Наконец, — хотя этот совет будет, вероятно, излишним, — я позволю себе напомнить вам о том, что вы находитесь в положении, при котором не обязательно все подряд трогать руками. Также вам следует обеспечить как можно меньшее применение своим рукам, когда рядом с вашей тарелкой находятся столовые приборы. Что касается этики поведения за столом, я уверен, что она вам, глубокоуважаемый господин эмиссар, присуща при любой ситуации. Тем не менее, в вихре событий может забыться, что не каждое блюдо подходит для того, чтобы впасть в соблазн потыкать его вилкой, и изюминки не для того запечены в пирог, чтобы их оттуда выковыривать. Предполагаю, что вы не обидитесь на маленький совет, что вы, по возможности, не должны есть суп в тот момент, когда оркестр играет военный марш. То же касается и естественных намерений по окончании приема пищи удалять остатки еды путем гортанной отрыжки и ковыряния в зубах.

Без сомнения, вы захотите использовать свое пребывание в различных городах мира для осмотра достопримечательностей. В таких случаях ведите себя естественно, но не слишком. В театре не бросайте шоколадную обертку и тому подобные вещи с балкона, а в музее — на пол. Не прерывайте рассказ экскурсовода замечаниями, что у нас в Ашкелоне тоже такие же старые штуки находили.

В отеле давайте чаевые персоналу, а не хозяину.

Ну, и совсем общие замечания. Учитывайте, пожалуйста, различие в умственных способностях делегатов, которые в некоторых областях совершенно невежественны. Например, если тот или иной из них будет недостаточно информирован о внутрипартийной структуре нашей страны или выказывать неверное понимание ваших саркастических выражений о нелюбимых вами партиях.

Попытка обучить иностранных делегатов языку Библии имеет очень небольшие шансы на успех. Ведите дебаты по вопросам культуры с помощью дипломатического молчания.

На большинство делегатов не произведет никакого особого впечатления, если вы им расскажете, что живете в Израиле уже тридцать пять лет. Большинство делегатов живет в странах, которые они представляют, со дня своего рождения.

На банкете, который местная еврейская община устроит в вашу честь, не нападайте яростно на тех евреев, которые не посещают каждое сионистское мероприятие, поскольку вам больше не за что будет нападать на тех, кто посещал.

Не принуждайте каждого вашего собеседника к немедленной эмиграции в Израиль. Дайте ему хоть немного времени на упаковку чемоданов.

В завершение я хотел бы предупредить вас, чтобы во время выступления других делегатов вы не шуршали газетами, которые читаете. Также вам надо постараться, даже если это потребует сверхчеловеческого напряжения, не заснуть во время обсуждения основного доклада. Эта столь у нас привычная практика еще не привилась за рубежом.

Кроме этого… я повторяю: кроме того… и я прошу вас послушать мое наставление еще пару минут… я действительно вынужден вас просить… да проснитесь же… ну, что это такое… Залман, проснись…

В Испании бой быков — это национальное учреждение, вроде того, как в Техасе поедание стейков. И хотя есть некое подобие между обоими исходными материалами, но испанцы предпочитают стейку копыта. Быки и бой быков относятся, если можно так сказать, к ежедневному хлебу насущному. Без боя быков нет Испании. Без Испании нет боя быков.

Вследствие этого, сразу же после приземления в Барселоне я спросил первого же пограничника:

— Могу я видеть корриду?

— Si[32], - звучал ответ. — Последнюю в этом году. Вам повезло.

Как выяснилось, быкам с началом холодного времени года предоставляется передышка. Я приехал прямо перед закрытием арен. На следующий день мне снова пришлось услышать от пылких сынов Каталонии, какой я счастливчик. И как особо торжественное событие они добавили: "Мигель будет биться!".

Это звучало обещающе и волнующе.

