса, костей и шкур. Потом посадили в то месиво Кетерна, и оставался он в нем три дня и три ночи, понемногу пропитываясь им. Наконец проникло оно во все раны, порезы и следы от бессчетных ударов и язвы. Когда же минули три дня и три ночи, вылез он из того месива, а вылезая, прижимал к животу борт колесницы, дабы не выпали наружу его внутренности.

В ту пору пришла с севера из Дун Да Бенн жена его Финд, дочь Эоху и принесла Кетерну его меч. Выступил тогда Кетерн навстречу ирландцам, дав знать им об этом через Итала, лекаря Айлнля и Медб. Долго пред тем лежал Итал без памяти в глубоком забытьи среди тел других лекарей.

— Слушайте, ирландцы, — сказал лекарь, — Кетерн, сын Финтана, идет с вами биться, ибо исцелил и вылечил его лекарь Фингин. Будьте ж готовы ответить ему!

Тогда взяли ирландцы платье Айлиля и его золотую корону и водрузили на стоячий камень в Крих Росс, дабы изошла на него ярость Кетерна. Увидел Кетерн золотую корону Айлиля и его одеяние на стоячем камне в Крих Росс и, ничего не зная, не ведая, решил, что пред ним сам Айлиль. Устремился он к камню и вонзил в него меч но самую рукоятку.

— Меня провели, — вскричал Кетерн, — но клянусь, что пока не отыщется тот, кто наденет корону и платье, не перестану крушить и разить их!

Услышал эти слова Мане Андое, сын Айлиля и Медб, надел на себя корону и платье Айлиля и выступил вперед из рядов ирландцев. Бросился на него Кетерн и обрушил на Мане Андое удар щита, чей зазубренный край разрубил его натрое до самой земли вместе с колесницей, лошадьми и возницей. Тогда со всех сторон накинулись на Кетерна ирландцы, я пал он под их ударами не сходя с места.

Здесь кончаются повести Каладглео Кетирн и Фуйле Кетирн.

«Финтан был лыном Нейлла Ниамглоннах из Дун Да Бенн и приходился Кетерну отцом. Вскоре пришел он, чтобы постоять за честь уладов и отомстить за смерть своего сына. Трижды пятьдесят воинов явилось с ним, и было у каждого их копья два острия; одно у наконечника и одно на другом конце древка, так что разили они врагов и сзади и спереди. Трижды бились они с врагами и трижды сто пятьдесят воинов сразили, но погибли и все люди Финтана, сына Нейлла, кроме его сына Кримтана, скрытого Айлилем и Медб за заслоном щитов. И объявили тогда ирландцы, что не опозорит себя Фнитан, если уйдет из лагеря, а они отпустят его сына Кримтана и сами отойдут на один дневной переход к северу. Отныне пусть отвратит он от них свое оружие, пока не сойдется с ирландцами вновь в день великой битвы Похищения при Гайрех и Плгакрех, где, как предвещали друиды, соберутся войска четырех великих королевств Ирландии. Согласился на это Финтан, сын Нейлла и лишь только отпустили ирландцы его сына, покинул лагерь. Ирландцы, меж`тем, отошли на дневной переход к северу, то и дело останавливаясь и оглядываясь. Так и случилось, что у всех ирландцев и у всех людей Фпнтана губы и нос одного оказались в зубах Другого. Заметили это ирландцы и молвили:

— Выпало нам биться зубами, биться зубами с людьми Финтана и с ним самим.

Вот повесть Фиакалглео Финтан.

Начинается повесть Руадрукке Минд.

Менд, сын Салхолгана был из Рена на Боинне. Двенадцать воинов имел он при себе в у каждого копье было с двумя остриями, одццу у наконечника и другим на конце древка, так что разили они врагов и спереди и сзади. Трижды бились они с врагами и трижды двенадцать мужей погибло ирландцев, но пали и двенадцать людей Менда, а сам он был тяжко изранен и обагрен кровью. И сказали тогда ирландцы:

— Красен позор Менда, сына Салголхана, ибо люди его сокрушены и убиты, а сам он изранен и обагрен кровью!

