«А здесь красиво. Кате, наверняка, понравится, — подумал он, — хорошо, что я выколотил это назначение». Слово «выколотил» не совсем точно отражало положение вещей, ведь особых усилий, чтоб получить это место не потребовалось. Но все равно, как-то приятно было думать о том, что он отказался от других предложений и проявил самостоятельность. Это возвышало Сергея в собственных глазах.

Тем временем дорога взобралась на очередную высотку и перед Сергеем открылась новая бухта. Это — она, его бухта! Он угадал ее сразу. У пирсов и в ячейках эллинга — знакомые силуэты катеров, а из-за крутого мыса неожиданно выскочил показавшийся с высоты сопки таким маленьким торпедный катер. Вот он развернулся и взял курс в бухту, резко сбросил ход, отчего белые усы волн спали и нос его, до этого вздернутый ввысь, сразу осел в воду.

Забыв про усталость, Сергей сбежал вниз к видневшемуся контрольно-пропускному пункту, конечно, с обязательной будкой и шлагбаумом.

Проверив документы, бравый старшина 1-й статьи козырнул Стрелкову и, поведя глазами направо и вверх, сказал:

— Вон, видите красное здание на сопочке? Это штаб. Вам туда.

Дежурный по штабу встретил лейтенанта приветливо, но, прочитав направление, уточнил:

— Здесь штаб части. Сейчас вам это ни к чему. Идите прямо в дивизион, к Туркову, — и, выйдя с Сергеем из здания, объяснил, как туда пройти. — Кстати, командир дивизиона сейчас у себя. Удачи вам, лейтенант.

— Товарищ капитан третьего ранга, лейтенант Стрелков прибыл для дальнейшего прохождения службы.

Стрелков четко щелкнул каблуками, что должно было означать: «вот я каков, флотский, знаю порядок».

Сидевший за столом невысокого роста, коренастый, с быстрым взглядом из-под мохнатых бровей капитан 3 ранга встал, шагнул ему навстречу.

— Здравствуйте, Стрелков! — улыбнулся комдив. — Ну, что ж, фамилия для военного вполне подходящая. Нам хорошие стрелки нужны. А вот насчет «дальнейшего прохождения службы» это совсем даже напрасно. Нет еще у вас, лейтенант, дальнейшего прохождения. Служба только начинается. Училище — это не в счет. Как говорят: «Это присказка, не сказка. Сказка будет впереди». А вы как думаете?

— Не согласен, товарищ капитан третьего ранга, думаю, что училище — это служба, — почему-то охрипшим вдруг голосом отпарировал Сергей. — А если учесть, что до этого я еще юнгой был, то можно сказать, что здесь у меня все же будет «дальнейшее прохождение службы».

Высказав это, Сергей переступил с ноги на ногу и, решившись окончательно, смело поглядел в глаза комдиву. В глазах комдива вспыхнуло любопытство.

— Ах, вот мы какие, даже с юнг начинали? Это важно. И что не соглашаетесь — хорошо. Свое мнение все да надо иметь. Ну, давайте направление.

Он повертел в руках документ, выданный Сергею в отделе кадров флота, и, многозначительно подчеркивая каждое слово, отчеканил:

— Назначен командиром торпедного катера. Заметьте, лейтенант, — командиром. Конечно, торпедный катер не крейсер и не подводная лодка, однако командир есть командир. Это хорошо, лейтенант, начинать свою службу командиром.

Комдив внимательно взглянул на Стрелкова. Даже почему-то встал и отошел к окну, а оттуда еще раз с любопытством оглядел лейтенанта.

— Так. Спорт любите?

— Конечно, — удовлетворенно подтвердил Сергей.

— Небось вспоминаете, как в училище вас наставляли: «Спорт и самодеятельность на флоте нужны позарез, без них службы нет». А я думаю так: «Что в спорте, например, самое главное?»

Он помолчал многозначительно и сам себе ответил:

— Прикладная сторона. Приобрел ценные физические качества — вложи их в службу. Прославлять дивизион надо в море, а не на различных соревнованиях. Впрочем, за сборную команду выступать надо. А чем увлекался?

— Плаванье, водное поло, гребля, парус, — с энтузиазмом отозвался Сергей.

