Во время прорыва 406 г. франков среди нападавших не было. Некоторые франки, находясь в рядах римской армии, даже защищали переправу через Рейн от варваров. Франки не несут никакой ответственности за последовавшую за этим огромную катастрофу. События 406 г. имели для них в основном косвенные последствия, поскольку ослабили власть и оборону на севере Галлии. Тем не менее некоторые группы, конечно же не заключавшие с римлянами faedus, не могли долго устоять перед желанием получить свою долю добычи. Известно, что до 411 г. они дважды брали Трир; в 428 г. франки заняли часть Рейнской области, откуда их изгнал Аэций; один текст сбивчиво упоминает о новых столкновениях в 432 г. Наконец, около 440–450 гг. Саль-виан кратко описал судьбу рейнских городов: Майнц разрушен и разорен, Кельн «полон врагов» (то есть определенно захвачен), Трир четырежды разграблен (то есть еще два раза после 411 г.; окончательный захват, по-видимому, произошел не раньше 475 г.)[111].
Вполне вероятно, что в середине V в. римская оборонительная система была восстановлена: согласно одному панегиристу, в 446 г. рейнская граница снова находилась в руках Рима — но ненадолго, так как в 451 г. через римские рубежи прорвались гунны, к которым присоединились хат-ты. Однако большая часть франков не двинулась с места, limes же были окончательно заброшены. Римская власть на севере Галлии свелась к одной мобильной армии, размещенной в парижском бассейне, во главе которой в 456 или 457 г. был поставлен новый магистр милитум Эгидий, и нескольким более или менее призрачным военным округам: дукату Бельгия на побережье к северу от Соммы, Tractus Armoricanus (Армориканской области) от Луары до Соммы; и, возможно, еще один такой округ был создан Аэцием на Луаре вокруг Орлеана. Вот между этими оплотами римской обороны маневрировали франкские короли: Хильдерик поступил на службу к Эгидию, который в 463 г. привлек его к борьбе с вестготами неподалеку от Орлеана; римский полководец Павел, сменивший Эгидия, сражался вместе с Хильдериком против саксов в районе Анжера. Мы не знаем, что в это время происходило с народом, которым Хильдерик правил на севере Галлии, но, без сомнения, он продолжал свое неторопливое движение на юг[112].
Из всей истории Хильдерика лучше всего нам известно о его смерти (в 481 г.): в 1653 г. в городе Турне, посреди римского кладбища была найдена его могила, что подразумевает наличие в жизни этого города некоторой преемственности. Однако Хильдерик не был единственным королем франков: в источниках упоминается, что после его смерти в Камбре и Кельне правили другие франкские короли, и это не считая еще двоих (правда, нам неизвестно, где именно они правили)[113]. Примерно до 508 г. франками правила группа королей, связанных родственным узами, а не единый монарх. Мы не знаем наверняка, кто руководил движением франков на юго-восток (существует предположение, что франки должны были захватить Майнц около 459 г., а Трир, Мец и Туль — около 475 г.). В эпоху, когда на троне восседал Хлодвиг, это перемещение ограничивают три почти несомненные вехи: Суассон, о котором с определенностью известно, что на пятом году правления Хлодвига он все еще являлся столицей Сиагрия, сына Эги-дия; Верден, о котором «Житие святого Максимина Орлеанского» говорит, что он был завоеван Хлодвигом; и Вормс, который Равеннский космограф отводит аламаннам.
Возможно, франкские короли пользовались широкой поддержкой на территории, доходившей до Луары, благодаря расселению там laeti (летов), поселенцев и своим собственным походам. Этим объясняется тот факт, что в последующую эпоху мы почти ничего не слышим о захвате Хлодвигом земель между Сеной и Луарой: это не было настоящее завоевание, а лишь возвращение франков на землю, где они уже не раз бывали раньше; им потребовалось только подавить некоторые очаги римского сопротивления, вроде Суассона и Парижа, а в методичном покорении всего региона не было нужды. Приход франков не имел ничего общего с вторжением готов в Италию и Испанию или вандалов в Африку, которые можно поместить в четкие хронологические рамки и изобразить в виде линий на карте.
