Вынужден сказать, что я был настолько исключительно занят этой работой, что мои собственные переживания по поводу бессмысленной и чудовищно преждевременной кончины Эпстайна приняли форму замедленной реакции. Лишь после того, как пресса запустила первую волну новостых историй, а мы вернулись в офисы НЕМС после банковских праздничных выходных, на меня нахлынуло настоящее потрясение от смерти Брайана. Но не будь первичного знакомства с Брайаном в ‘Декке рекордз’ в декабре 1961 года с последующей первой встречей с Джоном, Полом, Джорджем и Ринго в ‘Девоншир армс’ спустя одиннадцать месяцев, я бы не испытал по-настоящему изумительный опыт работы на протяжении последних пяти лет с лучшим в мире ансамблем. Я бы не пережил возбуждение и потрясение приключений, которые случаются лишь раз в жизни, за этот короткий, но памятный период. Многочисленные личные и профессиональные промашки, ошибки и слабости Эпстайна бледнели в своей незначительности, когда я оценивал, что для меня значила середина шестидесятых, и задавался вопросом, как изменится моя рабочая жизнь теперь, когда этого выдающегося человека не стало. Я уже обсуждал с Эпстайном моё желание покинуть НЕМС, для того чтобы открыть свою слбственную независимую компанию консультирования по вопросам прессы и общественных отношений. В принципе, он дал этому шагу своё благословение. Он согласился, что для меня имеет здравый деловой смысл расширение моей клиентской базы и что, то, что я предлагаю, составляет большую стратегию развития. Эпстайн пообещал, что я продолжу представлять его компании и исполнителей, менеджером которых он является. Чем больше различных знаменитостей шоубизнеса у меня было в моих бухгалтерских книгах, тем значительнее становился мой бизнес, что могло быть только хорошо для Эпстайна и НЕМС. Я тщательно обдумал своё положение во время его смерти и решил, что в ближайшие месяцы компании и её известным клиентам понадобится как можно более сильный отдел по связям с общественностью. Я решил отложить свой уход из фирмы на год.
После неизбежного вскрытия трупа, следователь по убийствам из Вестминстера описал уход Брайана, как случайную смерть, приписав её неосторожной передозировке. Нэт Вайсс уже согласовал полёт Брайана в Нью-Йорк 2 сентября, а затем в Торонто, для проведения одной пробной музыкальной программы на телевидении Си-Би-Си – один из нескольких новых проектов, который радовал и волновал его до такой степени, что он вполне мог приложить все усилия, чтобы бросить наркотики для обеспечения своей готовности к такой работе. По обоюдному согласию с семьём Эпстайнов, битлы не присутствовали на похоронах Брайана. Журнал ‘Тайм’ унизительно неверно истолковал отсутствие группы, и я связался с ними, чтобы пожаловаться. Я ждал рассеянных объяснений и, может быть, устного извинения, но они пошли дальше и согласились опубликовать моё официальное письмо для исправления более ранней неверной информации.
Джон собирался отправиться в Индию с маленьким хихикающим Махариши, который обещал облегчить горести битлов с помощью медитации. Джон говорил, что его тошнило от той спешки, с которой люди ожидали его возвращения в делам ‘Битлз’ сразу после смерти Брайана. С одной стороны, были слухи о прибытии американского делового бухгалтера и дельца Аллена Клейна, который прилетел в Лондон и связался с младшим братом Брайана, Клайвом Эпстайном, чтобы организовать “срочную встречу”. С другой стороны, интерес к великолепной четвёрке проявлял недавно введённый в должность Роберт Стигвуд.
