Трор возвращался в свои покои разъяренный, словно дикий зверь. Еще шагая по освещённому светом факела коридору, он со злостью и каким-то гадостным удовольствием, пронизывающим его сознание, думал о том, как сейчас ворвётся в свою спальню и возьмет эту девчонку, лежащую сейчас там, в его постели и насладится ее телом. Насладится им так, что к утру девушка не сможет даже встать на ноги и он заставит слег демонстративно пронести ее, измученную после его страсти, мимо этого напыщенного наглеца, посмевшего заявится в его владения и предъявить права на ту, что теперь принадлежит ему одному. Он покажет, что с ним шутки плохи. Интересно, будет ли так желанна Сигурду его Кири после того, как он, Трор использует ее в своей постели и не раз?

По губам вождя растеклась довольная улыбка.

Он остановился у дверей, ведущих в его комнату и резко распахнув их, ворвался внутрь и тут же замер, уставившись на девушку, безмятежно спящую в его кровати. Вся его злость в миг куда-то улетучилась, хотя он так и не смог понять, почему это произошло. Он просто стоял и смотрел на то, как она лежала, свернувшись в клубок на одеялах, едва прикрытая от его взгляда. Длинная коса лежала змеей на подушке, перемотанная алой лентой.

Трор еще некоторое время просто стоял и рассматривал ее, затем тихо подошел к кровати, разделся и, задув горящую на столе свечу, лег в постель возле Кири. Он чувствовал непреодолимое желание, но почему-то не рискнул прикоснуться к ней и просто уснул рядом, вдыхая запах ее тела и чувствуя странное умиротворение от того, что она так близко и в то же время чувствуя себя неимоверно глупо от такого несвойственного ему поведения.

Дит долго стояла под дверью, прижавшись ухом к деревянной поверхности, силясь расслышать хоть какие-то либо звуки, но в комнате царила тишина. Девушка еще немного постояла, затем распрямившись, потерла затекшую поясницу и поспешила вернуться к своей хозяйке. Исгерд еще не спала. Она открыла дверь на тихий стук и вышла в запустила Дит в свои покои.

— Рассказывай! — властно приказала женщина.

Дит переминалась с ноги на ногу.

— Что молчишь, язык проглотила? — спросила Исгерд уже раздраженно, — Кто был у моего сына?

Дита поспешно заговорила, описав подробно новенькую рабыню, приведенную Морной, а затем и ночных гостей, оставшихся ночевать в Большом зале, и закончила рассказ тем, как разъяренный Трор вернулся в свою комнату. Исгерд заинтересовалась прибывшими воинами, а в остальном выглядела вполне умиротворенной, пока Дит не добавила.

— Я не думаю, что хозяин был сегодня ночью с той новенькой девушкой, — сказала она, объясняя это тем, что в комнате Трора было слишком тихо.

— Что? — Исгерд вскинула брови. Этого она никак не ожидала, — Ты уверена? — уточнила она и рабыня кивнула.

— Хорошо, ступай, — отправив девушку за двери, Исгерд легла в кровать и задула свечу. Но сон еще долго не шел к ней. Она обдумывала услышанное и хотя не спешила с выводами, но они напрашивались сами собой.

— Завтра посмотрю на эту Кири и все решу, — сказала она себе, прежде чем погрузится в сон.

Я проснулась, словно выпрыгнув из темной бездны пустого сна без сновидений. Очнулась и, широко распахнув глаза, уставилась на потолок над своей головой, понимая, что я не дома и все еще не свыкаясь с подобной мыслью. Все вокруг, даже стены и пол были чужими…и кровать… Я едва не подпрыгнула вверх, внезапно осознав, что нахожусь не в людской, а все еще лежу в постели ненавистного мне Трора и, более того, провела ночь в его комнате. Медленно повернув голову, я увидела и его самого, мирно спящего рядом и вспомнила, что так и уснула, ожидая своего хозяина, после того, как он ушел вместе со Свендом. На какое-то время я оцепенела и просто сидела, глядя на мужчину, в постели которого провела ночь. А он лежал поверх одеял, обнаженный по пояс, широко раскинув руки и чуть приоткрыв рот. Я с удивлением посмотрела на его лицо. Во сне он не казался мне таким грозным, как обычно. И не было вечно злой ухмылки, искажающей его черты. Мой взгляд спустился по мощной шее на широкую, идеально вылепленную грудь, покрытую темными волосами, и устремился ниже, к дорожке из темных волосков, исчезающих за поясом его штанов.

