Подростков закрепили за станками. Над каждым из них взяли шефство наши комсомольцы. Через год-полтора они уже были заправскими рабочими».

Случаев, подобных тому, о котором вспоминает А. П. Комарова, было в то время немало. А вообще на заводе существовал строгий порядок приема руководящим составом рабочих, инженерно-технических работников и служащих. Что касается меня лично, то любой труженик мог обращаться в любое время. Чаще всего это происходило в цехах, которые я посещал ежедневно.

О заботе, внимании, которые оказывались семьям фронтовиков, бойцы и командиры узнавали из писем родных и близких. И тепло благодарили руководство завода. Вот что писал, например, боец И. Зиновьев:

«На фронте… часто приходится думать о семье. И когда получишь от нее письмо с плохим содержанием, то дело не спорится. Но сегодня я получил радостное известие. Мне пишут, что заводской комитет дал единовременное пособие 600 рублей и выделил 2 тонны угля с доставкой на место, за что я приношу вам благодарность и даю обещание оправдать с честью ваше доверие ко мне. Желаю успехов в вашей работе».

Такое же письмо получили мы и от бойца М. Зуева: «В первую очередь спешу вас отблагодарить за чуткое и внимательное отношение к родителям, которым была оказана помощь в сумме 500 рублей и выдан ордер на валенки. Я рад и восхищен вашей чуткостью и вниманием в проявлении заботы о семье фронтовика…»

Мы не только стремились обеспечивать всем необходимым семьи тех, кто сражался с немецко-фашистскими захватчиками. Реальную помощь оказывали и самим фронтовикам. В первую очередь сбором средств на вооружение Красной Армии. На строительство танковой колонны было собрано 1 миллион 100 тысяч рублей, за что коллектив завода в начале 1943 года получил благодарственную телеграмму Верховного Главнокомандующего.

Труженики завода продолжали вносить деньги, материальные ценности, во многом отказывая себе, на постройку техники и вооружения, а также для восстановления промышленности Сталинграда. На эти цели собран 1 миллион рублей.

Что касается сбора средств для восстановления промышленности Сталинграда, то здесь надо рассказать о следующем. Большой импульс этому патриотическому почину придал такой факт. У Бориса Николаевича Резникова — начальника заготовительного цеха — в Сталинграде остались отец и мать. Долгое время об их судьбе не было ничего известно. Несколько раз писал он родным, когда наши войска освободили захваченную фашистами часть города, и не получал ответа. Переживал человек, ходил чернее тучи. И однажды обратился ко мне.

В то время каждый человек был на учете, тем более начальник цеха. Но все же, выслушав Резникова, я счел возможным предоставить ему пятидневный отпуск. Дела в цехе шли нормально, подменить Бориса Николаевича было кем. Вернувшись назад, Б. Н. Резников сразу же направился в военкомат. Оттуда мне звонок: «Резников просится на фронт». Конечно, я не мог его отпустить. Просил разъяснить ему, что он здесь нужнее. Через некоторое время Борис Николаевич появился в кабинете. И стал высказывать ту же просьбу.

— Поймите, — говорил Резников, — на могиле родителей я поклялся отомстить врагу за его зверства. Не могу быть в тылу.

Я понимал Резникова. Но твердо стоял на своем. А когда он немного успокоился, попросил рассказать, что же случилось. Рассказ был кратким. Отец и мать Бориса Николаевича жили в собственном доме на окраине Сталинграда. Приехав в разрушенный город, он на месте дома увидел большую воронку. Рядом возвышались холмики двух могил. Вот тогда он поклялся отомстить врагу.

Резников и раньше трудился ударно — и будучи мастером, старшим мастером и став начальником цеха. Теперь же работал как одержимый. Глядя на своего начальника, рабочие тоже удлиняли себе смену до 14–16 часов.

Весть о постигшем его горе разнеслась по заводу. Резникова приглашали в трудовые коллективы. Как ни трудно ему было говорить, он рассказывал то, что увидел в Сталинграде. О разрушенных заводах и фабриках, о снесенных с земли домах. Вот тогда-то и окрепла решимость тружеников завода внести свои личные сбережения для восстановления промышленности этого города.

Впоследствии коллектив предприятия помогал восстанавливать народное хозяйство разным районам Украины, других республик нашей страны. Основные же средства сборов шли на производство техники и оружия для Красной Армии.

Осенью 1941 года рабочие завода обратились к трудящимся области с призывом активно включиться в сбор теплой одежды для наших бойцов и командиров.

