Россию и Святую Гору связывают прекрасные и сложные отношения. Здесь, в одной из обителей, был в 983 году пострижен основатель монашества на Руси, преподобный Антоний Печерский, известный в миру как Антипа из города Любеч. До сих пор цела (и озарена духовным светом) келья, которую он занимал. Вернувшись на Русь, Антоний поселился в пещере на берегу Днепра, где жил в добродетели, не показываясь навет Божий. Чистота его подвижничества оказалась столь притягательной, что вскоре на днепровской круче возник первый русский монастырь, Киево-Печерская лавра. С Афона благословлял своих учеников, подвизавшихся более чем в ста обителях, причем самых славных и строгих (Оптина пустынь, Валаамский монастырь, Глинская пустынь, Белобрежская обитель), старец Паисий Величковский.

Святая Гора окармливала Россию пищей духовной, взамен не без основания рассчитывая на вспомоществование русских царей. Не раз подаяние православных правителей спасало афонские монастыри от разорения. Когда после падения Константинополя Россия осталась единственным не попавшим под османскую пяту православным государством, церковная роль Москвы изменилась. «Ныне наши монастыри словенского языка в греческой земле пребывают в чуждостранствии, и мы алчем, и жаждем, и наготуем без своих царей и ктиторов», — писали афонские старцы русскому царю Ивану IV. Заступничество Александра I спасло Святую Гору от гнева султана Махмуда II, который после того, как иноки приняли участие в греческом восстании 1821 года, собирался срыть монастыри до основания. Но случались в афонском мире православия и внутренние раздоры. В XVII веке после раскола Никона монахов-славян на Афоне зачислили в еретики, поскольку они оспаривали справедливость греческого обряда. В начале XX столетия численность русских иноков на Святой Горе резко сократилась как раз из-за того, что часть монахов, объявивших себя имяславцами, депортировали. Сейчас, кажется, черные времена позади. В Москве действует Подворье монастыря Святого Пантелеимона, теплится монашеская жизнь в Ново-Афонском Симоно-Канонитском монастыре, что основан в качестве отделения Святогорской обители полтора века назад в двадцати километрах от Сухуми. Да и не о склоках надлежит думать вступающему на афонскую землю. Думать здесь надлежит о вере.

Север Эгейского моря, как и всю Грецию, Господь окрасил в мягкие цвета. Тихое море, в котором монахам купаться не положено, здесь почти сливается с небом. Почва Святой Горы Афонской камениста и суха, и только в распадках холмов найдутся небольшие участки плодородной земли, вскормленные трудом иноков. Вода на Афоне — щедрый дар Богородицы, поэтому родники и колодцы — приметы всех монастырских дворов. Трапеза инока скромна и даже в самых хлебосольных монастырях не всегда обильна: свежий каравай, маслины, лук, помидоры, яблоки, холодная вода, молодое вино. Не тело, а дух есть та часть человеческой природы, которая после умерщвления всего земного приходит к блаженному состоянию через постоянное нравственное усилие и работу совести. Таков Айон-Орос: в Соборном Храме Успения Пресвятой богородицы, самом древнем на Афоне, тихая молитва творится двадцать четыре часа в сутки. Давно уже молчит громадный колокол на звоннице собора Святого Пантелеимона, второй по величине в мире, весом тринадцать тонн и диаметром почти три метра. Иногда только в какой-нибудь обители слышны быстрые удары по деревянному билу; некогда из-за боязни привлечь внимание турок и пиратов афонцы перестали пользоваться колоколами, и только русские иноки вновь ввели звоны. Но тишину здесь принято беспокоить крайне редко. В сладком безмолвии работают иконописцы в монастырских мастерских. Символом иноческого обета молчания кажется святыня монастыря Ивер — губы Иисуса Христа.

И в вечном молчании Христа есть величие его духа.

Неумирающий[1]

Дракула появляется в лунную полночь. Появляется, чтобы насладиться живой кровью. Защититься от вампира можно, повесив себе на грудь связку чесночных головок, пронзив нечестивцу сердце осиновым колом или осенив его чело святым распятием. Так гласит легенда, известная каждому если не по книгам, то по фильмам. Интерес к Дракуле не умирает, как не умирает и он сам — мрачный элегантный аристократ, зловещая привлекательность которого лишь дополняет зловещий образ убийцы. Вампиры живут, только если пьют свежую кровь; чтобы встать из гроба в обличье человека, они должны совершать преступления. И этому дает объяснение легенда.