Вот что такое Красный Позор Менда.

Тогда объявили ирландцы, что не обесчестит себя Менд, если покинет их лагерь, а они снова отойдут на дневной переход к северу. Отныне пусть отвратит он от них свое оружие, пока не оправится от немощи Конхобар и не даст битву ирландцам у Гайрех и Илгайрех, как предсказали друиды, мудрецы и провидцы ирландцев.

Согласился на это Менд, сын Салголхана, и тогда ирландцы снова отошли на дневной переход к северу, то и дело останавливаясь и оглядываясь.

Начинается Айрекур Арад.

Тем временем явились к ирландцам возницы уладов, числом трижды пятьдесят. Трижды бились они с врагами и трижды пятьдесят ирландцев погибло, но и сами возницы все пали в долине.

Это и есть Аирекур Арад.

Начинается повесть Банглео Рохада.

Жил в то время один улад по имени Реохайд, сын Фатемайна и было с ним трижды пятьдесят воинов. Встали они на холме против войска ирландцев. Заметила их Финдабайр, дочь Ацлпля и Медб и сказала своей матери:

— С давних уж пор люблю я вон того воина, он мой любимый и суженый.

— Если и вправду ты любишь его, — отвечала Медб, — проведи с ним эту ночь и склони к миру до той поры, пока не явится он вновь в день великой битвы у Гайрех и Илгайрех, где соберутся войска четырех великих королевств Ирландии.

Согласился на это Реохайд, сын Фатемайна и провел ночь вместе с Финдабайр.

Узнал о том один из правителей Мунстера, что стоял тогда в лагере ирландцев, и сказал своим людям:

— Давно уж была мне обещана эта девушка, и лишь из-за нее выступил я в поход.

И случилось так, что все семь правителей Мунстера, бывших при этом, тоже говорили, что выступили лишь из-за нее.

— Почему бы не отомстить нам за эту женщину и нашу честь Мане, — говорили они, — что стоит на страже позади войска у Имлех и Глендамрах?

И порешили они выступить со своими семью отрядами по три тысячи в каждом. Тогда выступил против них Айлиль со своими тремя тысячами, да сыновья Мага с отрядами по три тысячи. Вышли и воины Галеоин, и мунстерцы, и люди из Тары. Затеяли воины переговоры, и хоть пока что сидели они подле друг Друга и своего оружия, к исходу дня пало их восемьсот храбрецов. Когда же дошло до Финдабайр, дочери Айлиля и Медб, сколько погибло из-за нее воинов, то словно орех от стыда и смятения разорвалось сердце в груди девушки. Финдабайр Слебе зовется с той поры место, где испустила она дух. Ирландцы меж тем говорили:

— Бела эта схватка для Реохайда, сына Фатемайна, ибо погибли из-за него восемьсот храбрых воинов, а сам он ушел не раненные и не обагренным кровью.

Это и есть Банглео Рохада.

Начинается Меллглео Илиах.

Илпах был сыном Каса, сына Байсса, сына Роса Руайд, сына Рудрайге. Однажды узнал он, как с понедельника перед Самайном до прихода весны разоряют и грабят Улад и страну круитни войска четырех великих королевств Ирландии. Стал тогда Илиах держать совет Со своими людьми.

— Лучше и не придумать, — сказал он, — чем пойти мне напасть на ирландцев, разбить их и отомстить за честь Улада. Что до того, что и сам я погибну!

Так они и решили. Тогда взнуздали двух старых, измученных, дряхлых коней Илнаха, что паслись на берегу за крепостью, и запрягли в ветхую колесницу без единой подстилки и покрывала. Сам он взял свой крепкий и темный железный щит, окаймленный серебром. У левого бока повесил он свой крепкий, грозноразящий меч с серой рукоятью. Подле себя положил Илпах в колесницу два кривых, выщербленных копья. Люди его навалили камней, булыжников и огромных плит в колесницу, из которой наружу свисал детородный член Илиаха, да так и отправился тот навстречу ирландцам.