— О, Боги, как же он красив, — мелькнула в моей голове шальная мысль и я тут же с омерзением прогнала ее прочь, ругая себя за невольный интерес к тому, кого ненавидела всем сердцем. Но все же я не могла не признаться в том, что он был слишком привлекателен и это пугало меня. Но еще больше меня насторожило то, что в этот момент я и думать забыла о Сигурде.

Заставив себя прекратить заниматься любованием спящего мужчины, я осторожно выскользнула из постели и подняла остатки своего платья, напялив его на обнаженное тело. Стянула руками ткань на груди и медленно попятилась спиной к двери, не отрывая взгляда от Трора. Но он не проснулся даже тогда, когда я открыла дверь и та противно скрипнула петлями, выпуская меня в пустоту коридора. Я съежилась на пороге, ожидая, что сейчас он вскочит с постели и бросится за мной, но ничего подобного не произошло. Вождь продолжал мирно сопеть на одеялах, только поменял положение тела, повернувшись ко мне спиной. Я облегченно перевела дыхание и со всей возможной осторожностью закрыла за собой двери и только после этого рванула в сторону людской, молясь Богам, чтобы не встретить никого на пути. Но моим надеждам не суждено было сбыться. В нескольких шагах от дверей, ведущих в помещение где спали рабы, я столкнулась с выходящей из комнаты рыжеволосой красавицей. Олла — мелькнуло у меня в голове. Конечно, Это же была она, та женщина, что с ненавистью разглядывала меня, прячась за спиной Свенда.

Олла замерла, придерживая дверь, и с нескрываемой ненавистью смотрела на меня. Ее взгляд прошелся по моим рукам, стягивающим рваное платье, и она злорадно улыбнулась.

— Я рада, что проведенная в обществе хозяина ночь не принесла тебе удовольствия, — сказала она, очевидно полагая, что я подверглась насилию со стороны Трора. Я не стала ее разубеждать в обратном и только шагнула мимо, пытаясь пройти в комнату, чтобы переодеться, но Олла преградила мне путь рукой.

— Дай мне пройти, — сказала я спокойно и взглянула ей прямо в глаза, — Не волнуйся, мне и даром не нужен твой любимый хозяин, — я старалась говорить, подражая ее равнодушному тону. Кажется, у меня получилось, — Я буду только рада, если эта ночь, проведенная в его компании, окажется единственной в моей жизни, а ты и впредь будешь раздвигать для него свои ноги, раз уж тебе это так приятно, — договорила я и решительно убрала ее руку, освобождая себе путь.

Молодая женщина удивленно приподняла брови, но ничего мне не сказала и лишь шагнула в сторону, давая мне проход.

— Хочешь сказать, он тебя не интересует? — бросила она мне в спину.

— Представь себе, — ответила я, даже не обернувшись, и закрыла за собой дверь.

Мне в руки сунули два ведра. Я подняла глаза на Морну. Та одарила меня снисходительным взглядом и легко подтолкнула рукой к двери.

— Сходи-ка за водой, — сказала она, — Тесто пока подойдет. Нечего сидеть без дела. У нас здесь не принято бездельничать. А после будешь прислуживать за завтраком хозяину и его семье.

Я кивнула и молча вышла из кухни, оставив за собой запахи очага и поднимающегося теста. Уже во дворе поежилась от холодного ветра, дувшего с севера. Поежившись, я огляделась в поисках колодца, когда услышала, как кто-то окликнул меня по имени. Оглянувшись на голос, увидела Инне, выходящего из дверей. Он приблизился ко мне быстрыми шагами и взял из моих рук пустые ведра.

— Доброе утро, — сказала я.

Инне мягко мне улыбнулся.

— Колодец здесь недалеко, — ответил он, вместо приветствия и шагнул вперед, приглашая меня следовать за ним.

Мы прошли кузню, миновали несколько домов, перед одним из которых был разбит небольшой огородик, а затем вышли к огромному тенистому дубу с ржавыми листьями, каким-то чудом еще державшимися на ветвях. Под деревом и оказался колодец. Я откинула деревянную крышку, защищающую воду от попадания туда листвы и прочего мусора и взяла из рук Инне одно из ведер.