Принимающий меня хозяин, один из известнейших адвокатов Барселоны, приобрел в предварительной продаже два очень хороших места, как раз под богато украшенной ложей почетного президента, который взмахом платка должен был дать Мигелю сигнал к убийству. Примерно 60000 любителей спорта и мяса заполнили огромный стадион. Половину из них составляли американские туристы, и одного — заблудившийся израильтянин. Воздух потрескивал, наэлектризованный страстями. Каждый знал, что вот-вот произойдет неизбежное столкновение Мигеля с быком. Черноволосые сеньориты, охлаждаясь, небрежно обмахивались веерами. В их темных глазах сверкала жажда убийства. Я, со своей стороны, довольствовался пережевыванием жевательной резинки.

Внезапно меня толкнул мой взволнованный друг.

— Внимание! Идет Мигель!

На арене появилась легковооруженная кавалерийская бригада, следующая за личным адъютантом матадора. Следом шел и он сам, немного худощавый, в вышитой драгоценностями униформе из светлого шелка. Он поклонился ложе президента, при этом он вынужден был бросить взгляд в моем направлении, и я ответил на его приветствие, опустив большой палец вниз.

Мой хозяин этого, к счастью, не видел. Он как раз углубился в чтение программы и изучал список участвующих быков: имя, размер, вес, социальное положение, судимости.

— Исключительно опасные экземпляры, — бормотал он. — И Мигель должен их всех восьмерых победить.

Я спросил его, боится ли он быков.

Нет, ответил он после короткого раздумья, он их не боится, он опасается только их коварного нападения на тореро.

Я снова спросил, что происходит с быком, который не хочет сражаться, и узнал, что он сразу же теряет все гражданские права; на арену доставляется симпатичная корова, которая и выманивает незадачливого пацифиста. Потом он вынужден месяцами ждать, не предоставят ли ему новый шанс, чтобы его растерзали.

К счастью наш бык был из иного, крепкого материала. Он резво выскочил на арену и сразу же стал бросаться на красные полотенца, которыми старательно размахивали пикадоры — или как их там называют. И чем яростнее он атаковал, тем хладнокровнее действовали герои, отскакивая и элегантно прячась за парапетом, чтобы избежать грозных рогов.

Над стадионом разнеслась буря протеста. Мужчины подпрыгивали и потрясали кулаками в сторону кровожадной бестии, женщины посылали изящные воздушные поцелуи безвинно преследуемым пикадорам.

— Не бегай по кругу, как идиот! — это кричал мой хозяин, посылая свои слова быку. — Ты что о себе возомнил, ты кто такой?!

Бык испуганно остановился и, моргая, уставился на нас.

— Чего ты тут стоишь и пучишься? — орал мой приятель. — Нападай уже, наконец, черт тебя подери!

Бык опустил рога и бросился на одетого в униформу билетера.

— Остановите его! — голос адвоката пресекся. — Остановите этого убийцу!

И действительно: это было не очень приятное зрелище — видеть быка, давшего волю своей ненависти к людям, которые наносили ему удары маленькими острогами, парой копий и крючками и втыкали ему в мясо стальные палки с национальными флагами. Зрители полыхали ненавистью и жаждой мести. Не оставалось сомнения: если они не будут достаточно дисциплинированными, быка попросту линчуют.

На арену было брошено подкрепление, два танковых батальона с автоматическим оружием. В воздухе закружил первый вертолет, чтобы в случае чего атаковать ракетами.

Бык остановился у парапета и тяжело дышал. Гневно взвился на него мой приятель:

— Ты, трус! Это что — искусство, как ты хочешь сражаться?

Усталый взгляд быка немо говорил:

— А кто тут хочет сражаться?

Мой неистовствующий друг обратился теперь к вооруженным людям на арене:

— Кончайте этого ублюдка! Убейте его! Скорее! Иначе — клянусь святой девой из Гвадалахары — я сам спущусь и покажу вам это!

Он попытался спрыгнуть вниз, но справедливо подумал о достоинстве своего положения и остался на месте. Зазвучали фанфары. На бронированной боевой колеснице выехал рыцарь в сверкающей аммуниции.