— Хорошо, — одобрил комдив. — Все морские виды спорта. А я вот футбол люблю, — неожиданно добавил он, — до сих пор мяч гоняю с матросами. Мне уж жена говорит: «Не солидно, Петр». А что поделаешь — люблю. Вот только теперь в защите играю, форвардом уже не тяну.

Немного помолчав и еще раз оценивающе приглядываясь к Стрелкову, он продолжил:

— О том, с какими оценками окончили училище и о характеристике — не спрашиваю. Об этом будем судить в море, по службе, а не по бумагам.

Он снова уселся в кресло. Но, взглянув на часы, вскочил и, обращаясь к капитан-лейтенанту, который молча наблюдал за ними со стороны, сказал:

— Борис Сергеевич, ты тут поговори с лейтенантом, а я мигом в штаб слетаю на доклад, — и, повернувшись к Стрелкову, бросил на ходу: — Это наш замполит, капитан-лейтенант Гуськов, выкладывайте ему все начистую.

И он, хитро подмигнув Стрелкову, исчез за дверью.

На душе у Стрелкова стало намного теплее. «А комдив вроде ничего, веселый…»

С минуту офицеры сидели молча. Замполит задумчиво поглядывал на Сергея, а тот с напускным спокойствием рассматривал кабинет комдива. Все было по-спартански просто. Двухтумбовый стол, кресло, по бокам вдоль стен стулья. За столом на стене портрет министра обороны в маршальской форме со всеми орденами и медалями. На столе, под массивным стеклом, какие-то списки, календарь и плотный листок бумаги с надписью: «Короткий доклад — признак высокой морской культуры». В углу, справа от стола на прочной подставке, небольшой сейф. Вот, пожалуй, и вся обстановка.

— Вы, Сергей Иванович, — сказал улыбчиво замполит, — не удивляйтесь и не огорчайтесь. Не любит наш комдив всякой показухи и парадности, а порядок любит. Человек дела, опытный моряк, ветеран войны. Строгий, но отходчивый… А в каком жанре самодеятельности вы выступали?

— Стихи читал, — вздохнув, ответил Сергей и, немного помолчав, добавил: — Свои стихи.

— Ну, что ж, — оживился замполит, — это совсем даже неплохо. Печатались где-нибудь?

— Было кое-что в газетах.

— А песню не пробовали написать? — замполит даже привстал и наклонился к Сергею. — Очень нам нужна песня о катерниках. Музыканты свои и даже, можно сказать, композиторы есть, а вот с поэтами туговато.

— Можно попробовать, — неохотно согласился Сергей. — Только я так понял, что служба не оставит для этого времени.

— Нет, почему же. Надеюсь, именно служба и вдохновит вас.

Пока отсутствовал Турков, замполит рассказал Сергею об истории части торпедных катеров, ее боевом пути, участии в войне с Японией, об успехах в боевой и политической подготовке.

— Кстати, в спорте наш дивизион традиционно первый в части. Есть даже свои чемпионы флота.

— А как же служба? — вырвалось у Сергея.

— И служба идет хорошо. Главное, чтобы спорт не стал самоцелью. Тут комдив совершенно прав. А что касается организации спортивно-массовой работы, то именно он у нас и есть самый главный зачинатель. Впрочем, вскоре убедитесь сами.

Беседа с замполитом становилась все интересней. Сергей уже гордился, что попал именно в эту часть и к суровому Туркову. К тому же капитан-лейтенант Гуськов хорошо знал людей и был отличным собеседником: умел слушать. И Стрелков приободрился, разоткровенничался и даже кое-какие стихи свои прочитал. Замполит одобрил, хотя и заметил, что нужно «побольше конкретности».

— Ну, ничего, послужите, интересные детали и образы сами придут.

А тут и комдив появился.

— Ну как, комиссар, изучил новенького?

— Да, Петр Федорович, главное — ясно. А все остальное — в процессе совместной службы.

— Ну, лейтенант, — Турков повернулся к Стрелкову, — и повезло же тебе. К самому Быкову попал. Небось, слыхал о таком? Герой Советского Союза, бывший северянин.

Еще бы не слыхать. Знаменитая дымзавеса Быкова, обеспечившая победный исход дерзкой атаки торпедных катеров в августе 1944 года у мыса Кибергнес, известна была каждому курсанту. Сердце Стрелкова радостно сжалось от мысли, что он вскоре встретится со своим первым командиром, да еще каким!