Наука же объясняет иное: небылица рождается из были.

Реальность, создавшую сказку о вампире, стоит искать в истории Валахии, средневекового княжества на территории нынешней Румынии. Столетиями Валахия боролось за самостоятельность, то попадая в зависимость от венгерского королевства, то становясь вассалом Османской империи. Прототип знаменитого вампира, Влад Цепеш, или Влад Дракула, жил в середине XV века и, как написано в учебниках, сыграл видную роль в защите суверенитета родных земель от турецкой экспансии.

Имя «Дракула» Влад получил во младенчестве от отца, тоже Влада. Венгерский король Сигизмунд в 1431 году посвятил Влада-старшего в рыцари ордена Дракона, кавалеры которого давали обет непримиримо сражаться с турками. Имя Влад Дракул — означает в переводе Влад Дракон (хотя у слова «dracul» существует еще одно значение — «черт»). «Дракула» — это отпрыск, сын Дракона. В детском сказочном лексиконе есть слово «дракоша», дракон побезобиднее и размером поменьше. Влад Дракула — это «дракоша». Правда, средневековая реальность сотворила «дракошу» куда более свирепым, чем его отец.

На фамильном гербе династии красовался крылатый огнедышащий ящер. Прозвище «Цепеш», под которым и остался в румынской истории этот человек, происходит от слова «teapa», «цяпа» — кол, колючка. Допустимо перевести имя «Влад Цепеш» как «Влад, сажающий на кол» или «Владколосажатель».

Исторические сведения об этом человеке перемешались с небылицами. Для Восточной Европы того времени характерно отсутствие надежных источников информации, необязательными считались и придворные летописцы. Поэтому остались неизвестными многие подробности жизни Влада, его политических интриг и семейных отношений. Однако ученые единодушно подтверждают: он был виртуозом бесчеловечности.

Беспощадность Влада Дракулы сродни жестокости других тиранов эпохи Возрождения. В Европе того времени уровень политической этики был чрезвычайно низок. Драматическим оказался и жизненный опыт самого Дракулы, который провел за решеткой почти в два раза больше времени, чем на троне, причем даже в периоды властвования ему грозили разные опасности. На престол Влад Цепеш поднимался трижды; самый продолжительный, второй, период его правления продлился шесть лет. Как раз это время Влад Цепеш ознаменовал неслыханными злодействами.

Прибегая во многих случаях к сажанию на кол как верному и впечатляющему средству избавления от недругов, Дракула использовал и множество других приемов для расправы с врагами — например, сжигал несчастных на костре, обваривал их кипящей водой, сдирал кожу с еще живой жертвы, отсекал руки и ноги. Жуткие забавы валашского господаря иногда имели политический смысл. Когда посланники турецкого султана осмелились не снять головные уборы в его присутствии, Цепеш распорядился приколотить тюрбаны гвоздями к головам иноземцев.

Армия Дракулы не только оборонялась от турок, но и усмиряла внутренние смуты. Столь же жестоко, как с иноверцами, Влад боролся за шаткий трон с родственниками и держал в невероятной строгости подданных. Есть такая историческая легенда о процветании Валахии под скипетром Дракулы: на центральной площади княжеской столицы Тырговиште, рядом с колодцем, стоял золотой кувшин, которым мог зачерпнуть воды любой простолюдин. Дело не в сказочном богатстве Тырговиште и не в особой честности горожан, а в наглядных поучениях о пагубности воровства, выставленных на всеобщее обозрение, — долгий ряд плохо обструганных тупых кольев, на которых в корчах умирали те, кто осмелился вызвать гнев господаря. «Дракула оставлял за крупом коня поля посаженных на кол» — такую страшную запись читаем в хрониках победоносного похода Влада Цепеша на турок. Ученые, однако, подвергают сомнению факты, приведенные одним папским легатом, утверждавшим, что за несколько лет правления Дракула уничтожил 100 тысяч соотечественников: в то время население Валахии не превышало полумиллиона человек. Не заслуживают доверия и сведения о том, что по приказу Цепеша в дворцовой крепости Тырговиште перебиты 20 тысяч бояр. Измерения, произведенные во дворе этого мрачного замка, показывают, что там уместились бы лишь несколько сотен человек. Зато сразу в нескольких источниках находит подтверждение такой факт: оказавшись пленником венгерского короля Матиаша Корвина в крепости Вышеград, Влад развлекался тем, что обстругивал маленькие колышки, на которые забавы ради насаживал пойманных в силки птиц и мелких грызунов.