«Не только орудия, танки, снаряды, пулеметы и патроны потребуются героям в зимних боях, — говорилось в обращении, — но и теплая одежда и обувь, удесятеренная забота и внимание нашего народа. Мы призываем всех трудящихся области вносить полушубки, овчины, валенки, фуфайки, теплое белье, шерсть, рукавицы, шапки, теплые носки, ватные брюки и другие вещи, которые будут согревать армию народной теплотой и любовью, воодушевлять на новые подвиги бойцов, командиров и политработников в их борьбе с фашистскими бандами.

Для своих мужей и отцов, сыновей и братьев своих, для друзей и товарищей, сражающихся на фронтах, мы ничего не пожалеем! Есть две пары валенок — одну отдадим фронту. Полушубок, без которого можно обойтись, — фронту! Лишние рукавицы, шапку, теплые брюки, носки, сохраненный про запас килограмм шерсти, прибереженную овчину — все фронту!»

Этот призыв никого не оставил равнодушным. Тысячи комплектов теплой одежды для воинов Красной Армии собрали трудящиеся области. Значительную часть их составлял вклад коллектива предприятия.

Раньше уже говорилось о строительстве новой школы для детей работников завода. Потребность в этом возникла потому, что бывшая школа была переоборудована под госпиталь. С первых дней войны в этот город прибывали эшелоны с ранеными бойцами и командирами. Часть их размещалась в нашем подшефном госпитале. Руководство завода, партком, завком профсоюза проявляли постоянную заботу о раненых воинах.

Эта забота выражалась и в организации квалифицированной медицинской помощи, и в обеспечении калорийным питанием, и в проведении бесед, докладов, в организации концертов и т. д. При завкоме была создана специальная агитбригада, которой руководили начальник электродного цеха Николай Петрович Туманов и инспектор отдела Клавдия Семеновна Артемова. Агитбригада постоянно выступала с концертами перед фронтовиками и всегда пользовалась заслуженным успехом. Над госпиталем шефствовали жены руководящего состава завода. Многие женщины и девушки помогали нянечкам и сестрам ухаживать за ранеными. Часто посещали госпиталь пионеры и комсомольцы. Нередко наведывался в госпиталь и я, интересовался самочувствием раненых, их заботами, рассказывал о делах завода, о нашей помощи фронту.

По разным поводам в город приезжали фронтовики. Через районные и городской военкоматы мы приглашали их на завод, знакомили с производством, а в перерывах организовывали встречи воинов с рабочими.

В начале февраля 1943 года на заводе побывали представители одного из подразделений капитан В. Е. Гаврилов, старший сержант Г. М. Ермолюк и санинструктор М. П. Верозубова. В сборочном цехе в перерыве фронтовиков окружили рабочие. Посыпались вопросы: как там на фронте, как воюют наши земляки? Взгляды всех были обращены прежде всего на М. П. Верозубову. И это понятно: молодая девушка, на груди — орден Красной Звезды. За что получили орден? — спрашивали ее. Мария Петровна молча достала комсомольский билет, пробитый вражеской пулей.

— Пуля пробила мой комсомольский билет, — сказала она, — ранила меня. Теперь билет стал мне еще дороже. Еще сильнее стала я ненавидеть фашистов, еще крепче буду их бить.

И замолчала. Тогда в разговор вступил капитан В. Е. Гаврилов:

— Маша Верозубова — санинструктор подразделения автоматчиков. Она всегда на переднем крае среди бойцов. Спокойная, смелая, в трудную минуту всегда подбодрит. Не раз ходила в разведку, участвовала в десантах. Вынесла с поля боя 47 бойцов с оружием, побывала в жарких схватках. Однажды она ходила в танковом десанте по тылам врага. С медицинской сумкой и автоматом в руках. Бой был трудным. Многие бойцы и командиры получили ранения. Мария Петровна не растерялась. Отстреливаясь от наседавших гитлеровцев, выносила она с поля раненых и отправляла их к своим на танке, предназначенном для эвакуации. Совершила несколько рейдов под огнем врага. Осколком снаряда была ранена в голову, к счастью, легко. Вытирая кровь, заливавшую глаза, Мария продолжала оказывать помощь своим боевым товарищам. Затем последовало ранение в грудь. Вот тогда и был пробит комсомольский билет, который она хранила у сердца. Верозубова сама перебинтовала себя, а поле боя не покинула. И только третье ранение в ногу вывело ее из строя. Товарищи вывезли санинструктора в расположение своих войск. За этот подвиг Мария Петровна Верозубова и была удостоена ордена Красной Звезды.