С Хлодвигом франки, дотоле находившиеся во мраке неизвестности, мгновенно выходят на первый план. Но историческую фигуру этого завоевателя трудно очистить от всего наносного[114]. На протяжении почти десяти лет мы не знаем, в каком хронологическом порядке расставить самые решающие эпизоды его жизни; нам практически неизвестно, что означал его титул, и, конечно, мы не в силах сказать ничего о его политических воззрениях. Единственное повествование, хотя бы отчасти посвященное его правлению, — это труд Григория Турского, написанный после 576 г., то есть с опозданием на три четверти столетия. Само повествование выглядит как достаточно гипотетическая реконструкция событий, построенная Григорием на основании чрезвычайно немногословных летописных источников и некоторых устных преданий. К тому же задачи, которые ставил перед собой Григорий, не были собственно историческими, и особенно в этом вопросе: для Церкви Хлодвиг — орудие ее торжества — мог быть только посланцем Провидения. Но обойтись без Григория никак нельзя: помимо его текста мы располагаем только несколькими письмами и житиями святых, содержащими лишь мимолетные упоминания об этом короле.
Должно быть, Хлодвиг[115] родился около 465 г.: он был сыном Хильдерика и его супруги Базины, родом из племени тюрингов (чем объясняется тот факт, что одной из первых военных акций Хлодвига стал поход на Тюрингию). И до его прихода к власти, несомненно имевшего место в 481 г., мы не знаем о нем ничего другого. На пятом году своего правления (то есть в 486 г.) он вместе со своим родственником Рагнахаром, королем Камбре, напал на Сиагрия, сына Эгидия, «короля римлян», резиденция которого находилась в Суассоне. Потерпев поражение, Сиагрий бежал в Тулузу к королю вестготов Алариху II; но этот Аларих выдал его Хлодвигу, который приказал его убить. Этот успех, безусловно, принес Хлодвигу власть над всей территорией до Луары; во всяком случае, на пятнадцатом году правления Амбуаз находился на границе его государства. Впоследствии (но неизвестно когда именно) Хлодвиг избавился от своего союзника Рагнахара и стал единственным правителем завоеванной страны[116].
Мы не будем следовать за каждым шагом Хлодвига, но все же отметим важнейшие этапы его военных операций[117]. Одни его походы направлены на восток: это кампании против тюрингов (491 г.) и аламаннов (495? или 505–506?), отмеченные победами. Они подготовили франкский протекторат над Западной Германией, который был при сыновьях Хлодвига. В большинстве же своем военные операции развивались в южном направлении — это бесславно закончившаяся война с бургундами (или, по крайней мере, с партией Гундобада) 500–501 гг., а главное — кампания против вестготов Алариха II, вплоть до решающей победы при Вуйе в 507 г. Наконец, во время похода на аламаннов Хлодвиг, женатый на Хродехильде, бургундке ортодоксального вероисповедания, поклялся стать ортодоксальным христианином. В день Рождества Христова (496? или 498? или 506?) в Реймсе он принял крещение из рук епископа Ремигия. Его народ постепенно последовал его примеру и в результате — первым из завоевателей-варваров — разделил веру и культ с побежденными римлянами.
Остановимся на поражении вестготов и присоединении к франкскому королевству юго-западной части Галлии. Готы, владевшие Аквитанией вот уже три поколения, прочно укоренились в этих землях, тем более что через Прованс они могли получать помощь от остготов Италии. Но они были арианами, а Хлодвиг — ортодоксальным христианином, вот уже десять лет (или несколько месяцев). Некоторые епископы королевства Алариха II — Квинциан Родезский, Волузиан и Вер Турские — уже давным-давно интриговали в пользу франков. С другой стороны, византийский император Анастасий, завидовавший Тео-дориху Великому, поощрял любые действия, способные нанести ущерб готам, и, конечно же, побуждал к этому Хлодвига, в то время как Теодорих тщетно пытался стать посредником между фракским и вестготским королями. Бургунды, возможно подчиняясь указаниям из Константинополя, встали на сторону Хлодвига, несмотря на недавнюю войну между ним и Гундобадом[118].