Я занимался связями с общественностью мгновенно ставшей успешной молодой группы Стигвуда ‘Би Джиз’ во время начала и ранней части их карьеры в звукозаписи. Хотя мне и не нравились многие аспекты нахальных деловых методов Стигвуда, я очень хорошо ладил с братьями Гибб – обладающим хорошим чувством юмора очень талантливым трио парней, работать с которыми было удовольствием. Подобно битлам, они сочиняли свой собственный материал, и лучшие из их ранних синглов не уступали самым поздним композициям Леннона и Маккартни, по крайней мере, в отношении потенциала в списках популярности. Учитывая их молодость, они сочиняли чрезвычайно значительные вещи. В это время Стигвуд хотел, чтобы я организовал рекламную компанию для того, чтобы сделать гласным надвигающееся изгнание четвёртого и пятого членов ‘Би Джиз’ – соло-гитариста Винса Мелоуни и барабанщика Колина Петерсена. Возможно, изгнание – слишком сильное слово. Два этих австралийца были вынуждены вернуться домой, потому что истекал срок действия их виз, и иммиграционные власти не видели причин позволить им остаться в Британии. Подтекстом являлось то, что братья Гибб – Барри, Морис и Робин – легко могли нанять в Лондоне местных музыкантов для замены Петерсена и Мелоуни, но Стигвуд настаивал, что это очень хорошая возможность для ряда рекламных трюков (казалось бы), мсполненных персоналом офиса фан-клуба ‘Би Джиз’. По наущению Стигвуда я нанял услуги доброго слона из цирка Билли Смарта за 200 фунтов, и у нас появился облачённый в плакаты зверь, тяжело ступающий вдоль Уайтхолла в направлении резиденции премьер-министра с двумя привлекательными девушками на его спине. Неудачливое животное было направлено полицией по примыкающей дороге в направлении набережной, что лишило нас фотографий на характерном фоне Даунинг-стрит, которые мы надеялись напечатать. Мы поместили это на внутреннем развороте полуденного издания одной лондонской вечерней газеты, и некоторые провинциальные газеты подхватили эту историю. Не утратив смелости, я купил необходимое оснащение, чтобы приковать Дейдру Михэн – миловидную девушку из офиса – к ограде Букингемского дворца. На этот раз, в один вялый на новости день – мы получили широкое освещение в ‘Дэйли экспресс’ и ряде других многотиражных национальных газет с Флит-стрит. Размещение услужливой и понимающей необходимость рекламы Дейдры в бросающуюся в глаза неволю стоило мне семь шиллингов и шесть пенсов (менее 40 пенсов) за замок и цепь – в сравнении со стоимостью однодневной аренды слона в 200 фунтов. Мне кажется, это что-то говорит о причудливом и переменчивом мире шоу-бизнеса.
Немного нервничающая робкая 19-летняя Джули Барретт из фан-клуба была напугана ежедневными заданиями, которые мы давали ей в качестве продолжавшейся кампании ‘Оставьте ‘Би Джиз’ в Британии’. Она воспринимала меня довольно серьёзно и в один день чуть не потеряла сознание, когда я сказал: “Джули, я хочу, чтобы завтра ты встала на выступе за окном твоего офиса, протестуя с плакатом и грозя спрыгнуть”. Наши офисы на Эргилл-стрит располагались на пятом этаже сазерлендского дома по соседству с лондонским ‘Палладиумом’, превосходное место с точки зрения прессы. Конечно, я не имел намерения подвергнуть бедную девушку опасности, подпустив её сколь-нибудь близко к оконному выступу офиса на пятом этаже. Но она не поняла, что я шучу, восприняла всё очень серьёзно и разразилась слезами. Всё это, рассказанное здесь, может звучать очень весело (за счёт Джули), но в то время мне не нравилось определение Стигвуда хорошего рекламного трюка, и я чувствовал, что его полностью вымышленные истории не смогут долгое время дурачить Флит-стрит и обесценивают монетную систему рекламы. ‘Би Джиз’ были слишком талантливы, чтобы нуждаться в таком цирковом трюкачестве для обеспечения себе хорошей рекламы в газетах. Помню, я в то время надеялся, что Барри, Морис и Робин понимают, все эти штучки фан-клуба рождаются в богатом на идеи мозгу их менеджера, а не в моём.
Вскоре после этого Стигвуд покинул НЕМС и забрал с собой своих людей и исполнителей. Его уход был ускорен неловкой и довольно необычной всречей битлов со всеми важными исполнительными лицами НЕМС в последнем офисе-пристанище Брайана Эпстайна в Хилл-хаус на углу улиц Стэффорд-стрит и Альбемарл-стрит в Мэйфэйре. Стигвуд попытался стать центральной фигурой и изо всех сил старался ‘продать’ свою пригодность в качестве нового менеджера ‘Битлз’, обратив внимание на то, насколько хорошо у него идёт всё с ‘Би Джиз’ и ‘Крим’. Пол вполне решительно сказал ему, что это место недоступно ни ему, ни кому-то другому, потому что битлы намерены обеспечить самоуправление собственными силами под покровительством своей новой организации ‘Эппл’. Стигвуд тотчас сказал, что без ‘Битлз’ он не заинтересован в том, чтобы быть председателем ‘НЕМС Энтерпрайсиз’. Это оставило 90% владения фирмой в руках матери Брайана, Куинни Эпстайн, и его младшего брата, Клайва, в то время как битлам принадлежала оставшаяся доля в 10%. Согласно тому, что мне говорили в то время, множество других вероятных и невероятных личностей питали большие надежды заменить Брайана и ‘Битлз’.
